– Да прекратишь ты или нет?! – прохрипела Корделия.

Судя по всему, нет, потому что она услышала, как брат напевает:

Rudy’s on a train to nowhere, halfway down the line

He don’t want to get there, but he needs time

He ain’t sophisticated, nor well educated

After all the hours he wasted, still he needs time…

Она тихонько улыбнулась и невольно подхватила припев:

He needs time, he needs time for living.

Но вдруг Диего замолчал.

– Что происходит? – спросила у него Корделия.

– Игра начинается. Судя по GPS, его такси уже на Истборн-Террас, он выйдет у бокового входа. Ну вот, я вижу его на первом экране, на нем пальто из габардина, коричневая кепка, кожаный портфель в руке. Заходит в торговую галерею, не двигайся, он идет прямо к тебе.

– Один? – осведомилась Корделия.

– В полном одиночестве, сейчас он должен появиться у тебя в поле зрения… погоди. Он разворачивается.

– Как это?

– Тебе объяснить, что такое «разворачиваться»?

– Он не мог меня вычислить, я даже не шевельнулась.

– Успокойся! – вздохнул Диего. – Он просто идет в туалет.

Корделия выругалась на своем родном языке. Ей не приходило в голову, что обмен информацией может состояться и в другом месте, где по понятной причине нет камер, в туалете! Она встала.

– Ты что делаешь? – встревожился Диего. – Ты же не собираешься последовать за ним в мужской туалет?

Корделия осмотрела витрину бутика «Берберри», подумала, не купить ли дождевик – она могла бы спрятать волосы под капюшоном и сойти за мужчину, – но опомнилась, времени нет. Она подошла ближе, надеясь застигнуть мужчин врасплох, когда они будут выходить. Даже если они выйдут по отдельности, две фотографии – сначала одного, потом другого – будут достаточно красноречивы. Крайне маловероятно, чтобы руководители конкурирующих компаний оказались в вокзальном туалете одновременно, причем на расстоянии в несколько тысяч километров от места работы одного из них.

– У тебя есть обзор входа?

– Я думал, в цивилизованном мире можно надеяться на какое-то уважение к личной жизни. Вижу тебя так же отчетливо, как если бы тебя показывали по телевизору, и мне это не надоедает, кстати говоря, – забавлялся тот.

– Смотри внимательно, Диего, – взмолилась Корделия. – И придумай что-нибудь, чтобы записать всех, кто оттуда выходит.

Корделия потратила столько времени, приложила столько усилий, чтобы однажды загнать в угол какого-нибудь типа вроде Шелдона, что не могла довольствоваться вероятностями или записью плохого качества и уж тем более не могла смириться с провалом. Она взяла в одну руку смартфон, а другой взялась за ручку двери в туалет.

– Корделия! – воскликнул Диего. – Не делай этого.

– Я воспользуюсь эффектом неожиданности, сделаю снимок и убегу.

– Ты же все угробишь! Справа от тебя есть скамейка, иди сядь, сделай вид, что роешься в телефоне и наберись терпения.

Корделия услышала в гарнитуре ту самую песню «Супертрэмп», на сей раз в исполнении группы.

– Ты точно больной на всю голову, Диего.

Тот вырубил музыку. Шелдон снова появился у него на экране; застегивая пуговицу пальто, он прошел прямо перед Корделией.

– Момент истины, – выдохнул Диего. – Либо он сейчас выйдет из здания вокзала, либо… Бинго, он идет к платформам. Я был прав, он просто…

– Ну хватит, я поняла. Последую за ним на расстоянии, не теряй его из виду.

– В Хитроу отправляются два поезда, первый через пять минут, а следующий – еще через пятнадцать, надеюсь, он сядет в него.

– Почему? – спросила Корделия, ускоряя шаг.

– Потому что ты еще не купила билет.

Корделия боялась потерять Шелдона в толпе. Она должна была оставаться на достаточном расстоянии от него, чтобы он ее не засек, но все же достаточно близко, чтобы его видеть.

– Следи за ним! – велела она Диего, бросаясь к автомату.

Она обшарила карманы в поисках кредитки, купила билет туда-обратно и тут же направилась в зал ожидания.

– Он в ста метрах от тебя! – крикнул Диего. – Тринадцатый путь, слева, отправление через полторы минуты.

Корделия бросилась на платформу, раздался звонок, двери состава начали закрываться, она вскочила на подножку первого вагона и сумела втиснуться в трогающийся поезд.

– Ты исчезла с моих мониторов, сестра моя. Теперь можешь рассчитывать только на свои глаза.

– Ты все еще у меня в ушах. А остальные где? – пробормотала Корделия, проходя в следующий вагон.

– Лучше, чтобы тебя вел кто-то один, сосредоточься на том, что тебе предстоит сделать.

Корделия шла по составу. Пассажиров почти не было, человек двадцать в трех вагонах, которые она уже успела пройти. «Хитроу-экспресс» ехал быстро, за окнами мелькали пейзажи пригорода, Лондон остался позади. Корделия пересекла очередной тамбур и бросила взгляд на пурпурный ковролин и сиденья. «Сложно придумать что-то более безвкусное», – подумала она.

Четвертый вагон, Шелдона по-прежнему не видно. Встретившийся ей кондуктор сказал, что через два вагона бизнес-класс. И как она не подумала об этом, когда покупала билет?.. Бизнес-класс – выражение, которое подходило Шелдону как нельзя лучше, – такие люди не сядут в эконом, даже если дорога занимает всего пятнадцать минут. Она ускорила шаг и обнаружила финансового директора в шестом вагоне. Светло-бежевый ковролин и коричневые сиденья, безусловно, оправдывали стоимость билета.

Шелдон был один, на соседнем сиденье лежал его кожаный портфель. Корделию охватили сомнения.

– Где же его контакт? – встревожилась она вслух.

Через десять минут, не больше, «Хитроу-экспресс» прибудет на конечную станцию.

– Вариантов два, – предположил Диего. – Первый: встреча состоится в терминале, что противоречит твоей теории о камерах, второй, более логичный: на обратном пути. Но во сколько они будут возвращаться в Лондон? Надеюсь, тебе не придется ждать слишком долго.

– Проверишь расписание рейсов из США?

– Можешь сказать немного поточнее?

– Если память мне не изменяет, фармкомпания «Рова» находится в Пенсильвании, «Джибартис» – в Нью-Йорке, но две крупнейшие фармкомпании, торгующие инсулином, в Нью-Джерси и Индиане.

Она услышала, как Диего стучит по клавиатуре.

– Самолет из Филадельфии приземлился в десять утра, из Ньюарка – прилетает через полчаса, еще один, из Нью-Йорка, часом позже, а из Индианаполиса я рейсов не вижу. В любом случае все пассажиры выходят через один и тот же гейт в третьем терминале.