потому, что сама не хочет видеть, как они умирают.

Она нарисовала воздушный символ на лбу каждого, а затем добавила к нему еще один, незнакомый Коуну символ. Коун внимательно изучил его, запоминая.

Закончив, Сенера сказала:

– Отлично, пойдем. – Очевидно, она не собиралась здесь оставаться.

Что означало, что она тоже увидела в герцогских приказах лазейку.

Старуха нахмурилась, но протестовать не стала, и люди направились вперед, спускаясь к туннелям под дворцом. Вирга явно знала дорогу.

Сенера бросила короткий взгляд на большой монолит в главной пещере и снова повернулась к спящей Джанель.

– Она удалила знак со спины.

– Это я сделал, – признался брат Коун. – Она в основном просто лежала.

Вирга ухмыльнулась.

Брат Коун почувствовал, что краснеет.

– Я не это имел в виду.

Старуха прошлась по пещере, и с каждым шагом казалось, что она становится все статнее. Поводя взглядом из стороны в сторону, как прилежная служанка с метлой, она цыкнула на тела, лежавшие на земле:

– Руда разаррас исчезла. Дым исчез. Кто прибрался в моем доме? – Она спустила с рук своего питомца – Чертхога[255], напомнил себе Коун, – и зверек мгновенно вцепился зубами в бедренную кость трупа, лежавшего на полу.

– Тиа убрала все опасности, – сказал брат Коун. – Чуть раньше.

Сенера встретилась с ним взглядом:

– «В этом нет необходимости», – повторила она слова Коуна и вздохнула.

Охранник опустил Джанель на землю.

– Хотите, чтобы я ее разбудил?

– Удачи в этом! – фыркнула Нинавис.

Сенера подошла к Джанель и нахмурилась:

– Релос Вар, должно быть, наложил на нее заклятье сна.

– Сомневаюсь, что Релос Вар наложил на нее сон после дуэли в Атрине, – сказал брат Коун. – Ее… трудно разбудить, когда она спит.

Поэтому, естественно, Джанель тут же проснулась.

Коун и Нинавис обменялись взглядами. Ночь еще не закончилась. Джанель обычно не просыпалась – не могла проснуться – до рассвета.

– Трудно разбудить, говоришь? – Сенера, глядя на Коуна, заломила бровь и жестом подозвала охранников: – Поднимите ее.

Вирга, водя руками по каменному монолиту и что-то бормоча себе под нос, не обращала на них никакого внимания.

– Джанель, – обеспокоенно спросил Коун, – с вами все в порядке? Ситуация немного…

– …полностью просрана, – закончила за него Нинавис.

Охранники поставили Джанель на ноги, и она удивленно заморгала:

– О, Нинавис! Давненько не виделись.

– Взаимно, – согласилась Нинавис. – Знаешь, я уже решила, что ты призрак, преследующий Арасгона из Загробного Мира. Похоже, я должна Дорне двадцать тронов.

– О, ты же меня знаешь. Меня трудно убить. – Джанель оглядела пещеру, отмечая взглядом присутствующих. Глаза остановились на синеволосом мужчине: – Почему я тебя знаю?

Он сглотнул и отвел взгляд. Джанель скорчила гримасу:

– Ты был одним из заключенных, которых я освободила.

Мужчина не стал спорить:

– Я просто хотел вернуть свою семью. Мне очень жаль, я думал…

– Ты думал, что все будет прощено, если ты отдашь нас герцогу, – продолжила Джанель, а затем бросила взгляд на Виргу: – Тебе это, должно быть, очень понравилось.

– О да, – согласилась Вирга.

– Нам следовало перейти на фальшивые имена, – задумчиво протянула Нинавис.

Джанель спросила:

– Тиа вернулась? Где Релос Вар?

– Он… ушел, – ответила Сенера.

– Кто обезопасил стены? – В пещеру вошла одетая в полный хорвешский доспех Ксиван Каэн с копьем Хоревал в руке. Оглянувшись, герцогиня крикнула через плечо: – Не входите! Это все еще небезопасно!

Вытянувшиеся во фрунт солдаты поклонились герцогине. Должно быть, в туннелях оставались Отвергнутые. И поскольку теперь Ксиван знала, что стены и полы больше не представляли проблем, пещеры могли быть опасны по двум причинам: Вирга и Сенера.

– Привет, вампир! – ухмыльнулась Вирга. – Я не принимаю гостей, так что проваливай.

– Я уйду, – согласилась Ксиван, – но прежде я заберу с собой пленников. Я знаю, что ты способна причинить им вред, и мой муж думает так же. Я не хочу, чтобы он поступил опрометчиво, – улыбнулась она. – Я слишком хорошо знаю, как это работает.

Вирга вздохнула:

– У тебя нет разрешения Ажена Каэна.

– Увы, нет.

Вирга, ощерившись, уставилась на женщину: меж губ показались клыки.

Коун понял, что герцог Каэн, должно быть, приказал Вирге не причинять вреда его женам, его семье и ему самому.

Но вдобавок Каэн только что приказал ей уничтожить любого, кто попытается спасти заключенных.

Вирга не могла подчиниться одновременно обеим командам. Петля гаэша срабатывала независимо от того, нападала ли она на Ксиван или позволяла ей уйти с заключенными.

Ксиван глянула на Сенеру:

– У нас будут какие-нибудь проблемы?

Сенера склонила голову набок:

– Нет, если только ты не возражаешь против того, чтобы я пошла с тобой.

– Он никогда тебя не простит, – прорычала Вирга. – Твой муж уже чувствует себя преданным. Он не доверяет уже даже друзьям!

– Я думаю, это твоих рук дело, – сказала Ксиван.

– Разумеется, моих! – рявкнула Вирга. – И меньшего он не заслуживает! – Решив поменять тактику, она, чуть понизив голос, простерла руки в стороны: – Я помогаю ему, защищаю его от тех угроз, которые он по собственной слабости не способен понять: доверия, любви и уважения. Только когда он поймет, что его истинные враги были его самыми близкими друзьями, он будет готов к моей правде.

Нинавис придвинулась к брату Коуну:

– Мне кажется, что я не знаю некоторой части истории, здесь произошедшей.

– Совсем малой, – сказал Коун. Затем, удивленно моргнув, он коснулся своей груди.

Вирга повторила его жест.

Джанель нахмурилась[256].

– С тобой все в порядке? – спросила Коуна Нинавис.

– Я могу дышать, – прошептал он. – Клянусь солнцем, мне кажется, что я наконец-то могу набрать полную грудь воздуха. Что происходит? Почему…

У Вирги, стоявшей на другом конце пещеры, рядом с монолитом, в глазах появилось удивление, а затем вспыхнула радость, триумф:

– Мой гаэш исчез!

Ксиван вцепилась в руку Джанель:

– Бежим!

Сзади раздавался хохот Вирги, смешивающийся с грохотом камней и пронзительными криками королевы-кол-дуньи.

Ксиван вела Джанель, чьи руки все еще оставались связанными. Остальные, включая охранников, следовали за ними по пятам. Желающих остаться и посмотреть, чем займется королева-колдунья, освободившись от своего гаэша, не нашлось.

Они выскочили на холодный воздух у подножия горы. Небу оставалось ждать восхода солнца еще несколько часов. Завеса Тиа раскинулась по небу подобно красно-зелено-фиолетовой ленте, достаточно яркой, чтобы отражаться от утрамбованного льда и снега. Снежная дорога уходила вверх, прочь от дворца.

Достигнув вершины, Ксиван остановилась.

– Мы можем отдохнуть здесь, – сказала она. – Я пересчитаю по головам, пока вы отдышитесь, а потом мы выясним, что случилось, и…

Земля сотряслась от оглушительного рева. Коуну показалось, что прямо рядом с ним ударила молния, когда прогрохотал гром.

– Срань господня, – выдохнула Сенера.

Все оглянулись.

Пирамиду снизу доверху прошил