На экране появляется первосвященник Натаниэль Роджерс, стоящий за подиумом перед главным храмом жрецов, Святилищем Олимпа. Я не слышу, что он говорит, но его кулак сжат, когда он ударяет им по своей кафедре. Собралась огромная толпа, которая держит плакаты и подпитывает эго Натаниэля своим вниманием. Камера поворачивается справа от Натаниэля, где висит изображение Фурии. Это грубое, оскорбительное изображение, сделанное из соломы, засунутое в рваную одежду. Крылья выглядят как переделанные вешалки с натянутыми на них старыми трусами.

Тошнота подкатывает к моему животу, когда Натаниэль принимает факел от какого — то подчиненного. Он улыбается со злорадным ликованием, поджигая манекен. Звука нет, но я читаю по его губам, когда он кричит «Никогда не забывайте» толпе. Это даже не имеет никакого отношения к последней атаке «Подполья». Но это напоминание о том, как опасно быть Фурией.

— Всем молчать! — рявкает Билли, хотя никто не произносит ни слова.

Джаспер приподнимает бровь, глядя на меня. Нико издает звук, подозрительно похожий на сдавленный смех. Я снова чувствую на себе взгляд Атласа, прежде чем поворачиваюсь и обнаруживаю, что он наблюдает за мной. Он не отводит взгляд и не признает меня. Его взгляд обжигает мою кожу, и я злюсь, что я первая отворачиваюсь. Но я не могу слушать, что говорит Билли, если смотрю на Атласа. Он слишком поглощающий. Слишком золотистый и притягательный.

— Сегодня мы будем подбирать оружие.

— Типа тренировки с оружием? — Спрашивает Ченс, бедный потерянный мальчик, которому сначала приходится несколько раз прочистить горло.

— Нет, — огрызается Билли. — Мы не будем тренироваться. Мы установим, какое оружие наиболее совместимо с вашей энергией, а также подтвердим любые дополнительные способности, которыми вы можете обладать.

— Способности? — взвизгивает Ченс, и мне серьезно хочется зажать ему рот рукой, чтобы он замолчал. Билли оттягивает воротник своей мантии и вытягивает шею. Он действительно не любит, когда его прерывают. Тем не менее, мне это тоже интересно, даже если бы я никогда не спросила. Как они будут проверять нас на способности? Или это скорее что — то вроде самоотчета? Если в одном из испытаний меня не разорвет на куски какой — нибудь мифологический зверь, мое беспокойство погубит меня. Мое ожерелье никогда раньше меня не подводило, но люди не тыкали в меня пальцем постоянно.

— Да. Как вы знаете, многие дети богов, или полубогов, если хотите, обладают дополнительными способностями, которые являются прямыми дарами божеств.

Выражение лица Ченса говорит мне, что на самом деле нет, он этого не знал. Обычный человек не может знать, течет ли в его жилах кровь богов. Конечно, большинство богов глупо привлекательны, но если они не поднимают автобус, большинство их способностей не видно невооруженным глазом. У них же нет чешуи или чего — то еще. Хотя у некоторых есть крылья.

Однако боги, полубоги и все, у кого в жилах течет достаточно божественной крови, чувствуют силу в других. Вот почему мое пребывание здесь так опасно.

Уровень могущества человека обычно зависит от того, насколько далеко он находится от бога на семейном древе. Есть полубоги, у которых один родитель — бог. А есть люди, которых коснулся бог: они обычно рождаются в третьем или четвертом поколении, и в их жилах течет божественная кровь. Они, как правило, по — прежнему обладают сверхсилой и ловкостью, а иногда и другими способностями, которые достались им по наследству.

Я не удивлена, что Билли хочет выяснить, какие связи у каждого из нас могут быть с богами. Хотя я бы предположила, что эта информация уже известна тем, кто потратил более половины своей жизни на то, чтобы стать чемпионами. Как правило, именно боги помещают своих детей в эти тренировочные программы. Не может быть, чтобы вокруг бегало слишком много полубогов с кучей силы. Что, если бы они решили объединиться и восстать против своего отсутствующего родителя? Мы бы не хотели, чтобы это произошло.

Больные ублюдки. Это практически смертный приговор. Участвуя в Играх велика вероятность, что ты умрешь. Конечно, если ты победишь, то обеспечен на всю жизнь, но за это всегда приходится платить. Шикарная квартира в одном из зданий богов, где за тобой будут присматривать, пока ты жив. Достаточно денег, чтобы больше никогда не беспокоиться о еде и одежде, если ты будешь самым безжалостным из чемпионов и выйдешь на первое место.

— Я хочу, чтобы вы все встали и подошли к стене с оружием. Найдите меч, посох, нож или лук, которые взывают к вам.

— Я думаю, путь к сердцу Билли лежит через оружейную, — бормочет Ларк рядом со мной, прежде чем втянуть губы и сжать их вместе, чтобы подавить улыбку. Я бросаю на нее быстрый взгляд, и она морщит носик, глядя на меня.

— Давайте. Сделайте это. — Любовь Билли к оружию заходит так далеко, что нетерпение берет верх над его хорошим настроением.

Я медленно поднимаюсь, мне не нужно спешить к стене. Я точно знаю, каким будет мое оружие. Вероятно, никто другой даже не захочет его брать. Вместо этого я не тороплюсь, наблюдая, как остальные продвигаются вперед, чтобы сделать первый выбор. Престон протискивается мимо остальных, немедленно срывая молот со стены. В этом нет ничего удивительного.

Он ухмыляется, разворачивая его, мешая остальным добраться до стены. Престон слишком занят, чтобы заметить, как Грир приближается к нему сзади. Она пинает его сзади по колену, и он кренится вперед, едва успевая удержаться, прежде чем упасть прямо на свое дурацкое средневековое устройство для пыток.

Грир обходит его с полуулыбкой на лице; ее каштановые волосы заплетены в высокую косу, которая ниспадает на шею. Она тоже не теряет времени даром, хватая лук и колчан со стрелами из ассортимента. Это подходит для чемпиона Артемиды. Следующим идет Дрейк, поднимая огромный боевой топор, который выглядит чертовски тяжелым и, вероятно, может снести голову одним взмахом.

Мысленно делаю пометку — быдь с ним повежливее.

Вслед за Дрейком вперед выходит Атлас, хватая длинный меч. У него обтянутая кожей рукоять и какой — то рельеф, вырезанный на эфесе. Он должен быть не менее трех с половиной футов в длину.

Я думаю, никому не нужно искать подходящее оружие. Кажется, все точно знают, какое должно быть у них.

Шафран неторопливо подходит к стене, покачивая бедрами и взмахивая огненными волосами. Она закусывает губу и смотрит через плечо на Билли. — И как я должна выбирать?

Мне приходится прилагать усилия, чтобы не поджать губы. Думаю, если она хочет пофлиртовать с