– Ну, допустим, – задумчиво проговорил Хацкилевич, – допустим, что доводы Иванова имеют в себе некое рациональное зерно… Что было дальше?

– Дальше, товарищ генерал, наш лейтенант Иванов решил не размениваться на мелочи и в результате ночного штурма сегодня под утро захватил населенный пункт Суховоля и тем самым перекрыл германским войскам возможность использования в своих целях важной рокады Гродно – Суховоля – Осовец – Ломжа. В ходе штурма частично уничтожен и захвачен в плен немецкий пехотный батальон, дислоцированный в Суховоле, со всем своим вооружением и приданными полковыми средствами усиления. Мало того, непосредственно перед штурмом Суховоли Иванов, «чтобы два раза не ходить», как он выразился, уговаривая на это Трофимова, атаковал и захватил бывший наш аэродром, расположенный вблизи той же самой рокады, но чуть подальше, в районе населенного пункта Гонендз, это недалеко от Осовца. Там, по словам Трофимова, помимо огромной кучи всякого военного имущества и вооружения Иванов захватил неповрежденными два немецких военно-транспортных «юнкерса».

– И что, таки оба самолета терпеливо ждали на том аэродроме нашего лейтенанта? – чуть сварливо и с нотками прорезавшегося от волнения местечкового говора, уточнил Хацкилевич.

– Вот, товарищ генерал, мне это тоже сразу показалось малореальным, и я специально уточнил у Трофимова.

– И…

– Уж не знаю, почему этому заср… заносчивому и самонадеянному без всякой меры пришельцу такая удача прет… В общем, изначально самолет на аэродроме был один, разгружался. Но потом, после молниеносного штурма и захвата, Иванов сумел быстро разговорить, а потом и вербануть нового коменданта аэродрома, который сначала не успел, а потом не стал сообщать своему командованию, что аэродром захвачен, и потому второй немецкий транспортник, ничего не подозревая, прилетел, как к себе домой… и обратно уже не улетел. Сейчас оба трофейных самолета активно осваивают наши летчики-истребители из числа пленных, захваченных немцами там же, на аэродроме, и потом отбитых Ивановым, а сегодня ночью их собираются перегнать сюда, в Белосток. Трофимов особо просил предупредить нашу ПВО, чтобы не сбили ненароком.

– Информация достоверная?

– Думаю, да, товарищ генерал. Трофимов ранее в недостоверности сообщений и приукрашивании обстановки замечен не был.

– Хорошо, продолжай… Или это все?

– Нет, товарищ генерал, не все… Трофимов докладывает, что сам Иванов, который, кстати, при всех этих его выходках не получил ни одной царапины, сейчас находится в Суховоле, занимается организацией оборонительных рубежей и ждет от нас помощи, как силами и средствами для усиления обороны, так и транспортом, для быстрого вывоза значительного количества имущества, вооружения, боеприпасов, артиллерии, бронетехники и прочих ресурсов. Ресурсы как наши, довоенные, со складов 27-й стрелковой дивизии, так и трофейные… Немцы успели организовать там сборный пункт, куда стаскивали со всей округи нашу технику и вооружение, а также временный пункт ремонта и восстановления своей техники, в основном автотранспорта и спецтехники на его базе.

Если у нас, здесь, с транспортом все еще напряженно, в том смысле, что насобирать и восстановить еще не успели, Иванов может временно предоставить свой, трофейный, но тогда вывоз ресурсов может затянуться, а подвижность его отряда снизится, и это, по его словам, нежелательно. Что же касается усиления обороны, Иванов предлагает вам, товарищ генерал, после вывоза имущества и материальной части рассмотреть вопрос дальнейшего использования Суховоли в качестве долговременного узла обороны и составной части оборонительного периметра организуемого укрепрайона. Трофимов передал слова Иванова: мол, доводов в пользу этого решения у него много, но вы и сами все поймете, стоит только на карту взглянуть.

По его расчетам, для надежной обороны Суховоли дополнительно понадобится не так уж много средств усиления: до роты средних танков Т-34, рота 82-миллиметровых минометов, гаубичная батарея и средства ПВО – лучше, если это будут мобильные пулеметные установки на базе танков Т-26. Это из боевых подразделений, дополнительно нужны будут военно-инженерная рота для обширных фортификационных работ и саперы, как минимум взвод, со всем своим взрывающимся хозяйством. Что же касается пехоты, ее там уже и так с избытком, сейчас идет формирование двух стрелковых батальонов, из числа наших освобожденных военнопленных, и туда понадобится только толковый комсостав, от ротного и выше.

Хацкилевич после этих слов Титова только согласно кивнул – оперативно-стратегическое значение любого прифронтового шоссе он понимал очень хорошо, еще со времен учебы в Военной академии РККА, где на ярких примерах, типа «Марнских такси» времен Первой мировой войны, ему доходчиво объяснили те преимущества, которые дает возможность быстро перебрасывать по автомобильным дорогам значительные массы войск. А уж рокада Гродно – Суховоля – Осовец – Ломжа… ее расположение, как и оперативное значение, он и без всякой карты отлично знал. Будучи командиром 6-го мехкорпуса, он сам, еще до войны, много раз задумывался о важности этой шоссейной магистрали в плане быстрого маневра силами и средствами армий Белостокского выступа и конкретно его мехкорпуса, рассматривал и прикидывал в голове различные варианты… Потом, с началом войны, все получилось так, как получилось, но это, даже в нынешних условиях, не умаляет важности рокады для того, кто ее контролирует…

Ну, а что касается именно Суховоли… Перекресток рокады и крупного автомобильного шоссе, идущего от границы к Белостоку, фактически ключ к автомобильной сети Белостокского выступа, позволяющий контролировать автоперевозки не только по его ширине, но и в глубину. Не зря там до войны, помимо управления и складов дивизии, размещался целый стрелковый полк.

Поэтому вопрос «быть или не быть», то есть, в контексте обстоятельств, «оборонять или не оборонять» даже не стоит – оборонять этот нежданный подарок лейтенанта Иванова нужно будет однозначно, до последней возможности, даже если это потребует значительно больших сил, чем наметил пришелец…

– Да уж, наш пострел везде поспел, на ходу подметки режет, не только своего не упустит, но и чужого спокойно лежать не оставит, – задумчиво пробормотал Хацкилевич. – И твой Трофимов, получается, все эти самовольства нашего лейтенанта санкционировал, а поскольку он не безответственный и доверчивый верхогляд-простофиля, значит, видел в том и смысл, и прок… Ну, а ты сам-то, что думаешь об этих его… инициативах?

Титов несколько секунд посопел, словно собираясь с мыслями (или накапливая эмоции), а потом сердито выпалил:

– Я думаю, товарищ генерал, что этот наш «советчик», пользуясь вашим благосклонным к нему отношением, обнаглел окончательно. Он, вероятно, думает, что он тут воюет сам по себе, никому не подчиняясь и ни с кем не советуясь, а наших бойцов, нашу боевую технику и транспорт использует как свои собственные, личные средства ведения войны!

– Ну, тут