Шрифт:
Закладка:
— Разрази меня гром, — протянул он мягким, томным голосом. — Не виню вас, милостивый государь, за разглядывание моего мундира, но знайте, приличного портного здесь днем с огнем не сыщешь!
Невероятно удивившись, я наклонился к нему.
— Вы говорите на английском! Но как вы сюда попали? Что за место этот город? И зачем нас привезли сюда?
В ответ на шквал моих вопросов он озабоченно нахмурился.
— Что мы здесь делаем? — повторил он. — Вы прекрасно знаете, также как и я, почему мы здесь.
— Нет! — резко ответил я, и его взгляд стал еще более озадаченным.
— Но вы же из ямы, — возразил незнакомец. — Так же, как и все остальные! — Он указал рукой в направлении прочих, собравшихся в комнате.
— Яма? — я повторил это слово, озадаченный, и, увидев, что я не понимаю, мой собеседник оживился, а в его глазах вспыхнул свет.
— Ты не из охранников и не из ямы, — пробормотал он. — Но если ты пришел извне…
— Я был схвачен за пределами города и меня притащили сюда, — объяснил я ему. — Но почему?
— Ты здесь, чтобы сражаться, — объяснил незнакомец.
— Сражаться?! С кем?
— С любым из нас, — ответил он, указывая на мужчин в комнате. — Это…
Но прежде, чем он смог закончить предложение, раздался внезапный звон металла, и дверь комнаты распахнулась. Вошел один из охранников и отдал краткий приказ на своем таинственном языке. Сразу же люди начали выходить из комнаты в коридор. Шагнув туда, следом за своим новым другом, я обнаружил, что вдоль стен выстроилось примерно десятков пять вооруженных стражей. Мы прошли по коридору, но вместо того чтобы покинуть здание, свернули направо и продолжали свой путь до большой лестницы, где наших охранников сменила другая группа.
Когда мы вступили на эту лестницу, я повернулся к моему спутнику и спросил его:
— Ты англичанин, не так ли?
Он склонился в изящном полупоклоне.
— Виконт Чарльз Денхэм, капитан армии его Величества короля Георга Третьего, к вашим услугам, — представился он тихим голосом.
Слова его для меня прозвучали как раскат грома. Солдат короля Георга Третьего? Человек из прошлого, живший за полтора века до моего родного времени? И здесь, через пятнадцать тысяч лет в будущем, в этом незнакомом городе! И значит, все эти странные воины тоже пленники из разных времен!
Но, прежде чем я успел разобраться в ситуации, лестница закончилась, наша странная компания поднялась по ней до конца. Через головы стоявших передо мной, я смог разглядеть большое помещение, озаренное багровым светом ламп. Оттуда доносились музыка, подобная хрустальному перезвону, и звонкий смех, совсем не похожий на хриплый хохот наших стражников. Затем нас ввели внутрь.
Глава 8. Горожане
Окрик охранника остановил нас, у меня появилось время, чтобы оглядеться по сторонам. Это был круглый зал, у самой стены которого мы переминались в ожидании дальнейших событий. Зал был громаден — метров девяносто в диаметре. Пол был гладким, из черного камня, напоминающего мрамор, в то время как изогнутые стены были из того же белого камня, что и внешние стены здания. Высота зала была в сотни футов, он занимал всю нижнюю половину здания, верхняя же часть делилась на множество более мелких помещений… В стены и потолок были вмонтированы во множестве ярко светящиеся лампочки, заливавшие зал каскадами багрового сияния.
В зале было около сотни людей, мужчин и женщин. Они возлежали на диванах вдоль стены, за длинными, изгибающимися параллельно стене столами из зеленого металла, словно римляне во время одного из своих пиршеств. Их вид изумил меня: они не были похожи на кого-либо из людей, которых я видел, с тех пор как попал в город. Эти люди были высокими и совершенно пропорционального сложения. Все они были золотовласыми, мужчины и женщины. Они были одеты в короткие одеяния или туники из блестящего цветного шелка, и некоторые из них носили круглые украшения из мерцающих драгоценных камней.
С внезапным трепетом я осознал, что впервые вижу женщин в этом городе, ибо их не было ни среди охранников, ни среди рабов. Но прежде чем я смог задуматься над этим фактом, его вытеснили новые впечатления.
Пирующие, как я увидел, пили из прозрачных кубков яркие цветные жидкости. Я не видел твердой пищи на столах, но там было множество чаш, графинов и амфор, наполненных яркими жидкостями. Длинные шеренги в белых одеждах, механически движущиеся рабы, перемещались за спиной у пирующих с подносами, убирая пустые сосуды и выставляя на столы полные.
Я отметил еще две вещи, прежде чем мой краткий обзор был прерван. Во-первых; ни одно из лиц пирующих нельзя было назвать красивым, несмотря на идеальную правильность их черт. Сквозь внешнюю молодость и красоту сквозило Зло. Печать порока лежала на этих лицах и превращала их из ангельских в демонические. Я чувствовал, что за их шутками и смехом таится холод праздной бессердечности.
На другой стороне зала от меня, в алькове, собрались музыканты, рабы, которые управляли сложным инструментом, в котором вода падала на тонкие пластины из металла, то по одной капле, то ручейком, производя мелодичный перезвон серебряных колокольчиков, складывающийся в тревожную, но гармоничную мелодию.
Мои товарищи созерцали сцену, как и я, но было видно по выражению их лиц, что они не увидели ничего нового. Я хотел знать, для чего мы тут, и, вспомнив англичанина, собрался возобновить прерванный разговор. Но как раз когда я собирался сделать это, пришел ответ на мои вопросы, и не в форме чьих-то объяснений, а в виде самого хода событий.
Один из мужчин, возлежавших за столами, встал и произнес краткий приказ. Сразу же большой черный раб шагнул в зал, схватил булаву из металла и ударил ей в гигантский гонг. Болтовня и песни за столами смолкли, все взоры обратились на нас. Я почувствовал их взгляды,
