Глава 11

Габриэль долго не мог заснуть, все время размышляя о тех трех днях, прошедших в мгновенье ока. Он думал о Лилит, письме, свитке, однако его мысли всегда возвращались к ведьме, загадочно скрывающей свое лицо за темной фатой. Она — одна из предателей королевства, которые при обнаружении должны быть убиты на месте, однако паладин не мог не вспомнить возможную причину, по которой ведьма так одержима местью, связанную с печально известной семьей Фритч. Все в этом доме было похоже на загадку, начиная с зашарпанных стен внешнего замка, заканчивая приятным внутренним убранством черной башни Верум.

Габриэль неосознанно схватил со стола письмо и пробежался глазами по приятным строчкам, написанных с безграничной любовью дорогому человеку. Взгляд мужчины зацепился за часть предложения, где написано о том, что граф Фритч станет дедушкой в третий раз. Насколько он знает, у графа было два ребенка: дочь Клаудия и сын Киллиан, причем первая старше своего брата на восемь лет, когда было написано письмо, Клаудии было двадцать три, а Киллиану пятнадцать, в таком юном возрасте он не мог иметь детей. К тому же, всем известно, что у королевы есть одна единственная дочь, рожденная в браке с королем — Розалина, тогда откуда появились еще два ребенка, последний из которых явно сын, судя по письму? Связано ли это с внезапным уничтожением всего рода Фритч?

Пребывая в своих мыслях, Габриэль слегка привстал с мягкой кровати и взглянул через решетчатое окно в сторону мрачного замка, над которым медленно, обволакивая каждый полуразрушенный временем камушек, струился чистый белый туман, оставляя на виду небольшие темные участки сломанной крыши.

Ночь была по-своему яркая, луна освещала все пространство одними мягкими белоснежными лучами, окутывая кровавый лес в свои холодные бездушные объятья. Мужчина вдохнул свежего воздуха и спокойно выдохнул. Он безразлично уставился на представший перед ним, трогающий душу каждого, пейзаж и с неуловимой жестокостью нежно провел кончиками пальцев по черным железным решеткам, прежний яркий голубой оттенок прекрасных глаз потемнел, став похожим на ночной синий цвет, предвещающим нечто жуткое и опасное.

Вновь вспомнилось выделяющееся светлое прямоугольное пятно на стене. Габриэль решил, что завтра он точно узнает, что именно там скрывается.

* * *

Лилит, первой придя в освещенную ярким солнечным светом столовую, сразу села за уже накрытый стол и начала терпеливо ждать скорого прихода Габриэля. Тот, в отрезке пяти минут, следом зашел в помещение, сегодня он казался немного иным, со своим непривычным безразличным выражением лица с неким непреодолимым дьявольским очарованием, от которого девушка на миг завороженно застыла, смотря прямо в потемневшие глаза мужчины, влекущие своей опасной и в какой-то степени соблазнительной изюминкой.

— С тобой все хорошо? Как ты себя чувствуешь? — Лилит привстала с удобного кожаного кресла и поспешно подошла к Габриэлю, внимательно осматривая его с ног до головы.

Она предположила, что возможной причиной такой аномалии является то, что он спал без зажжённых свечей, из-за чего процесс поглощения темной материи мог возрасти в невероятном темпе и повлечь более сильные изменения, доведя дело до заболевания пургаменторумом.

— Все в порядке, чувствую себя как обычно, — паладин искренне удивился такой редкой заботе ведьмы, до этого ее волновали только разговоры и в словах внимания чувствовалась игривость, присущая ее легкомысленному характеру.

— Вчера, перед сном, ты потушил свечи? — не унималась Лилит, грубо хватая его за руки и проверяя наличие темной материи в теле, к несчастью, какой бы сильной она не была, было невозможно провести очищение, не получив согласия собеседника, что иногда являлось неразрешимой проблемой церквей и алур.

Габриэль неуверенно уставился на их соединенные пальцы рук, чувствуя кожей стекающий холодный пот, появившейся от невольного волнения за его безопасность. Девушка проворно, словно годами тренированная, начала с серьезным выражением лица осматривать его тело, касаясь твердой мускулистой груди, затем шустро коснувшись открытой крепкой шеи, пока не дошла по пространства между бровями. Лилит, погруженная в процесс анализа состояния тела Габриэля, не заметила прикованного к ней зловещего взгляда, в котором прорастали некие темные запретные мысли, которых даже сам паладин, символ чести и достоинства, не мог разгадать.

— Кажется я по привычке потушил их, сам того не заметив. Прости.

Убедившись, что с Габриэлем все в порядке, что его самоконтроль и сознание не подвержены пагубному воздействию слишком большего количества поглощенной темной материи, Лилит, успокоившись, присела за свое место, подав жест рукой мужчине присоединится к ней.

— Давай быстренько позавтракаем и я покажу тебе еще одно интересное место.

— Что за место? — расслаблено спросил Габриэль, беспомощно улыбнувшись.

— Я отведу тебя на вершину башни.

— И что там?

— Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

На протяжении всего завтрака алура пристально наблюдала за паладином, стараясь приметить любое аномальное движение либо какой-то резкий скачок, давший бы ей сигнал немедленно приступать к решительным действиям, однако все прошло более чем гладко, позволив девушке на секунду успокоится.

— Тебе лучше взять меня за руку. Подъем на верх башни намного опаснее, чем прогулка по Маллийскому лесу, — непривычно серьезно сказала ведьма, протягивая свою бледную тонкую ладонь мужчине с легкой настойчивостью, не принимая отказа.

Габриэль не отказал Лилит и нежно взял протянутую мягкую руку, с любопытством наблюдая, как девушка, грациозно развернувшись, направилась по винтовой лестнице прямо вверх.

Пьянящий влажный запах с душистым мхом и засохшими лозами наполнял легкие, покалывая их, создавая чувство странной непонятно откуда взявшейся эйфории. Поднимаясь все выше эхо становилось неприлично громким, например, звук маленьких капель дождевой воды, мелодично ударяющейся об старый пол, скрипы и стоны темной башни, создающей мистическую атмосферу и звук их ритмичных шагов, настолько резкий и оглушительный, словно они были единственными людьми на этой погрязшей в войне земле.

Приятно сощурив глаза, Габриэль наслаждался атмосферой древнего замка и теплом, хранящимся в скрепленных руках двух противоположных друг другу людей.

Светлые серые тона стен слегка контрастировали с изумрудным цветом зажжённых свеч, выделяющиеся своей красочностью каждую десятку ступеней. Наконец поднявшись до самого верхнего этажа башни, перед ними предстала неестественно выделяющаяся белая дверь, окруженная невероятным количеством разных видов лоз, некоторые из которых имели зеленый живой оттенок, несмотря на давящий внешний холод и скорую безжалостную зиму.

Лилит отпустила руку Габриэля, по непонятной причине расстроив его, и, впервые используя силу темной материи перед паладином, начала открывать загадочную дверь. Вокруг ведьмы стало подниматься черное облако, напоминающее летучий дым, интимно прижимающийся к каждой клеточке женского тела, кружась на кончиках ее тонких пальцев, а затем коснувшись и самой