Заодно я не понимала, почему император вспомнил обо мне именно сейчас, если ему не было дела до сироты Лирьен Милтон-Деклар последние шесть лет. Почему его канцелярия настолько расстаралась, что даже узнала, кто мой поверенный, и прислала ему письмо в тот день, когда я собиралась посетить его в столице?

Неужели они как-то проведали про нашу находку в шахте? Нет же, это невозможно!

Я держала рот на замке, Кристоф тоже поклялся на крови, что будет хранить наш секрет, так что о находке под землей знали только мы двое. И еще то страшное, но молчаливое нечто, которое вряд ли отличалось разговорчивостью.

Ответов у меня не было, поэтому я уверенно распахнула скрипучую калитку и зашагала по усыпанной старой листвой дорожке к дядиному дому.

Нянюшка семенила рядом, а Роберта мы с собой не взяли. Оставили его охранять вещи и повозку – я соврала ему, что он должен присматривать за багажом, потому что этот квартал ой какой неспокойный!..

Мало ли, вдруг кто-то позарится на два моих запасных платья и нянюшкины припасы, которые она взяла в дорогу и мы притащили их из самого Скалла?

Причина моего вранья была в том, что со зверского вида охранником, не расстающимся со своим топором, нам могли попросту не открыть дверь. И как тогда мне выполнить приказ императора?

Зато две беззащитные дамы, одна из которых еще и ростом с десятилетнего ребенка – нянюшкина гномья кровь давала о себе знать, – на первый взгляд не представляли никакой угрозы.

С этими мыслями я еще раз обвела взглядом заброшенный сад, после чего взбежала на крыльцо, взялась за медную вытертую до блеска ручку и постучала три раза.

К удивлению, ждать нам долго не пришлось, и дверь открылась почти сразу.

Из нее выглянула меланхоличного вида бледная девица моего возраста с выбивавшимися из-под нестираного чепца рыжими волосами. У служанки была россыпь веселых веснушек по щекам и голубые, немного навыкате глаза.

Услышав мое имя и то, что я прибыла с визитом к собственному дяде, девушка кивнула. Посторонившись, попросила проходить в дом, потому что хозяева давно нас уже ждут.

Выговор у служанки был явно нестоличный – я уже научилась различать нюансы, – да и выглядела она довольно неопрятно, поэтому я еще сильнее утвердилась в мысли, что если у дяди и водились деньги, то не так уж и много.

По крайней мере, их не хватало на то, чтобы нанять высококлассную прислугу, как и положено в домах в подобном квартале. То-то он постоянно пытался занять деньги у мамы, а она тайком от отца отправляла ему по паре сотен вэллов на каждое его жалобное письмо!

О том, что ситуация вряд ли изменилась, говорил и просторный холл, в котором не хватало мебели, и пустующие места на стенах в коридоре – там, где когда-то висели картины, – а заодно и царивший повсюду дух запустения.

...А потом я увидела дядю – первый раз в своей жизни.

Мы с нянюшкой, следуя за служанкой, вошли в просторную гостиную, из мебели в которой имелись лишь три кресла возле камина и одинокая софа у дальней стены, а больше ничего. В этих креслах восседала дядина семья, и смотрели они на нас с самым высокомерным видом.

Ну что же, Шарля Деклара я разглядывала с большим интересом, мысленно отметив, что семейные черты очень даже видны. Он был высок и светловолос, как и моя мама, да и лицо у него оказалось на редкость приятным.

Наверное, его можно было бы до сих пор назвать вполне привлекательным мужчиной, если бы не две глубокие залысины по обеим сторонам черепа, уходившие далеко в шевелюру.

К тому же, присмотревшись получше, я заметила еще и пивной животик, и то, что его лицо серьезно обрюзгло, хотя синие глаза смотрели на меня с любопытством и некоторой опаской, причин которой я не знала.

Но догадывалась.

Подозреваю, дело было в похожем письме из дворца с печатью канцелярии, которое лежало на маленьком столике возле дядиного кресла.

- Кхм!.. – кашлянув, разрушил повисшую тишину Шарль Деклар, потому что я стояла и смотрела сперва на него, а потом перевела взгляд на…

Судя по всему, дядя все-таки женился.

Супруга его – статная женщина с красивым, но недовольным лицом, на котором были уже видны первые признаки увядания. Она сидела с прямой спиной, а уложенные вокруг головы седеющие темные волосы казались похожими на королевскую корону.

Подле нее стояло кресло, в котором устроился ее сын – выходило, у меня появился еще и сводный брат. Он не мог быть мне родным, потому что парень выглядел лет так на двадцать пять, а женился дядя самое раннее если пять-шесть лет назад.

Смуглый, с дерзкими, если не сказать что с наглыми черными глазами и черными кудрями, сводный брат окинул меня оценивающим взглядом.

Тут дядя, еще раз кашлянув, все же решил начать разговор, и по пустой гулкой гостиной разнесся его приятный баритон:

- Приветствую тебя в моем доме...

- В нашем доме, дорогой! – тотчас же поправила его жена.

Дядя недовольно поморщился, но продолжал:

- Мы ждали твоего приезда, племянница! Этим утром нам пришло письмо из дворца.

Я вежливо поклонилась, все еще сохраняя молчание.

- Представь нас, дорогой! – подала голос супруга, и дядя снова едва заметно поморщился.

Подозреваю, из-за ее приказного тона.

- Моя жена, Ижени Деклар...

- Леди Деклар, – поправила она, – но ты можешь называть меня тетей Ижени. А это твой сводный брат Арман!

Мне стало немного не по себе из-за пронзительного взгляда смуглого красавчика, но я решила не брать его в голову. По крайней мере, не сейчас, потому что мы обменялись приличествующими случаю любезностями. Я представила свою нянюшку, при этом понимая, что родня ведет себя с нами не слишком вежливо.

И дело было не только в сводном брате, который продолжал на меня пялиться самым наглым образом, но и...

Мы с нянюшкой стояли, а семья дяди восседала в креслах. Все, включая Армана.

Допустим, в гостиной больше не имелось кресел, зато была софа, на которой мы могли вполне удобно разместиться. Но нам этого не предложили и даже стакана с водой не принесли, хотя я не отказалась бы утолить жажду.

Вместо этого семья дяди вела себя так, словно они были недовольными хозяевами, тогда как я – бедной родственницей или же нищей попрошайкой.

Но я не являлась ни одной, ни другой, хотя император поставил