— Да и хрен с ним, когда мы выходим в обычное пространство?

— Через 17 часов.

-..блять..

— Ты мне лучше скажи, что потом делать? — это Скар, и он — как всегда в последнее время — лаконичен.

— Оо, брат. А потом мы всерьёз будем играть за спасение гражданских, ну или террористов — тут смотря с какой стороны.

— Ну, так, может, посвятишь?

— Ты же вроде и так в курсе моих… этих… — помахал я над головой рукой.

— А ты давай конкретнее. Может, хоть подготовиться успеем, — Бур незаметно возник на мостике.

Впрочем, греющих уши клонов, как и «случайно» включенную общекорабельную связь, видел не я один.

— Айда в кают-компанию, — говорю и понимаю, что собственно от моих действий зависит сейчас не просто многое, а именно всё. Вообще всё. То есть, судьба не только каких-то там «юнлингов», которых я, по сути, видел только кучку. Но и вот конкретно вот этих вот парней. И мне придется отправить их на убой. Не всех, но от этого совсем не легче. Господи, ёб твою мать, как всё, блять, не вовремя! Это ж надо же! Опоздать на войну! На собственные, можно сказать, разборки! Да я, ебать того в душу, просто победитель по жизни! Это с учётом того, что я угандонил население планеты, дезертировал и угнал корабль. Впрочем, ситуация повторяется, только масштаб корабля увеличился, и народу со мной теперь больше. Да меня за такие выверты точно повесят яйцами на сосну! Найдут сосну в этой галактике и прибьют. Просто, чтобы другие не выёбывались. Так, пока мы топали до кают-компании, минутка самобичевания и нытья закончилась. План на самом деле был прост. А вот то, что я слегонца опаздываю, не смотря на имевшийся, вроде как, запас времени — это товарищи ПИЗДЕЦ!!!!!!! Что-то я сомневаюсь, чтобы какой-нибудь попадун на моём месте… опоздал… Банально, бль, опоздал! Это как так-то, ёбана…

— Кэ-эп, — это меня Дэнч за плечо подергал. Мы, оказывается, дошли, парни расселись, а я до сих пор стою возле входа. Автопилот довел тело, ноги встали, мозг занят генерированием неврастении.

— Спасибо, Деня. Задумался я чего-то, — обвёл взглядом своих парней. Скар молча и напряженно таращился в налитый коктейль. Да, для офицеров такая опция была предусмотрена. Бур так же пристально всматривался мне в визор и тоже уже снял шлем, отложив его в сторону. И Дэнч. Каска на затылке, улыбается. Пронзительно так. Типа — «Хэй, командир, я за тобой хоть в пекло, но мне это пипец как не нравится, но я всё равно тебе верю».

— Ну и во что ты нас на этот раз втравил, брат? — начал зачем-то Скар. Его понять можно. Он по штату мой зам, его башка рядом с моей лежать будет, когда и если нам их загильотинят. Ну хоть братом называет — и то хлеб.

— Пацаны, — начал я, просто потому что надо было с чего-то начать. — Помните, мы когда на награждение в Храме были, нас тогда Сари…

— Генерал Дженг, — мгновенно, но стальным голосом поправил Бур.

— Да, Генерал Дженг к их детишкам отвела.

— И чё? — оторвался от стакана Скар.

— Я тогда, ну, когда там… на Корусанте, рассказывал про свои… эти… видения. В общем, я тогда не сказал, что этот долбаный псих детей вырежет, — сказал и неуверенно замолчал. Просто потому что не знаю — всех или нет. И факт, что не всех, но как им объяснить?

Я… не могу найти слов, потому что слишком много их видел… ТАМ, у себя… разорванных, раздавленных, скрюченных и похожих на кукол, как только бы уснувших, но неизменно — детских трупиков. От грудных до того возраста, когда на лице предсмертная судорога вмораживает гримасу понимания происходящего. Изнасилованных, расстрелянных, просто разорванных взрывом или посечённых осколками, сгоревших, задушенных или задохнувшихся от чего бы то ни было. А ещё, потому что в нашей группе я был медиком, пока не переучился на снайпера, и потом нередко помогал в полевом, куда их всех после кипятков сносили. Но запомнилось не это, а всего один случай, когда шестилетний щегол притащил на руках свою младшую сестрёнку. Грудную. Один. С сожженной фосфором в хламину спиной. Он зажимал ей сломанную ручку и почти не кривился от боли — выжгло нервные окончания. Девочку-то спасли, а он у меня на руках практически отошел. На ломаном русском тогда говорил — «дядя Серёжа, вы за меня не волнуйтесь, мне не больно (а я ЗНАЛ, что это нифига не так), вы, говорит, Эльке помогите только.» И этот щегол меня — здорового взрослого мужика, умирая и зная, что умирает — успокаивал. Спокойной такой, здоровой такой рассудительностью. Почти таким же голосом и таким же тоном, как в том грёбаном фильме про долбанные эти вокруг теперь Звёздные Войны. «Master Skywalker, it is too many of them! What shall we do?». Я просто видел, как ломались из бойцов те, кто их хоронил, когда было больше некому. А ещё я встречал убийц детей у себя. Смотрел им в глаза. Они не сожалели. Никто не сожалел. Именно поэтому я тогда так почти психанул в Храме. Именно по этой причине я не могу непредвзято относиться к этому долбаному чертил…

— Кэп. Але? — это опять Дэнч. Обеспокоенный взгляд слегка разгладился, когда я поднял голову и посмотрел на него. Даже улыбнулся как-то… одобряюще, что ли?

— Я тут, простите, задумался опя..

— Это точно? — Бур как-то даже лицом потемнел. У мандалорцев, чью «политику партии» Альфам в учебке прививал Скирата, очень трепетное отношение к детям. Очень. То, как отчаянно они защищали «инкубаторы» и «детсады», когда КНС врубились в Камино — это просто надо было видеть. Фактически наступление войск КНС почти остановилось, когда кто-то в тактсеть скинул инфу, что они взорвали и постреляли ясли.

— Да, брат. Мне по большому счёту насрать на взрослых, да и падаванов тоже. Ситхи, джедаи… Их разборки — не более чем разборки двух религиозных сект. Это взрослые вырастают все разные, и в основном — сволочи. А дети все одинаковые, брат. Ты же видел сам! Их даже общегалакта не знающих оставь вместе — заобщаются, играться начнут. Ну, только если не инсектоиды — у них инстинкты другие, и то не факт, — я усмехнулся.

А вот Скар подумал секунду и хлопнул рукой по столу.

— Кэп, я молчал, на. Часто и много, на, — сказал он, подняв взгляд. — Но сейчас я задам вопрос, а твоё, на, какое дело? Нахрена оно лично ТЕБЕ,