Шрифт:
Закладка:
— Я не желаю никем управлять! А с такими, как Райгон, не желаю иметь ничего общего!
Фосия вздыхает и качает головой:
— Не желаешь управлять ты — готовься, что будут управлять тобой.
Эта её фраза неприятно колет. В ушах звучит тихий злой голос Райгона: «вечером чтоб дала ответ: мои сапоги, рудники с гномами или столичный Дом утех. Не выберешь сама — это за тебя сделаю я».
Выходит, Фосия права? Но внутри всё протестует против такого вывода. И я злюсь:
— Так легко раздаёшь советы! Можно подумать, ты что-то смыслишь в управлении мужчинами!
Отправляю очередную картофелину в таз к очищенным с громким булькающим звуком. В этот самый миг на кухню заходит Жакар.
Одного взгляда на дворецкого достаточно, чтобы понять: он явно пожаловал по мою душу.
Оскорблённо поджимаю губы и продолжаю, как ни в чём ни бывало, чистить следующий клубень. Дворецкий скользит по мне недовольным взглядом:
— Чего она здесь?
— Помогает, господин Жакар.
Прелестно! Продолжайте говорить обо мне так, будто меня здесь нет!
— Непорядок, — кривится тот. — Пусть отправляется в комнату. Не припомню, чтобы господин генерал позволял ей рыскать по замку.
Открываю уже было рот, чтобы высказать этому предателю всё, что думаю о нём самом и о его господине, как вдруг Фосия делает мне предупреждающий знак за спиной.
Огромным усилием воли проглатываю обидные слова и с удвоенной скоростью кромсаю кожуру ни в чём не повинной картошки.
— Как скажете, господин Жакар, как скажете, — активно кивает Фосия.
Цокаю себе под нос. Да уж, невелика наука — управлять мужиками, во всём с ними соглашаясь. Тоже мне!
Продолжаю молча чистить картошку. Фосия вытирает руки о передник и обходит стол:
— Тут такое дело, господин Жакар, — её тон вдруг меняется с делового на доверительный, подхватывает дворецкого под руку и уводит в сторону кладовой. — Я давеча поставила вишнёвую настоечку, и надо бы понять, готова она или нет. А мне никак нельзя, у меня же голова разболится мигом.
Они исчезают за дверью, ведущей в кладовую. Щёлкает, загораясь, магический светильник.
— Вишнёвую говоришь, кхм, — заинтересованно и уже вполне миролюбиво уточняет дворецкий.
— Вишнёвую, сладенькую. Вы же разбираетесь, может, выручите, попробуете?
— Ну, если надо для пользы дела, я просто обязан, так сказать, кхм.
Раздаётся звук откупориваемой бутылки, плеск жидкости в стакан.
— Ну, как? — интересуется Фосия.
— Хорошо пошла, мягонько, — хрипит дворецкий. — Не распробовал.
— Конечно, ещё попробуйте, чтоб убедиться.
Продолжаю чистить картошку и греть уши.
— Девочку наверх отправлю, прямо сейчас, как вы сказали. Вот только…
— Что?
— Сама слышала, как господин Райгон кричал, чтобы она служила, как остальные. Вот она и служит, его приказ выполняет, вроде как. Но вам виднее, конечно!
— Служит, говоришь?
— Сами видите.
Скрипит дверь кладовой, из которой выглядывает Жакар. Встречаю его угрюмым взглядом исподлобья. Дворецкий снова скрывается в кладовой.
— Раз так, пускай сидит, Бог с ней. Только потом пусть сразу к себе идёт, а не гуляет где ни попадя.
— Конечно, конечно, как скажете.
— Ну, всё, ужин в семь, успеваешь?
— Успеваю, успеваю, не беспокойтесь!
— И этот самый мне…
— И пудинг ваш любимый рисовый поставлю, всё как обычно, мой господин!
— Кхм, — в голосе дворецкого довольные нотки, — ну, всё, давай тут, хозяйничай.
Жакар проходит мимо меня на выход, не говоря ни слова. Следом за ним показывается раскрасневшаяся Фосия. Я приподнимаю одну бровь:
— И что это было?
— Наглядный пример! — кухарка приподнимает вверх указательный палец. — Да, на примере картошки, но так оно работает где угодно. Вот проверь, и сама убедишься.
— Не собираюсь я ничего проверять, — бросаю в таз последнюю картофелину.
— Ну, тогда я даже не знаю, — разводит руками та. — Шей себе повязки на лицо.
— Повязки? — хмурюсь и смотрю на неё вопросительно.
— Повязки из нескольких слоёв ситца, — кивает Фосия. — Их носят на рудниках, чтобы не наглотаться вредной пыли и умереть не сразу, а лет через пять.
Поднявшись к себе наверх, меряю шагами комнату. Из головы не идёт то, что сказала Фосия.
Особенно её совет насчёт ситцевых повязок на лицо — благодаря ему жуткие рудники вдруг перестают казаться некоей эфемерной угрозой. Они вдруг делаются реальными.
И, зная коварство Райгона, я легко могу себе представить, что он выберет именно их! Учитывая его постоянные подколы насчёт мягкой постели и других незаслуженных благ, к которым я привыкла благодаря потаканиям старого лорда.
Да, всё так и будет, если упереться и пустить всё на самотёк. В этом Фосия права.
Надо что-то делать. Что же?
Выбрать Дом Утех в столице? Стать свободной от Райгона, но попасть в зависимость похуже (хотя, казалось бы, куда хуже). Райгон, хотя и мерзавец, но во внешней привлекательности ему не откажешь. Но не все мужчины такие!
Представила, как меня касается дурно пахнущий старик с гнилыми зубами, и всю передёрнуло. Нет! Это не лучше рудников! А даже хуже! Потому что на рудниках хотя бы долго не живут!
Два из трёх предложенных Райгоном вариантов отпадают. Остаётся последний. Сам Райгон.
Останавливаюсь рядом с клеткой, в которой дремлет Харс, засунув длинный крючковатый клюв под крыло с золотистыми перышками. Поза феникса расслаблена и полна умиротворения. Его спокойствие передаётся и мне.
Думай, Аурэлия, думай.
Руганью и склокой от Райгона ничего не добиться — пора признать, что в этом Фосия права.
Но и лизать его сапоги изо дня в день, из года в год, как предлагает кухарка и как требует сам дракон — такой жизни мне тоже не надо! Пусть думают что хотят — я так не могу и не хочу!
Я или потеряю себя, или сойду с ума.
Или наступит точка кипения, когда я сорвусь, и тогда мало никому не покажется!
Старый лорд любил повторять: выход есть всегда, из любой, даже самой запутанной ситуации, нужно просто его найти.
Думай, Аурэлия, думай.
Райгон мужчина. Привыкший командовать и повелевать в силу рода деятельности и звания. Он генерал императорской армии. Любой его приказ исполняется сразу и без разговоров.
Может ли статься, что я единственная, на кого его приказы не действуют? Может ли статься, что именно это его так злит и заставляет быть жестоким?
И эти его чудовищные обвинения в том, что я спала с его отцом! Откуда он это взял? Разве только… Да нет, бред. Не может ведь быть такого, чтобы Райгон ревновал к отцу!
Я скорее поверю в его ревность
