что ваш отряд вернулся оттуда не с победой?

- Да, к сожалению, не смотря на все наши усилия, наш наниматель погиб.

- Я слышал об этом, а еще о том, что «горные лисы» показали себя в той войне исключительно хорошо, в том числе и вы. Скажите, де Нибб, а как вы относитесь к тем людям, с которыми вам довелось воевать?

- Никак, господин ле Тонт, никак. У нас есть договор с нанимателем, мы его выполняем, а наше мнение значения не имеет.

Он налил еще по бокалу, мы следом их осушили и он продолжил: - То есть вас абсолютно не беспокоит, на кого работать, даже если это идет в разрез с вашими убеждениями?

- Пока договор действует, да. Как бы я хорошо не относился к начинаниям принцессы, но золото заплатил нам покойный принц. – Соврал я, стараясь даже не покраснеть от этих слов. Да, я маг, сидящий среди тех, кто их ненавидит, должен любить таких же безумцев, конечно.

- Это говорит о многом, господин де Нибб.

- Это, прежде всего, репутация, господин ле Тонт. – Ответил уже более твердым голосом я. – Есть договор, и его надо соблюдать. За это и уважают наш отряд.

- Я слышал, вы очень тяжело переживали поражение, и у вас сейчас совсем нет заказов? – С интересом продолжил разговор ле Тонт.

- Ну, о некоторых вещах я говорить не могу, но в целом вы правы. – Согласился с ним я и снова, словно бы винил Агни в ее длинном языке, бросил на нее суровый взгляд. Я прекрасно знал, что она расскажет все, что я расскажу ей о войне в Ратарте, для этого и рассказывал, но приходилось делать вид, якобы мне это совсем не нравится. – Да, сейчас наш командир решил взять небольшой перерыв в работе, да и зима уже скоро начнется. Зимой заданий, к сожалению, поменьше.

Мужчина, кивнул головой, полез в стол и достал оттуда лист бумаги, чернильницу и перо, положил перед собой, а затем сказал: - А как на счет вам лично, господин де Нибб, поработать?

- О чем вы?

- Я предлагаю вам лично поработать, раз уж все равно без дела сидите. Дело исключительной важности для нашей с вами партии, как вы понимаете. Дело не только важное для нашего общего дела, свободного Мирея, но и хорошо оплачивается. – Сказал он, понимая, что наемника светлыми идеями не привлечь, а вот золотом вполне можно. Да, он думает обо мне именно так, как и должен обо мне думать. Идеи идеями, но кушать хочется всегда.

- Меня одного? Но почему именно меня?

- Ну, не только Агни знает, что было в Ратарте, наша партия узнала, что там себя очень хорошо показали «горные лисы», не только как умелые бойцы, но и как люди, верные буквам договора. Особенно хорошие отзывы были об одном юноше, который сражался словно пещерный лев при штурме дворца. И каково было наше удивление, когда мы узнали, что этот юноша разделяет наши взгляды, так еще и состоит в одной из столичных ячеек партии! Сами понимаете, де Нибб, такой шанс упускать нельзя было. Согласны поработать? Работа как раз на зиму. На благо нашей идеи, естественно. – Сказав это, он макнул перо в чернила, быстренько что-то написал на бумаге и передвинул ее мне. Я глянул на то, что там написано, и сказал: - За эти деньги можно нанять небольшой отряд, господин ле Тонт.

- Я знаю, де Нибб, но я предлагаю эти деньги вам одному. Золотом, естественно, а не долговыми бумагами. Им, как знаете, доверия нет никакого. Нам для этого задания нужны именно вы, господин де Нибб, наш сторонник, который будет не только за золотом гнаться, но и разделяет наши идеи.

- Позвольте мне подумать, господин ле Тонт, да и надо узнать у командира, смогу ли я отлучится из столицы на зиму.

- Конечно, конечно, де Нибб, как скажете. Завтра к полудню я надеюсь получить ответ, приходите сюда, в магазин Лакара, я будут вас ожидать.

Мы попрощались, пожали друг другу руки, я взял Агни под руку, и мы покинули магазин толстяка. На улице уже давно стемнело, пошел несильный снег, хотя ветра не было. Зима в этом году пришла рано, словно не хотела больше ждать ни мгновения.

Я взял Агни за руку, и мы медленно пошли прочь, вдоль улиц вечернего Кессада, столицы Мирея, самого крупного и густонаселенного города, который, даже сейчас, во время снега, вечером, гудел, словно пчелиный улей. Люди сновали туда-сюда, иногда толкались, возмущались, но продолжали бежать дальше по своим делам. Уже начали зажигать вечерние фонари, которые были особенностью более благополучных кварталов города. Первой заговорила Агни: - Эм, ты понимаешь, насколько это важно и какая большая честь тебе оказана?

- Да, более чем, от того и попросил время подумать.

- Отказывать совсем нельзя, это очень важное задание. Но можешь не боятся, я поеду с тобой. – Сказав это, она замолчала, а потом добавила. - Это твой личный способ попасть в ближний круг, последняя проверка для тебя.

- А их что, было уже много? – Спросил я, прекрасно зная, что обо мне уже много где и много кто спрашивал, Колгару донесли об интересе в мой адрес. Да и меня сразу же, как только Агни раскрылась мне, тогда, летом, сразу же проверили на «зубок».

- Конечно, Эм. Сам понимаешь, вокруг нас очень много «тайников» от де Фаттена бродит, слишком опасно.

- Честно, никогда об этом и не думал. Да и как-то не до этого было со всем, что случилось в Ратарте. – Ответил я. – Я, если честно, несколько побаиваюсь. Не сомневаюсь, что командир меня отпустит, сейчас все равно без работы сидим. Но вот только ехать неизвестно куда, одному, все же есть небольшой страх.

Девушка остановилась, прижалась ко мне и посмотрела прямо мне в глаза. Ее длинные ресницы, снежинки, что тут же таяли на ее лице, уголки губ - все это сейчас выглядело настолько великолепно, что можно было бы отдать все, чтобы этот момент никогда не закончился. Она нежно поцеловала меня, словно в первый раз, и сказала: - Мне нельзя это рассказывать, Эм, но отправить тебя хотят в Хотрен, а я поеду с тобой, как твой куратор и партнер. Вдвоем нам будет куда интереснее.

- Признайся, Агни, ты же не простой