Шрифт:
Закладка:
– Невозможно! – воскликнул я.
– Так и есть, – заверил Эдмунд. – Они не только обмениваются какой-то информацией, что для нас невозможно по биологическим причинам. Мы не обладаем такой нежной нервной организацией.
Вскоре мы в который раз убедились, что Эдмунд прав, а тогда мы наблюдали этот небесный телеграф, более удивительный, чем изобретение Маркони[1].
Вскоре обмен цветовой радугой закончился. Большинство кораблей развернулось и отправилось к берегу, сопровождая нас.
Полдюжины полетело вперед, и через несколько минут одно из них, которое до того держалось неподалеку, повернуло и на огромной скорости понеслось в нашу сторону. Я все ждал, когда оно остановится, но оно неслось вперед с огромной скоростью.
– Во имя небес, этот парень сейчас в нас врежется! – воскликнул Джек.
В этом не было никаких сомнений. Судно, которое приближалось, было много массивнее нашего. Его нос нацелился прямо на нас. Казалось, еще чуть-чуть и этот корабль врежется в наше небольшое судно, сметя его, словно оно бумажный воздушный змей. Среди команды нашего судна началась паника.
АЛИЯ НАЧАЛА ОТДАВАТЬ приказы, пытаясь быстро сменить курс корабля. Но было слишком позщдно. Тогда Алия метнулась на нос корабля, и из него в сторону приближающегося судна ударил луч. Мы, пораженные, побледнели. У меня сердце зашлось.
Высокий красивый парень стоял на носу приближающегося судна. Казалось, он изо всех сил старался развернуть судно.
– Глупец! – воскликнул Эдмунд. – Ну ему же удастся отвернуть?
Луч коснулся носа приближающегося судна. Но через мгновение послышался громкий треск. Эдмунд инстинктивно сорвал с плеча многозарядную винтовку и выпалил в сторону надвигающегося тарана. От соприкосновения с лучом нос приближающегося корабля смялся, но судно не отвернуло в сторону, хотя луч, посланный Алией, прочертил глубокую борозду по его борту. Снова загремели выстрелы. Последовала вспышка, и суднонарушитель полетело вниз бесформенной грудой обломков. На мгновение мы лишились дара речи. Мгновение назад нам грозила смертельная опасность – и вот мы спасены! Наконец я обрел голос.
– Эдмунд, как тебе это удалось? – спросил я.
Мой друг был бледным, как и остальные из нас, но отлично держал себя в руках. К моему удивлению, он ответил совершенно спокойно:
– Неужели я прилетел на Венеру лишь для того, чтобы убивать ее обитателей?!
И это было правдой. Под воздействием луча Алии воздушное судно, несущееся к нам, отвернуло, но Эдмунд поставил в этом вопросе большую точку.
– Тем не менее так и есть, – продолжал Эдмунд, стараясь не выказать никаких эмоций. – Иначе он не мог отвернуть.
– Что ты имеешь в виду?
– Не могу понять… – тут он пробормотал что-то нечленораздельное, а потом добавил: – Но, конечно, вы ничего об этом не знаете. Я же изучал двигатели этих кораблей, и единственный способ остановить это судно было взорвать клапаны двигателя за спиной того пилота… Именно из-за них корабль сошел с заданного курса и перестал слушаться руля. А пилот оказался либо слишком глуп, или слишком неопытен. Мне нге оставалось ничего делать, как только взорвать его машину. Только богу известно, как мне удалось выстрелить так метко. Но теперь Алия или убьет меня, или накажет всех нас.
Однако таким сильным было удивление и страх за своих товарищей из-за предстоящего столкновения, что сообщение о выстрелах Эдмунда, похоже, не произвело на туземцев должного эффекта.
Но когда эхо выстрелов прокатилось над морем и метнулась в небо, другие воздушные корабли устремились к нам, и вскоре мы оказались в центре бурлящего облака летающих кораблей, больше всего напоминающих мошек, роящихся перед лампой.
Потом начались переговоры с помощью языка цветов, и воздух вновь заискрился всеми цветами радуги. Но вот наступила «тишина». Это нас очень удивило. Вот еще одно мгновение, когда сердца наши едва не выпрыгнули из груди. Эдмунд, как вы понимаете, спас Алию, а может, и всех остальных, от кораблекрушения. Но при этом он убил человека… Не могу по-другому называть туземцев Венеры, так похожи они были на людей. И не просто на людей, а на самых красивых представителей нашей расы. Но нас всех мучала мысль о том, как же все-таки разрешится сложившаяся ситуация.
В итоге вместо того, чтобы поблагодарить Эдмунда, они сделали его своим пленником.
Все произошло так неожиданно и так быстро, что мы не успели ничего предпринять. Прежде чем мы сообразили, что происходит, меня, Джека и Генри повалили на палубу. Каждого из нас держала дюжина крепких парней, хотя ни один из них не выстоял бы против любого из нас в честной схватке.
Джек попытался достать пистолет – ружье сразу сорвали с его плеча. Но ему завернули руку. Перед тем как я и Генри попытались начать сопротивляться, Эдмунд остановил нас:
– Не стреляйте! Это не наш путь. Положитесь на меня!
– Оставить тебя в руках этих милых туземцев, которые и драться-то толком не умеют! – прорычал Джек.
– Охладитесь! – продолжал Эдмунд. Сам он был совершенно спокоен, хотя едва ли не задыхался – так его скрутили. – Говорю вам, все будет в порядке. И постарайтесь не доставать пистолеты.
Ружья у нас забрали, но я мысленно поблагодарил Бога, что туземцы не знали, что с ними делать. Я наблюдал, как улыбается Эдмунд, когда через пару секунд он снова обратился к нам, а точнее, к Джеку:
– Почему у вас так резко сменилось настроение? Всего несколько часов назад вы благодарили бога за то, что я привел вас сюда. Надеюсь, вы скоро снова начнете меня благодарить.
– Что-то я в этом сомневаюсь, – проворчал Джек.
Генри в своей обычной манере ничего не сказал, но все его мысли были написаны на лице. Поэтому я и прошептал ему:
– Ради бога, не забывай: эти создания могут читать наши мысли. А выглядишь ты так, словно и в самом деле их испугался. Прекрати сопротивляться и положись на Эдмунда. Похоже, он уже придумал, как выпутаться из этой ситуации.
Я ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ неуверенно и попытался высказать все, что думаю, Генри. Единственное, что мне оставалось, так это понадеяться на Эдмунда.
Теперь стало очевидно, что человек, которого он убил, – важная персона. Кто-то вроде адмирала. Так или иначе, было ясно, что нас заставят заплатить за то, что мы сделали.
Была одна вещь, которая создала мне немного комфорта и пробудила надежду на то, что мы могли бы все же убежать. Это было поведение Алии. Она была не более чем девочка, но к ней относились с большим уважением. Ее слово было законом.
