Обухов встал:

— Ясно…

— Урод он. Как развелись ни копейки мне не заплатил, а я инвалид, я гипертоник, у меня сердце, у меня почки и я всю жизнь ему отдала!..

Обухов начал пятиться к выходу.

— …Ни слова хорошего от него не слышала. Только «Алла то не так делаешь», «это не так говоришь», «одета не так»… Стыдился меня, черт плешивый! Козлина поломойкая! Урод блудливый!

Обухов выскочил на лестничную клетку, а из глубины квартиры так и сыпались ругательства.

«Да, от такой жены уйти — не мудрено», — подумал, а на губах остался невысказанный вопрос — из-за чего же они с Владой разошлись?

Он вышел на улицу, постоял на ступеньках. Неторопливо наполнил грудь пропитанным осенью воздухом — с запахом влажной, чуть подгнившей листвы, нахохленных елок и грибами. До холодов оставалось — рукой подать, они подкрадывались промозглыми ветрами, тяжело опускающимися на кроны и срывая с деревьев листву.

Обухов поежился, сбежал с крыльца.

Мысли, будто в самом деле проветрившись после духоты квартиры Анны Юрьевой, просветлели.

Более неподходящей пары он еще не встречал. Как так оказалось, что они столько лет прожили вместе, а развод Юрьев так и не оформил? «Прикрытие?». Имея очевидно нездоровую супругу и штамп в паспорте с ней, очень удобно уворачиваться от навязанного брака с молоденькой «акулой», да и на жалость давить тоже довольно удобно — даже придумывать ничего не надо, только фото на аватарке покажи, и его уже жалко, а если дать послушать томной девице заранее заготовленное аудио от дорогой супруги, то вообще — сто процентный вариант.

Да и самой Юрьевой смерть мужа была не нужна, что бы она ни говорила о нем, как не злословила — продукты на столе были из дорогого супермаркета, да и домашний костюм, хоть и не первой свежести, был не из дешевых, а значит, убитый не переставал содержать супругу. Лишиться источника дохода Юрьева вряд ли бы захотела. «Но проверить, что там за разорение было у убитого надо. Да и с любовницей нужно встретиться, не исключено, что у нее более свежая информация о врагах Юрьева». Да и было ли оно — разорение, если Юрьев так быстро оперился и восстановил бизнес.

Бывшая любовница убитого, Мария Терпун, со своим новым бойфрендом укатила в отпуск, а значит встретиться с ней он сможет только в конце будущей недели.

«Тогда сосредоточимся на работе Юрьева».

Краснодар, вторник

Он едва успел сбросить вызов, когда гарнитура запищала новым сообщением. На экране сотового высветилось «Ирина». Илантьев рассеянно наблюдал, как через пару машин от него, прижалась к бордюру темно-зеленая иномарка. Она показалась смутно знакомой. Антон вытянул шею, чтобы увидеть номер, но его загораживали впереди стоящие авто.

— Да! — ответил слишком резко.

— Что ты рычишь? — голос бывшей жены, сохранявший мелодичность даже когда женщина говорила с неприятным собеседником — удивительное свойство контролировать интонацию. — Я только хотела сказать, что Денис у меня.

— В каком смысле? — Антон опешил: бывшая жена жила в пригороде, Денис ушел из дома поздно вечером, когда автобусы уже не ходили. — Как он у тебя оказался? Мы же договаривались, когда я сюда переехал, что ты вот так за моей спиной сына забирать не будешь…

Антон сам не понимал, почему в суете вчерашнего вечера и сегодняшнего утра, он не подумал о том, что Денис может уехать к матери. Да, расстояние не близкое, но есть же сотовый телефон, есть такси: что мешало ему доехать до автостанции, там набрать номер матери и дождать вызванного ею такси? Но он гнал от себя эту мысль, как высшую форму предательства — не мог Денис взять и уехать к матери. Не стал бы… ведь она бросила его.

Бывшая жена, между тем, невозмутимо отозвалась:

— Я и не забирала его, он сам приехал. Я другое хотела спросить — как ты умудряешься так профессионально портить отношения с близкими тебе людьми?

— Ты сейчас о себе или о Дэне?

Женщина выдохнула, помолчала.

— Всегда считала, что ты с прибабахом мужик, но с возрастом это усиливается, ты становишься невыносим… В общем, я тебе сообщила. Волноваться и подключать полицию не надо, Денис у меня, жив-здоров. Учи́теля я уже предупредила, сегодня он школу пропустит. Завтра пойдет.

— Каким образом? Ты собираешься возить его из пригорода? Или ты внезапно разбогатела и можешь позволить себе такси? — Илантьев понимал, что говорит глупости, а еще — что обида на жену так и не прошла, не смотря на «цивилизованный» развод, время, расстояние и даже брак с Ольгой.

Ирина хмыкнула:

— То есть ты содержать сына не планируешь? Между прочим, напомню, что это твоя, установленная законом и вступившим в силу решением суда обязанность. Как и организация наших с ним встреч и общения.

— Так и скажи, что вам на ваши хитрые манипуляции нужны деньги… Почему я должен всегда догадываться, что там у тебя на уме?

— Наверно потому что, ты умный и тебе так удобнее.

Как у нее так получалось? Из любого разговора она выходила победительницей. Вот и сейчас на откровенную лесть, брошенную в конце разговора, он не успел отреагировать прежде, чем бывшая жена попрощается, и теперь сидел с идиотским чувством, что его обставили как мальчишку.

— Кто решил, что мне так удобнее? — пробормотал вдогонку. Но наушник уже молчал.

Но хотя бы одна хорошая новость за этот день была — Денис нашелся, он у своей матери, к чему бы это ни привело в дальнейшем.

Глава 9. Мать

Ирина нажала «отбой» и положила трубку перед собой, посмотрела на замершего перед ней сына.

— Все. Пара дней у тебя есть.

— А дальше? — Денис выставил вперед подбородок и ссутулился, совсем по-отцовски упрямо и вызывающе.

Ирина хмыкнула:

— А дальше надо думать… Что там у вас произошло ты можешь сказать?

Денис