Шрифт:
Закладка:
– Говорите по делу, Генри! – не выдержал Кристиан. Он едва ли сдержал себя, чтобы не наброситься на него. – Каждую секунду ваши следы засыпает снегом. Если вы мне не поможете, черта с два я смогу снова найти её! Напрягитесь, Генри, и скажите мне, где сейчас Кристина? Смотрите сюда! – тыкнул он на белый квадрат. – Здесь мы. Это всё – домики вокруг. Подъемник, о котором вы говорите, вот здесь – в трех-четырех километрах отсюда. Откуда вы шли и как долго? С какой стороны?
– …Извините, но боюсь, что я не знаю.
Старикашка явно испытывал страх и уже не за жизнь своей глупой подруги, а за свою собственную. Перед ним возвышалась мощная бородатая скала с настолько черными глазами-убийцами, что от ужаса стучали зубы.
На мгновение Генри Уотсон пожалел, что удача привела его именно в этот домик. Ему удалось добраться сюда на адреналине, страх за Кристину вел его вперед и, когда перед глазами мелькнул желтый свет, силы моментально его покинули.
– Там повалено дерево! – бросил он вслед разъяренному спасителю. – Оно огромное. Возможно, старый кедр. А напротив него острый каменный выступ! Яма между ними.
Схватив теплые перчатки, Кристиан так громко хлопнул дверью, что старик, подпрыгнув на месте, больно треснулся башкой о каменистую стену.
* * *
Выжимать газ на полную было опасно. Уже давно стемнело, а летящий с черного неба снег под ярким светом светодиодных фар, превращал дорогу в космическое путешествие с пролетающими мимо звездами и метеоритами. Кристиан отлично ориентировался в незнакомом пространстве, но даже он со своим идеальным зрением с трудом различал деревья во всей этой черно-белой суматохе природы. Несколько раз он останавливался, жал на клаксон и, заглушив двигатель, громко звал Кристину. О следах, оставленных Генри Уотсоном и речи быть не могло – непрекращающийся снег подчистил абсолютно всё. Рация не работала, если не считать того, что она издавала противные и трещащие звуки. Неисправность, пожалуй, выводила Кристиана сильнее всего, ведь связаться с административным корпусом не представлялось возможным даже по телефону из шале.
Отчаяние крепчало с каждой безуспешной попыткой услышать хоть какой-нибудь отдаленный звук. Задыхаясь от ужаса, застрявшего где-то между ребрами, как пузырек воздуха, Кристиан поймал себя на мысли, что семь лет назад ему было гораздо проще воспринимать ситуацию, в которой молодая девушка могла глупо и нелепо погибнуть, не найди он её совершенно случайно. Тогда он не испытывал такой бойкий и ожесточенный страх, как сейчас – когда точно знал, что с ней случилось и к каким последствиям произошедшее могло привести. Не знать правду – проще. Быть далеким от сути – удобнее. Особенно, если дело касается Кристины Разумовской, а о ней он знать более ничего не желал. Но поиски затягивались и каждый новый зов её имени давался ему не то, что труднее – болезненнее. Кристиан взвывал, как раненый зверь, не знающий, где ему укрыться и встретить неминуемую смерть. Несвойственная ему паника накрывала горячей волной, возможно, что он впервые чувствовал себя настолько беспомощным. Здесь не его дом, не его родные края, которые он знал вдоль и поперек. Его зимний домик был оснащен абсолютно всем необходимым, чтобы выжить в условиях даже полной изоляции от внешнего мира. Ну, или чтобы переждать непогоду. Веревка, что он нашел в гараже, может оказаться слишком короткой и тогда…
Тряхнув головой, Кристиан выжал газ и лихо промчался между распушившимися в снегу елями. И вдруг справа он увидел единственный след Генри Уотсона – брошенный снегоход. Следы от лыж под выпавшим снегом едва ли можно разглядеть, но Кристиан уверенно двинулся вперед, будто бы видя их слабые очертания. От воя сирены его сердце заколотилось, паника пронзила сознание с новой силой. Оказавшись на небольшом, лишенном деревьев островке у самого подножия горы, Кристиан резко остановился и поднял экран шлема. Из-под белого одеяла проявлялся силуэт поваленного дерева. Спрыгнув со снегохода, Кристиан сбросил с головы шлем и бросился навстречу неизвестности. Как и говорил старик Уотсон, за поваленным стволом дерева торчал острый каменный выступ, а между ними яма, в которую и угодила Кристина. Перешагнув широкий ствол, Кристиан достал из кармана фонарик и осторожно приближался к предполагаемому месту падения.
– Кристина? – позвал он громко, не сводя глаз с едва заметного темного углубления в земле. Тишина резала уши. Пугающая неизвестность полоснула грудь острым лезвием ножа. – Кристина?
Он замер. Раздался слабый писк или что-то похожее на всхлип. Глаза, сливающиеся с густыми красками ночи, часто заморгали, заблестели, увеличились в размерах.
– Кристина? Кристина?!
Опасаясь, что земля под ним может провалиться, Кристиан опустился на живот и подполз к самому краю обрыва. Направив свет фонарика вниз, он увидел перевернутый на бок снегоход, от которого отвалились мелкие пластмассовые детали. Как он не подумал о нем? Почему и мысли не допустил, что тяжелая железная махина могла просто раздавить Кристину?!
Его глаза метались в поисках хоть какого-то движения.
– Кристина?! Ты слышишь меня?! – звал он, не веря, что тот едва уловимый звук мог ему лишь почудиться. – Отзовись, Кристина?!
– Я здесь.
Звук её слабого голоса махом вернул ему силы.
– Кристина, где ты? – закричал он, задыхаясь от переполнившей его радости. – Где ты?!
– …Здесь.
Она ранена. Она едва дышит. Ей осталось совсем чуть-чуть. За какое-то короткое мгновение дурные мысли с лихвой охватили его сознание.
– Здесь, – повторила она, и вдруг свет фонаря отскочил от её серебристого костюма. Девушка осторожно выползла из самой настоящей берлоги и, прижимая к лицу руки в теплых перчатках, посмотрела наверх.
– Ты не ранена? – Тяжелый голос Кристиана содрогнулся.
– Нет. Я в порядке. Только… замерзла немного. Если ты здесь, значит мистер Уотсон…
– Он в порядке! – перебил Кристиан.
Из-за яркого света фонаря она не могла видеть лица спасителя. Его голос сквозь звенящий шум охватившего страха звучал низко и приглушенно. Но она точно знала, что вызволять её приехал Кристиан. Яма оказалась действительно глубокой. Удивительно, что Кристина смогла уцелеть при падении с такой высоты, да ещё и верхом на снегоходе. Пространство внизу напоминало круглую стеклянную чашу с множеством углублений – берлог. И в одной из них всё это время Кристина пряталась.
– Я сейчас сброшу тебе веревку, ты обвяжешь её вокруг живота, и я подниму тебя!
В ответ она лишь молча кивнула, продолжая прижимать к
