- Как это могло быть? - изумился Саннио. - Голыми руками...

- Любопытный вы мой... возьмите рапиру и кинжал, - кивнул на ковер над камином герцог Гоэллон. - Нападайте!

Саннио встал в стойку, сделал выпад. Через мгновение он ощутил, как лезвие рапиры уперлось ему под мышку слева; правая рука с кинжалом оказалась вывернута над головой. Быстро, слишком быстро, чтобы понять - но вполне доходчиво. Пошевелиться он не мог; да и зачем? Уже, считай, был убит - собственным оружием.

- Вот примерно так, - вздохнул, отходя на шаг, герцог Гоэллон. - У меня не хватило мастерства, чтобы остановить движение на середине. Да, я действительно убил своего брата, в этом слухи не врут. Осмотрев комнату, я обнаружил труп сестры. Ее убил Арно. То, что было в вине, которое прислал принц Элор в подарок двоюродным братьям, свело обоих с ума - но тогда я об этом не думал. Я отдал все нужные распоряжения и в тот же день уехал прочь из Эллоны. Я искал смерти, но воли на самоубийство у меня не хватило. Я не собирался оказываться в сопряженном мире, это вышло случайно. Просто свернул в горах не на ту тропинку. Поначалу я решил, что заживо взят в Мир Воздаяния - вполне ожидаемая участь для братоубийцы... но это оказался мир, населенный людьми достаточно милосердными, чтобы объяснить мне правду. Они же и помогли мне избавиться от желания смерти. Там я провел полтора года, и еще полгода потратил на обратный путь. Я вернулся в Эллону и узнал, что мать умерла через девятину после сестры и брата, а отец при смерти. За пару дней до кончины он рассказал мне о проклятии.

- Почему он молчал раньше? - спросил Фиор, опередив Саннио.

- Только увидев, что случилось, он действительно поверил в силу проклятия, - пожал плечами герцог. - Потому и рассказал мне. Я... мне тоже трудно было в это поверить. Куда проще списать все на действия безумца, боящегося, что его лишат трона в пользу брата. Принц Элор к тому времени был уже законченным сумасшедшим. Фиор, теперь вы понимаете, почему отец обращался с вами подобным образом?

- Хотел защитить меня от Элора?

- Да. Не лучший способ, но другого он выдумать не смог, только показать всему свету, что отпрыск - ничего не значащий бастард, который не может угрожать трону. В год моего возвращения потребность в этом пропала, а Элор уже не мог причинить никому вреда. - Жесткая усмешка. - Еще через два года умер Мышиный Король, а Ивеллион занял трон.

- Когда вы поверили в проклятие? - спросил Элграс.

- Несколько позже. Судьба свела меня с внуками генерала Шроста. С братом мы сдружились, за сестрой я ухаживал и хотел жениться. Генерал Шрост был одним из тех, кто находился тогда в доме. Герберту я рассказал о том, что услышал... он был весьма рассудительным, но вовсе не суеверным молодым человеком, и решил, что мы просто должны быть осторожны. Не ссориться по пустякам, не позволять чувствам взять верх над разумом. Это звучало здраво... Но в тот же год мы фехтовали забавы ради, я споткнулся, моя рапира переломилась и острие попало ему в глаз. Он умер на месте. Герда отправилась за помощью, и ее сбросила лошадь. Все это оказалось правдой...

- Ох-х... - Саннио вздохнул и тут же прикусил губу. Слышать все это, рассказываемое так спокойно, было трудно. - А потом действительно все умерли. При разных обстоятельствах. Вы меня в архив отправляли...

- Да, я отправлял вас в архив, чтобы выяснить, кто еще жив. Потом была война с Тамером, и у меня на глазах Денис Эллуа, последний из Эллуа, убил генерала Мерреса, а Рикард убил его. Я убил Рикарда; в том не было нужды, я мог обезоружить его и отправить под трибунал, но в тот миг я понял, что ему могут не вынести смертный приговор, а, значит, рано или поздно он пересечется с кем-то из вас...

- Они тоже ничего не знали? - спросил Фиор.

- Не знали. Как я мог убедиться, знание ни на что не влияет. Проклятье сбывается так или иначе. Всем нам суждено умереть от руки друг друга или от руки своих потомков. Пока не останется никого...

Повисла долгая мучительная тишина. Саннио лихорадочно повторял про себя все услышанное, а заодно и смотрел на товарищей по несчастью. Фиор был бледнее первого снега. Он стискивал сцепленные в "замок" пальцы и молчал, опустив голову. Элграс выронил пустой кубок и переводил растерянный взгляд с Фиора на герцога Гоэллона.

- Пейте вино, господа, - тихо сказал дядя. - Оно может помочь.

- А помимо вина? - король сел - гибкий, словно рысь, мальчик. - Неужели с этим ничего нельзя сделать?

- Можно, - усмехнулся герцог. - Например, то, что собирается сделать герцог Скоринг - свергнуть богов. Тогда проклятье перестанет действовать. Только вы все знаете о цене.

- Откуда он узнал? - спросил Саннио. Все вставало на свои места... если только понять, что за дело скорийцу до чужой беды.

- Об этом мне неведомо, но он действительно знает.

- Вы солгали, - резко поднялся Элграс. - Вы говорили правду, а сейчас - солгали!

- Я бы Блюдущим головы поотрывал, начиная с вашего наставника, - герцог вздохнул, потом усмехнулся. - Хорошо. Я расскажу. Вы все знаете, что Церковь говорит о Противостоящем, и она не лжет. Только умалчивает о том, что Противостоящий и впрямь, как учат "заветники", создал наш мир. Все три обитаемых мира. Он покинул его, и пришли Сотворившие - добрые, мудрые боги. Когда Противостоящий вернулся, он возжелал уничтожить забывшее его творение, и хочет этого до сих пор. Но есть то, чего Церковь не знает вовсе: извечный враг всего сущего вернулся не один.

- Ах вот в чем дело! - Саннио прикрыл рот ладонью, но поздно - вопль уже прозвучал. - Я-то думал...

- И что же вы думали? - ядовито спросил дядя.

- Ну, или Противостоящий передумал все уничтожать, или Церковь просто не знала, чего он хочет...

- Не так глупы отцы нашей