к девушке посреди ночи — вопиющее нарушение норм приличия, но пройти мимо, сделав вид, что он ничего не слышал, Лион не мог — не позволяла совесть и непонятное волнение, из-за которого сердце припустило галопом.

— Элис, — снова позвал он, тихонько постучав. Так и не дождавшись ответа, он глубоко вдохнул и произнес: — Я вхожу.

Нажав ручку, он распахнул дверь и шагнул внутрь. Его приветствовал порыв ветра, сквозняком прорвавшийся в открытое настежь окно сквозь развевающиеся занавески. Лион торопливо закрыл дверь и повернулся в сторону кровати.

Элис свернулась в дрожащий комочек, спрятав лицо в ладони, рыжие волосы разметались по сторонам. Она казалась крошечной и хрупкой, и у Лиона невольно сжалось сердце — что могло так сильно расстроить их маленькую, всегда улыбающуюся гостью? Он приблизился к кровати и присел на краешек.

— Элис, — тихо позвал он и, протянув руку, осторожно коснулся плеча ведьмы.

Она отняла руки от лица и замотала головой.

— Нет, пожалуйста! Я стану самой лучшей ведьмой! Не надо меня в стену! Я не хочу! Я не бракованная!

Лион отшатнулся. Глаза Элис оставались закрытыми — она спала. Но щеки и волосы ведьмы были мокрыми от самых настоящих слез.

— Эй, проснись! — Лион осторожно потряс Элис за плечо, но она лишь сильнее замотала головой, расплакавшись с новой силой. — Это всего лишь сон! Проснись, открой глаза!

Последние слова он произнес громко и отчетливо, словно приказ, держа Элис уже за оба плеча. Голубые глаза распахнулись. Ведьма замерла, удивленно уставившись на Лиона. Она несколько раз моргнула, словно думала, что он лишь видение, а когда он не растворился в воздухе, протянула руку и мягко коснулась пальчиком его щеки.

Ее ресницы слиплись острыми стрелочками, а щеки блестели от пролитых слез. Она выглядела трогательной и ранимой, и Лион не удержался — обхватив Элис, он прижал ее к груди, гладя по голове, словно ребенка. Она слабо всхлипывала — после длительных рыданий дыхание все еще не восстановилось, — но больше не плакала.

— Что тебе снилось? — тихо спросил Лион, любуясь каскадом ярких локонов, переливающихся в лунном свете волшебным сиянием.

Столько дней он избегал встреч с ней, но стоило услышать ее плач — и он примчался, словно какой-то влюбленный юнец, посреди ночи, наплевав на приличия. Совсем на него не похоже.

— Господин… — дрожащим голосом начала Элис.

— Лион, — поправил он.

— Лион, — прошептала ведьма и отстранилась, недоверчиво вглядываясь в его лицо. — Почему вы… здесь?

— Ты плакала, — ответил он и, осторожно провел большим пальцем по щеке, утирая влажный след. — Что случилось?

Плотно сомкнув губы, будто боясь, что слова помимо воли могут сорваться с ее губ, Элис энергично замотала головой, а потом и вовсе спрятала лицо на груди Лиона. Он сидел, не шевелясь, пытаясь понять, что ему делать дальше. Одно он знал точно — ночной кошмар — результат переутомления. Элис слишком сильно старалась, взвалив на себя непосильную ношу. Утром он непременно поговорит с матушкой, чтобы она уменьшила нагрузку. Тем более, что, скорее всего, все это ведьме даже не понадобится.

— Ты можешь рассказать мне, что тебя тревожит, — предложил Лион. — Я постараюсь помочь, чем смогу.

— Вы не можете, — сдавленно проговорила Элис, шмыгнув носом. — Главное, не возвращайте меня обратно, пожалуйста!

— Никто не станет тебя возвращать раньше положенного времени, — пообещал Лион и продолжил: — Но однажды тебе все же придется вернуться. Контракт заключен всего на полгода — и это максимальный срок.

— Я буду стараться! — Элис выпрямилась и взглянула в глаза Лиона. — И к концу договора какая-нибудь другая семья захочет взять меня на работу!

— Непременно захочет, — мягко улыбнулся Лион. — Только вот почему тебя так страшит возвращение в Башню? Разве там так уж страшно?

— Нет, там в общем-то неплохо, — вздохнула Элис и отвела взгляд. — У меня есть друзья. Подруга. И в школе мне очень нравилось. А еще у меня была собственная клумба прямо под окном моей комнаты в общежитии. Там росли тюльпаны и желтые хризантемы… Ой, я же не должна вам рассказывать!

Элис обеими руками прикрыла рот и испуганно уставилась на Лиона. Тот едва заметно нахмурился, не сводя с нее озадаченного взгляда: ведьма несла полнейшую чушь. Ведь ведьмы не учатся в школе, и уж точно не ухаживают за клумбами. Их создают в Башне, наполняют прелестные головки нужными знаниями о мире людей, вписывают в память необходимые заклинания и заправляют магией, после чего отправляют служить на благо общества.

— Не волнуйся, я умею хранить секреты, — заверил Лион, и, протянув ладонь, заставил ее убрать от лица руки. — Расскажи еще о своей жизни в Башне, мне правда очень интересно! Почему ты плакала, говоря о стене?

Он старался, чтобы голос звучал мягко — не хотелось еще больше ее напугать. Элис молчала, но в ее глазах блестело сомнение. Еще чуть-чуть — и плотина прорвется…

— Вы правда никому не расскажете? — прошептала ведьма, вплотную приблизив свое лицо к лицу Лиона. — Обещаете?

— Обещаю, — с готовностью согласился Лион.

— В стене с ведьмами происходят нехорошие вещи! — выпалила Элис. — Знаете, мы ведь несколько раз проходим проверку своих способностей. Первую — в день совершеннолетия. А потом — всякий раз по возвращении от людей после истечения срока контракта. И иногда случается такое, что ведьма… как бы объяснить… ломается. Ее магический поток становится опасным или истощается. И тогда ее направляют в лазарет. Если и через полгода алхимикам не удается ее исправить, ведьму отправляют в стену, чтобы она оставшимися силами поддерживала магию купола.

Лион изо всех сил старался держать маску заправского карточного игрока, но светлые брови нет-нет, да ползли вверх, выдавая удивление. Однако Элис так увлеклась, что, кажется, не замечала этого.

— За полгода до моей первой церемонии, в Башню вернулась Жаклин. Она была всего на несколько лет старше меня, и мы не раз виделись в школе. У нее были блестящие, черные волосы и такое красивое лицо, что в школе все называли ее Куколкой Жаклин, — Элис вздохнула, переводя дыхание, и нервно убрала с лица влажную прядь волос. — Так вот, в тот раз Жаклин сломалась. Она была тихой-тихой и почти не улыбалась. Ее увели в лазарет, но починить ее не удалось, поэтому через полгода ее отвели в стену. Как раз тогда я прова… прошла свою первую церемонию и хотела кое о чем переговорить с наставницей. С глазу на глаз. Я пробралась в коридор, ведущий в стену и когда открылась дверь… Я увидела Жаклин.

В широко распахнутых глазах Элис отразился страх. Она нервно поерзала и, понизив голос до