Шрифт:
Закладка:
Хану понравились слова старика о славе, и он велел отпускать для дулпара лучший овес из ханских закромов.
Стал Батырбек кормить нового коня отборным зерном и, как научил его отец, вместо воды поить молоком. И так поступал он изо дня в день две недели, или четырнадцать дней. Начала лошадь на глазах у всех поправляться. Повеселел Батырбек. Радуется и Болат, что не ошибся. Велел сыну еще месяц, или четыре недели, давать дулпару чистый овес из ханских закромов, а вместо воды молоком поить. И вот конь окреп, превратился в красавца скакуна, какого в тех краях и не видывали!
Пошел тогда Болат доложить об этом хану. Хан приказал привести к нему дулпара, осмотрел его, остался очень доволен и решил, что после скачек заберет его в свою конюшню.
— Кого пустим скакать на этом коне? — спросил он у Болата.
— С ним только мой сын Батырбек справится, — ответил старик.
Вернулся домой и дал Батырбеку совет, как победить на скачках. А какой совет — вы еще услышите!
Назначил хан день скачек, пригласил всю знать, собрались удальцы уз соседних аулов. Пришел и Болат с сыном.
Выстроили всадники своих коней в ряд, и по знаку хана скачки начались.
А Батырбеку отец посоветовал привязать к передним ногам дулпара тяжелые камни. Поэтому в начале пути конь его остался далеко позади. Но не мог дулпар стерпеть такого позора и рвался вперед изо всех сил, и от этого был весь в мыле. Тогда Батырбек, как советовал ему отец, отвязал камни, поводил немного коня и снова сел на него. А надо вам знать, что еще велел отец Батырбеку перед началом скачек завязать на поводьях три узла.
Перед тем как снова пустить своего коня вскачь, развязал Батырбек первый узел, закрыл глаза… И что же! Когда открыл, конь уже догнал тех наездников, что были далеко впереди. Развязал тогда юноша второй узел, закрыл глаза и, когда открыл, очутился со своим конем прежде всех скакунов у той черты, где заканчивалась скачка.
Третий узел Болат строго-настрого наказал сыну не развязывать. Но Батырбек забыл слова отца и развязал его. И сразу помчался дулпар словно ветер, словно буря, и уже ничья рука остановить его не могла.
Далеко позади остались все наездники. Конь мчал Батырбека в чужие, неведомые ему страны.
К вечеру прискакал дулпар на берег моря и с размаху кинулся в волны. Батырбек успел спрыгнуть на песок, а конь скрылся под водой. Долго звал его юноша, долго ждал, но дулпар так и не вернулся. Сгинул без следа…
Что было делать Батырбеку на пустынном морском берегу? Нарезал он камыша, построил шалаш и лег спать. Проснулся, когда солнце уже высоко стояло в небе, и слышит: зашумело что-то над головой, будто крылья птиц, а потом заплескалась вода, будто купается кто-то. Батырбек вышел потихоньку из шалаша. Смотрит, лежит на берегу женская одежда, нарядная и богатая, а в море купаются три прекрасные девушки.
Юноша схватил все их платья в охапку и залез в шалаш.
Девушки эти были три сестры-волшебницы. Когда они надевали свои одежды, то превращались в белых лебедей. Без одежды они теряли волшебную силу. Вышли сестры из моря и руками всплеснули — исчезли их платья!
Кинулись искать.
— Может быть, их ветер унес? — спросила младшая.
Но средняя закричала:
— Смотрите, смотрите! На песке след человеческой ноги!
— Я слышала, — сказала старшая, — что есть на свете юноша Батырбек, сын старого Болата. Отец добыл для него настоящего дулпара. Вы ведь знаете, до сих пор ни один человек не проникал в наши владения. Если кто и мог сюда добраться, так это Батырбек на своем дулпаре. Но дулпар отслужил свою службу, сбросил седока и ушел в море…
Закутались сестры в свои длинные волосы, пришли к шалашу.
— Сын Болата, Батырбек! Если это ты — откликнись! Верни наши платья и проси чего хочешь!
А Батырбек спрятал их одежду за спину и отвечает:
— Верните мне моего коня, тогда отдам!
— Это не в наших силах, — сказала средняя. — Дулпар не покоряется нам. Но мы можем вмиг доставить тебя домой или куда пожелаешь.
— Как же я вернусь в свой аул, если не сумел удержаться в седле?! — воскликнул Батырбек. — Позор мне перед людьми! Нет, домой я не вернусь. Я слышал, у хана Ульмéса есть красавица дочь. Рассказывали мне, что она от роду молчунья и хан отдаст дочь в жены тому, кто заставит её заговорить. Перенесите меня во дворец Ульмеса, сделайте так, чтоб она заговорила — верну вам одежду.
Согласились сестры. Обещали они Батырбеку перенести его во дворец хана Ульмеса и научили, как заставить красавицу-молчунью разговориться.
— Я спрячусь в парчовую шубу, висящую в комнате ханской дочери, — сказала Батырбеку старшая волшебница. — Ты ударь по шубе палочкой, и она расскажет сказку. В сказке будет спор, так ты реши этот спор неверно. Тогда ханская дочь не вытерпит и заговорит.
— Я, если понадобится, спрячусь в серебряную шкатулку, — пообещала средняя, — и тоже расскажу сказку.
— А я — в золотую чашу, — откликнулась младшая. — У меня сказка уже готова.
Отдал Батырбек сестрам их платья. Велели они ему закрыть глаза, и когда он их открыл, то очутился во дворце перед самим ханом Ульмесом. Поклонился Батырбек и говорит:
— Ходят слухи, великий хан, что ты отдашь свою дочь за того, кто заставит ее разговориться. Позволь, я попробую это сделать!
— Верно! — ответил хан Ульмес. — Но верно и то, что я рублю головы всем… кто не сумеет этого добиться. Немало храбрецов уже сложили здесь свои головы. Ты этого хочешь?
Но Батырбек не отступился от своих слов, и хан велел отвести его в сопровождении двух визирей в комнату дочери.
Оба визиря остались под дверью подслушивать, а Батырбек, как вошел, сразу ударил палочкой по парчовой шубе и приказал:
— Говори, шуба!
— Что тебе рассказать, Батырбек? — спросила шуба. — То, что слышала, или то, что видела?
— Слышанному доверять нельзя. Рассказывай о том, что видела.
— Ну, так слушай! Довелось мне увидеть в одном ауле трех братьев. Было у них несколько овец, и пасли их братья по очереди… Старший любил на досуге что-нибудь мастерить и всегда носил за поясом топорик. Пас он однажды овец возле леса и от скуки срубил деревце и вырезал из
