class="p1">Ну все, держитесь суки! Не я первый начал. Сами нарвались.

И тут, я с наслаждением взмахнул своими черными крыльями, отдав мысленный приказ своим перьям убивать все, что движется и то, что не движется тоже.

И хотя перья-кинжалы не доросли до своего предела, но они были всё также были смертоносны. Ублюдков, что посмели покуситься на мою добычу выкосило под чистую. Кого-то сразу на смерть, а кого-то просто изрешетило конкретно, почти измочалив при этом. Они все до одного валялись на плодоносной, жирной земле и захлебывались собственной бурой кровью. Еще парочке убегающих рогачей я срубил бошки на фиг, играючи взмахнув победоносным клинком.

И тут, мою ногу пронзило острейшей, нетерпимой болью.

Вот тварь! Как я мог позабыть про эту сучку волосатую.

Она все-таки умудрилась бросить свою отравленную палицу мне в ногу. Я резко подскочил к ней и ударом здоровой ноги отправил в стремительный полет.

Не буду её убивать, надо еще подробно пообщаться с этой дерзкой сучкой.

Оставшиеся твари еще пытались защитить её, но это было совсем глупо и бессмысленно.

Одному я отрубил клинком передние лапы, а другому эффектно воткнул руку прямо в грудь, вырывая когтями её неприятное содержимое на нежданную свободу.

Я просто страшен в гневе! Трепещите несчастные.

Выжившие метнулись прочь трусливыми, смутными тенями. Преследовать я их не стал.

Потом я устало ходил и добивал раненых, жалобно скулящих и издыхающих тварей. Интересно, а они оборотни или нет? А если оборотни, то почему не напали на меня, как сделала это дерзкая, наглая человечка, стоя уверенно на своих ногах, нагло и смело смотря мне в лицо.

Ведь если бы они напали на меня с оружием, то у них было явно больше шансов на победу.

С арбалетами и мечами, например, они реально могли прогнать меня от моей добычи. Непонятная ситуация однако. Моя нога потяжелела и ели волочилась за мной, не подчиняясь мне при этом совсем. Голова кружилась, мир вертелся вокруг меня, угрожая уронить меня скоро на землю.

Короче, попадалово конкретное однако!

Что там, эта волосатая сучка мне говорила? Мясо птицы, которую я называю невеличкой, очень полезно и даже больше, что оно лечит многие болезни, а отравление оно лечит интересно?

Срочно нужно подкрепиться вкуснейшим, свежим, парным мяском.

Тут я подумал немного, а потом решил вскрыть грудную клетку птичке, достав оттуда, еще горячее, сочащееся кровью сердце. Надо срочно его съесть, а не то я сейчас явно упаду, а потом и вовсе потеряю сознание. Что будет очень чревато в моем-то непростом состояние. Друзей в этом мире, которые мне помогут, у меня пока нет.

На конец-то я пробился до её сердца. Мне становилось все хуже и хуже, зрение уже почти отказало, а я заканчивал свою кровавую работу почти в слепую.

Я вырвал его с гигантскими усилиями из широкой и мощной груди птицы, поднес ко рту, еще горячее и фонтанирующее солоноватой кровью сердце, а затем стал рвать его жесткое мясо клыками и проглатывать жадно в очень быстром темпе, отвратительно пачкая при этом лицо и руки липкой кровью невелички.

И слава всем богам! Мне сразу полегчало. Боль притупилась, голова перестала кружиться, а земля остановила свою беспощадную круговерть по ногами. Меня больше не шатало из стороны в сторону, как горького, пропойного пьяницу, который вышел из пивной, где он еще и водки теплой тяпнул чекушку.

Я вздохнул с облегчением, но расслабляться не стал.

Пиво? Водка! Что это? Зачем их вообще пьют? Если после них ты не можешь нормально передвигаться и даже просто стоять на месте прямо.

Пора привести дерзкую обладательницу отравленной палицы в себя. Сердце птицы я уже почти съел.

Снова подошел к невеличке и вырвал теперь уже её гигантскую печень, при этом, уже гораздо легче, чем сердце. Из её уже разорванной и кровоточащей груди кровь полилась еще сильнее. Я весь заляпался в этой липкой, неприятной субстанции, от ног и до самой макушки головы.

Наверное сейчас я был особенно страшен, как никогда.

Надрезал, сочащуюся темной кровью, печень острым когтем правой руки, а потом закапал кровью прямо в рот дерзкой человечке. При этом я внимательно смотрел на её лицо, любуясь на сочные, красиво очерченные губы.

Тут она захрипела и открыла свои притягательные, дерзкие глаза.

Глава 6 Первый раз!

Её взор не обещал для меня ни чего хорошего. Дикие, очень красивые глаза с вертикальным зрачком лучились испепеляющим золотом. В них отражались только боль и ненависть. Если можно было бы убить только одни взглядом, то я был бы уже мертвей мертвого. Её припухшие губы жадно ловили темные капли крови.

Скорее всего у неё были сломаны ребра и каждое движение причиняло неимоверную острую боль. Руками она искала оружие, но я давно разоружил её, не давая шансов совершить очередную, неимоверную глупость. С каждой проглоченной каплей магической крови её взгляд становился все осмысленней и на много яростней.

Тут её губы шевельнулись и она прохрипела обжигающе и со злостью:

- Почему ты до сих пор не убил меня? Я бы дано бы перерезала тебе глотку шестиглазый уродец!

Я посмотрел на неё снисходительно, как на глупого, малого ребенка, что накуролесил дел и еще дальше пытается нести несусветный, бессмысленный лепет. И тут же незамедлительно ей ответил:

- Я вовсе не хотел вас убивать. Вы сами этого добились. Ты глупой атакой погубила своих воинов. Я говорил вам, что это моя добыча и она принадлежит мне по праву сильного.

Я смотрел на лицо испачканное кровью и землею, но все равно при этом красивое и очень женственное. Она оживала прямо на моих глазах. С каждой каплей крови, что падала ей в открытые и соблазнительные уста ей становилось лучше и лучше.

Рваная рана на плече от арбалетного болта быстро и неумолимо затягивалась. Она его выдернула из плеча, не жалея себя, еще сильнее повредив кость и мышечные ткани руки. В её глазах явно проскакивала решимость снова атаковать меня, но у нее не было оружия для этого. И тут она снова заговорила:

- Ты убил всех моих анекроидов! Ты знаешь, как тяжело их подчинить своей воли. ( примечание - анекроид это одно из прирученных магических животных подчиняющееся телепатам) Если ты не убьешь меня прямо сейчас, то ты за это дорого мне заплатишь.

Девчонка явно нарывалась на порку. Убивать мне её совсем не хотелось, жалко губить такую красоту. Я ответил ей