Но жидкость не прекращается, продолжая ручейками стекать по моим бедрам.

Я молюсь, чтобы Ривер не почувствовала моего запаха и чтобы мои средства подавления подействовали так, как должны.

Моя спаривающаяся железа чешется, и я нежно поглаживаю ее, но морщусь от этого ощущения.

Это слишком чувствительно.

После Джейсона мои заплывы случались все реже и реже, но все признаки налицо, что они скоро начнутся.

Как неудобно.

Я закрываю глаза, вдыхаю пар и чуть не теряю равновесие. Я даже представить себе не могу, что было бы, если бы я не спохватилась — сюда бы вбежал Ривер и увидел мое обнаженное тело, мокрое от воды и скользкое?

Не думай об этом!

Я заставляю себя поторопиться и ополоснуться, затем медленно выхожу из душа. Я заворачиваюсь в плюшевое полотенце и в изнеможении прислоняюсь к столешнице. Я изо всех сил чищу зубы, затем опускаюсь на кафельную плитку.

Может быть, мне не стоит идти завтра на работу. Я не уверена, как долго я смогу продержаться на ногах.

Но я определенно не хочу оставаться дома, наедине со своими мыслями.

Я падаю на свою кровать, застонав, когда мое тело погружается в специальный матрас, сделанный для Омег.

Это была лучшая инвестиция, которую я когда-либо делала, хотя Джейсон и посмеялся над ценой.

Он, конечно, не жаловался, когда ночевал у меня или когда у меня была Течка.

Ублюдок.

Я внезапно представляю, как Ривер и Лэндон выбивают из него все дерьмо, и глупо хихикаю над моим воображением.

Все, что я хочу сделать, это отдохнуть, и то, как специальный материал ласкает мою спину, делает практически невозможным подъем.

Но мне нужен мой телефон, который все еще в моей сумочке в машине Ривера.

А это значит, что мне придется встретиться с ним лицом к лицу после того, как я сбежала, как ребенок.

Со стоном я скатываюсь с кровати и быстро одеваюсь в свободные хлопчатобумажные брюки и просторную серую рубашку. Сделав глубокий вдох, я открываю дверь своей спальни и выхожу в коридор, готовая принести извинения.

Но из гостиной доносится тихий, глубокий рокот, и когда я заворачиваю за угол, мои глаза расширяются.

Ривер спит, растянувшись на моем диване.

Он храпит.

Он такой высокий, что его ноги свисают с края дивана, его черные кроссовки парят в воздухе.

Откинув голову на кремовую подушку, он выглядит умиротворенным. Его кожаная куртка висела на спинке дивана, а черная рубашка задралась, обнажив часть бледного торса.

Он выглядит сексуально.

Я довольно долго смотрю на него с открытым ртом, наслаждаясь зрелищем. Его мобильный телефон лежит у него на коленях, а одна рука заложена за голову, как будто он подпирает ее.

Он не собирался засыпать, это очевидно.

Я решаю не будить его. Судя по темным кругам и налитым кровью глазам, ему нужно выспаться.

И я бы предпочла не встречаться с ним лицом к лицу после нашего неловкого момента ранее.

Я замечаю свою сумочку на кухонном столе и вздыхаю с облегчением. Роюсь в ней, нахожу телефон, затем возвращаюсь в свою комнату.

Быстрый звонок Девин и несколько заверений позже, у меня есть план на завтра.

Девин заберет меня на заключительную смену. А к тому времени Ривер уедет, и мне больше никогда не придется разговаривать ни с ним, ни с Лэндоном.

Но мой телефон жужжит, и приходит сообщение с номера, который я не узнаю.

Привет, Скайлар, это Лэндон. Проверяю, чтобы убедиться, что ты благополучно добралась домой. Обязательно отдохни.

Я не могу сдержать улыбку, которая расползается по моему лицу, и бабочек в животе. Я быстро набираю свой ответ.

Спасибо, я займусь этим. Когда ты заберешь Ривера и привезешь мою машину обратно? Я прекрасно справляюсь сама. Странно, что он нянчится со мной.

Кроме того, чем дольше Ривер будет здесь, тем больше я буду хотеть, чтобы он остался. Я неловко двигаю бедрами, наблюдая, как всплывают текстовые пузырьки на моем телефоне, затем останавливаются.

Ответа нет.

Я перестаю ждать ответа и включаю будильник на своем телефоне. Я устала, и у меня больше нет умственной энергии, чтобы разбираться с этим.

Когда я встаю, чтобы закрыть дверь, я снова слышу тихий храп Ривера.

Я не могу представить, что ему так удобно, свернувшись калачиком, на моем диване, даже без одеяла.

Прежде чем я успеваю передумать, я направляюсь к шкафу. Я целую минуту смотрю на верхнюю полку, разглядывая свои сложенные и неиспользованные одеяла.

Я не доставала их больше года. Они роскошные, удобные и из самого мягкого материала, который я когда-либо ощущала.

Я бы сказала, что это самые лучшие одеяла на планете.

У меня нет покрывала на диване. Есть только две подушки, и они не такие удобные.

Просто сделай это. Это не обязательно должно что-то значить.

Я беру с полки свое любимое сиреневое одеяло и беру его в руки. Прежде чем я потеряю мужество, я возвращаюсь в гостиную и смотрю на спящего Ривера.

Он не двигается. Его глаза закрыты, дыхание глубокое и ровное, и он выглядит умиротворенным. Даже его аромат приглушен — в нем не так много специй. Он нежный и почти такой же гостеприимный, как у Лэндона.

Это должно что-то значить, что кто-то настолько осторожный может спать вот так рядом с кем-то другим.

Это не имеет значения. Он, вероятно, никогда не спит, и это его единственная возможность. В тебе нет ничего особенного.

Я осторожно накрываю его сиреневой тканью, не сводя глаз с его лица. Темная щетина дополняет его сильные черты, а волосы наполовину спадают на глаза. Его губы подергиваются, когда он укрывается одеялом.

Он выглядит гораздо менее устрашающе, когда спит под моим одеялом.

Однако я не задерживаюсь надолго. Мне нужно поспать, и мое тело ноет от желания. Если он откроет глаза и увидит, что я смотрю на него, он подумает, что я сошла с ума.

Но прежде чем лечь спать, я совершаю одну глупость.

Я осторожно снимаю его кожаную куртку со спинки дивана и прижимаю к груди. Быстро отворачиваюсь и спешу обратно в постель, крепко прижимая к себе свое сокровище.

Я не могу поверить в то, что я натворила.

Что, если он проснется прямо сейчас и увидит, что я схватила его куртку, как какая-нибудь нуждающаяся, отчаявшаяся Омега?

Я должна немедленно вернуть ее.

Но когда я сажусь на край кровати, обнимая кожаную обивку, я не могу заставить себя сделать это.

Пахнет Ривером.

Как в том объятии, которое мы разделили час