Летом течение на реке было слабым, так что широким плоскодонным лодкам потребовалось три дня, чтобы добраться до нового города фараона. Слуги сошли на берег первыми, чтобы подготовить место для высадки; за ними следовали жрецы строго по рангу. Верховный жрец, сморщенный старик по имени Птамос, походивший в глазах Бенедикта на сморщенную высохшую мумию, шел последним. Ему помогал Второй жрец Анен.

В простых белых накрахмаленных одеждах с широкими золотыми воротниками, символизирующими их должности и ранги, они шли по аллее, вдоль которой стояли слуги с хоругвями и трубами. Некоторые держали на головах покрытые тканью корзины. Когда процессия приблизилась к низким, выбеленным стенам города, слуги затрубили, возвещая о прибытии своих хозяев.

Артур с Бенедиктом, как гости Анена, шли позади. Крестьяне на полях за городскими стенами с интересом смотрели на проходящую процессию. У ворот жрецы остановились и ждали, пока стража открывала огромные деревянные ворота. Чтобы открыть каждую из двух створок, окованных железом и выкрашенных в красный цвет, требовалось пять человек.

Как только ворота открылись, шествие возобновилось. В новом городе широкие улицы были вымощены камнем. По сторонам стояли низкие здания. Жители останавливались, чтобы посмотреть на редкое зрелище. Вскоре улицы заполнились любопытными.

Чем дальше продвигалась процессия, тем яснее становилось, что город недостроен: большинство домов даже не были выкрашены. Лишь несколько храмов можно было считать завершенными. Даже дворец фараона ожидал побелки.

Работы продолжались. На строительных площадках под надзором бригадиров трудились сотни людей. Обнаженные до пояса смуглые коренастые рабочие штукатурили, таскали кирпичи, красили, работали с камнем. Большинство носили тюрбаны — это была их единственная защита от безжалостного солнца. По внешнему виду они сильно отличались от высоких изящных египтян; Бенедикт догадался, что это, наверное, и есть те хабиру, которых упоминал Анен.

Они и в самом деле были искусными каменщиками и ремесленниками, это сразу бросалось в глаза при виде изящных рельефов и статуй, то и дело встречавшихся на улицах нового города. Куда бы Бенедикт ни посмотрел, везде на глаза первым делом попадался фараон: Эхнатон с женой, прекрасной Нефертири; Эхнатон со своими детьми; Эхнатон, принимающий живительные лучи солнца; Эхнатон — посредник между богами и народом Египта. Некоторые статуи выглядели гротескными — Эхнатон изображался с большими пухлыми губами, круглым животом и тонкими кривыми ногами — абсурдные карикатуры на официальные портреты.

— Посмотри сюда, — Бенедикт осторожно подтолкнул отца локтем. — Фараон похож на верблюда. Они нарочно так сделали?

— Судя по всему, — прошептал Артур в ответ. — Раньше я такого не видел.

— Он что, заболел?

— Возможно, но думаю, мы скоро узнаем. — Он кивком показал на быстро едущую колесницу, за которой рысью бежала фаланга воинов с копьями. Колесницу влекли две белые лошади в головных уборах из страусиных перьев, вся она ярко сверкала золотом на солнце.

При виде колесницы процессия остановилась. Колеса, окованные железом, грохотали по камням. Возница как будто нарочно разогнал лошадей; его длинные черные волосы развевались на ветру.

Когда колесница подлетела к ним, передняя шеренга жрецов подалась в стороны. Слуги закричали и, побросав хоругви, бросились врассыпную. Только что выглядевшая очень внушительно процессия превратилась в беспорядочную кучу суетящихся людей. Артур и Бенедикт быстро отошли и наблюдали за возникшим хаосом. Подняв столб пыли, колесница остановилась. Жрецы, возмущенные такой встречей, принялись было проклинать лихача-возницу, а тот, запрокинув голову, от души хохотал, сверкая ослепительно белыми зубами из-под густой черной заплетенной бороды.

Появились воины; их тяжелые сандалии громко щелкали по камням. Командир, внушительного вида воин в шлеме с плюмажем из блестящей бронзы и нагруднике из перекрывающихся бронзовых чешуек, отдал приказ, и воины мгновенно выстроились, ударив копьями по мостовой.

— Безобразие! — начал кричать один из старших жрецов, протолкавшись вперед. Одежда на нем пришла в полный беспорядок и была перепачкана в пыли. — Проклятье на твой дом!

Возница смотрел вниз, ухмыляясь в бороду. Бенедикт подошел поближе. Колесницей правил прекрасно сложенный мужчина в расцвете сил, с ясными глазами, сильно загорелый — как будто он хотел подчеркнуть символ бога, которому служил. Лицо запоминающееся: высокий лоб, сильная челюсть, прекрасные белые зубы и черная борода.

Вид возничего еще больше разозлил жреца. Сплюнув от досады, он потряс кулаками в воздухе и пообещал:

— Твое безрассудное поведение не останется безнаказанными! Фараон услышит об этом!

Возничий снова расхохотался, передал поводья командиру воинов и сошел с колесницы. Подойдя к разгневанным жрецам, он поднял руку и показал жезл из золота и лазурита. При виде этого знаменитого атрибута власти жрецы ахнули, а тот, который ругался, рухнул на колени и вытянул руки умоляющим жестом.

— Я думаю, фараон уже услышал твою жалобу, — сказал веселый возничий.

— О Могущественный Царь, прости невоздержанность твоего слуги. — Жрец склонился к самой земле. — Прости меня, великий фараон. Я не узнал тебя.

— Не узнал своего фараона? — уточнил возница. — Как же так? Разве мой образ не запечатлен у тебя в сердце?

— Великий фараон, это же так давно было, — попытался оправдаться растерянный жрец. — Ты изменился, великий фараон. Я не узнал…

Глаза Бенедикта округлились.

— Это и есть Эхнатон? — выдохнул он едва слышно.

— Выходит, так, — прошептал Артур.

— О чем они говорят?

— Подожди, я слушаю. Ничего особенного.

Вперед выступил Верховный Жрец, ведомый под руку Аненом. Жрецы расступились. Жрец встал перед фараоном и после небольшой паузы поклонился.

— Могущественный Правитель Двух Домов, Верховный Сын Гора, Небесный Воин, Податель Жизни Народов — Первый Пророк Амона приветствует вас, — произнес он тонким, пронзительным голосом.

При этих словах улыбка исчезла с лица Эхнатона, оно закаменело.

— Я знаю, кто ты, старик. — Он перевел взгляд на Анена. — А это кто?

— Великий Славный, я Анен, Второй Пророк Амона, — с достоинством представился Анен.

— Целых два пророка, — заметил фараон, губы его ехидно скривились. — Это мне сегодня двойное счастье привалило. — Он указал на остальных членов процессии. — А эти тоже пророки вашего бога?

— О Чудо видимого мира, да здравствуешь ты вечно… — начал Верховный жрец.

Фараон остановил его, слегка стукнув по руке своим жезлом.

— Отвечай, зачем ты здесь? — потребовал он.

— Могучий фараон, — сказал Анен, — мы принесли тебе дары. — Он подал знак слугам, несущим корзины. Они подошли и хотели продемонстрировать