Маша

- Привет! Ну что, прогуляемся в парке с Федей? – спрашивает сестра, набрав меня в выходной. - Я как раз освободилась после смены. 

- Тань, приезжай лучше к нам. Прогулки в парке стали недоступны. 

- Серьезно? И там достали? 

- Да, - вздыхаю я. 

- Хорошо, Маш. Я скоро подъеду. Если нужно что-нибудь купить по дороге – пиши. 

Сестра приезжает к нам с гостинцами. Подхватывает Федю на руки, кружит и нежно целует в щёку. Дав им возможность наслаждаться друг другом, я иду на кухню, чтобы разогреть обед. 

Оттуда слышу, как сынок оживленно рассказывает Тане о том, как вчера мы складывали мягкие пазлы, а сегодня открыли для себя водные раскраски и развлекались как могли. Мне сложно объяснить ему, почему он не может выйти во двор и погулять как все нормальные дети. 

Всё потому, что нас атаковали журналисты. 

Они повсюду, где бы мы не появились. Сначала караулили меня у офиса, напрашиваясь на откровенное интервью с пикантными подробностями, а затем каким-то образом узнали наш домашний адрес. Совсем с ума сошли… 

Я заглянула в последние статьи, размещенные в сети, и едва не опешила: почти каждый журналист посмел упрекнуть меня за то, что я два года скрывала от отца сына. Они не знали всей правды наших с Артуром взаимоотношений, но считали нужным дать оценку моим действиям. 

А в последний раз, когда няня гуляла с Федей на площадке, увидела, как журналист пытается исподтишка запечатлеть ребёнка. Папа одного из детей тут же вступился и прогнал его куда подальше, но это испугало меня настолько, что я временно забаррикадировала сына в четырёх стенах. Неужели они не понимают, что он совсем маленький и ни в чем не виноват? Это нечеловечно вести себя таким образом. 

- Мам, можно я покажу тете наши пазлы? – спрашивает Федя, коверкая слова. 

- Беги, конечно. Вместе соберёте. 

Пока он уходит за ними в комнату, я пересказываю сестре события последних дней. Таня ужасается, ахает и растерянно качает головой. Наша семья далека от этого. 

- Я не хотела тебе говорить, Маш, но к отцу в университет тоже наведывались журналисты. Предлагали деньги взамен на ценную информацию о тайном наследнике Манапова. Отец послал их к чёртовой матери… Волновался потом жутко, пришлось таблетки от сердца принимать. 

- Сволочи! – вырывается из меня. – Это же надо додуматься, полезть к пожилому человеку с такими грязными предложениями! Они и няню пытались подкупить. Каким-то образом нашли её номер, звонили и предлагали подзаработать. К счастью, София не предательница. 

- Да уж. Обложили со всех сторон. 

- Я не думала, что всё так обернется, - качаю головой. – Знаешь, я хочу нанять телохранителя для сына. Не может же он сидеть сутками дома? 

- Ох, Маш, неожиданно, но очень правильно. Вам бы за город уехать, подальше от любопытных глаз. Там и свежий воздух, и раздолье для Федьки. Моя давняя подруга сдаёт небольшой дом в коттеджном посёлке со всеми удобствами. Если хочешь, я могу спросить. 

Я прикрываю глаза и представляю, как оборудую на заднем дворе дома площадку для сына, поставлю песочницу, бассейн, повешу гамак и буду читать книгу греясь в солнечных лучах, пока Федька будет бегать по зеленой траве и гонять мяч. 

- Дом это хорошо, Тань, но боюсь, что в таком случае сына мне не видать. Дорога на работу будет отнимать по меньшей мере четыре часа времени. Это очень много. 

Пока я навожу порядок в квартире, сестра развлекает племянника и играет с ним в прятки, догоняки и настольные игры. Она моя палочка-выручалочка. Уверена, что, когда у Тани будут собственные дети, она станет для них лучшей мамой на свете. 

В обед Федька укладывается спать. Я смотрю на его умиротворенное личико со щемящим сердцем. Темные волосики, длинные изогнутые ресницы и губки бантиком. Он даже хмурится точно, как Артур. 

Но как же сильно я хочу уберечь его от нападок прессы! Федя заслуживает счастливого детства, без грязных взрослых игр. Ради выгодной статьи журналисты ничем не брезгуют. 

Прикрыв дверь в детскую, возвращаюсь на кухню. Таня заваривает чай, достает из холодильника торт, который купила для нас двоих. Феде его нельзя, у него часто появляется аллергия на ягоды, поэтому приходится есть пока он не видит. 

- Маш, я вот что подумала… - начинает сестра. – Если Манапов хочет удостовериться в том, что у Феди есть отец, я бы на твоём месте попросила Демьяна прилететь в Москву, чтобы тебе помочь. Ненадолго, дня на два. 

Кивнув, делаю глоток чая. Я уже думала об этом. Родив Федю в Стамбуле, я перестраховалась и записала в свидетельство о рождении своего давнего знакомого Демьяна. Он был не против, знал, что я ни на что не претендую. Я лишь хотела обезопасить сына от всей этой грязи. Как оказалось не напрасно. 

- Хотя, будучи на твоём месте, я бы рассказала Артуру правду. Он отец и должен знать о сыне. 

- Тань, прекрати!.. 

Я резко поднимаюсь со стула и подхожу к окну. На улице стоит прекрасная погода: безветренно, небо чистое и ярко светит солнце. Я мечтаю о том, чтобы выйти и прогуляться с сыном за руку по вон той зеленой аллее. Кто бы мог подумать, что мечты могут быть такими примитивными? Вместо этого меня окутывает паранойя. Я запуталась и не знаю, что делать дальше. 

- Вот будешь на моём месте, Тань, тогда и будешь так рассуждать. 

- Маш… 

Я возвращаюсь на место и обхватываю ладонями чашку. 

- Извини, я не хотела тебя обидеть. В последнее время слишком много всего навалилось. В личной жизни и на работе. 

- Ты у меня сильная и обязательно справишься! 

Таня не злится, только крепко обнимает меня и утешает как может. Мы проводим время до самого вечера, а затем вместе с Федей провожаем любимую тётю до двери и идём набирать пенную ванну. 

Когда сын засыпает, я беру в руки мобильный, нахожу в списке контактов нужный номер и, немного подумав, жму «Позвонить». Это крайняя мера, но такая необходимая, что по-другому я не представляю, как поступить.