— По какому принципу отбирали? — спросил я, ожидая услышать что-нибудь вроде «что нашли».

Но Иван ответил серьёзно:

— Всё, что сумели опознать по рассказам форсайтников, и более-менее распространённое у нас.

— «Хвлар»? — поразился я.

— Кто-то упоминал, — кивнул Иван. И осклабился: — А ещё мне хотелось из него пострелять, в Москве их всего два... было.

Всё обучение состояло в том, что я заряжал оружие, снимал с предохранителя, делал один-два выстрела. Иногда Иван меня поправлял, иногда молча кивал и передавал другой ствол.

Как ни странно, но с охотничьими ружьями было больше всего возни.

На обед мы не ходили, нам принесли судки с горячей едой.

В итоге за семь с половиной часов я выстрелил из двух сотен огнестрелов и слегка от этого обалдел. Две с небольшим минуты на каждый ствол... даже не думал, что такое возможно.

У меня болело плечо, ныла правая рука, а на указательном пальце, несмотря на перчатки, появилась мозоль. В ушах звенело, стрелковые наушники не спасли. Глаза слезились от порохового дыма, хотя вентиляторы старались изо всех сил.

— Ты не прирождённый стрелок и никогда им не станешь, — подвёл итоги Иван, вручая мне «хвлар». — Но... — он улыбнулся, — ты оружия не боишься, чувствуешь его, а оно тебя любит. Выстрелить ты всегда сумеешь, вот только поможет ли это...

Я выпустил короткую очередь из пулемёта и положил его на стойку.

Выдохнул.

И взмолился:

— Может, хватит на сегодня?

Хотел ещё сказать, что меня ноги не держат, но вовремя прикусил язык.

— Хватит, — ответил Иван. — Завтра с тобой будут работать врачи. Быстрый курс тактической медицины... ну и вопросы свои задашь.

Я кивнул. Иван посмотрел на часы — старомодные, со стрелками.

— Да, пора заканчивать. У тебя время помыться, поужинать и бежать на собрание. Не забудь, в семь тридцать!

— Вы там будете?

— Нет, я уезжаю. Меня отозвали на день, с тобой поработать.

Он даже похлопал меня по спине, что, наверное, с его стороны было равносильно хвалебной оде.

— А у вас есть форсайты? — спросил я, когда мы выходили.

Иван на миг замешкался. Но ответил:

— Был. Один.

Дальше можно было не спрашивать. Я и не стал.

Отмыться от пороховой гари, кажется, не удалось. Или запах въелся в ноздри? Но я сделал всё, что мог, извёл полфлакона душ-геля, вытерся и переоделся в чистое.

Одежда лежала на кровати – три раздутых пластиковых пакета с бельём, рубашками, парой джинсов и даже тапочками. Всё было моего размера, судя по этикеткам, закупались в большом и дорогом торговом центре.

С бюджетом у «дядюшки» дела явно обстояли неплохо.

На ужин я прибежал без пяти семь. Лены уже не было, в сторонке пили чай «летние» — приветливо помахали, я кивнул, но отправился к другому столику.

За ним мальчик Миша сосредоточенно уминал котлету с пюрешкой.

— Привет. — Я сел напротив.

— Добрый вечер. — Миша блеснул очками и продолжил ужинать.

— Я тебя не сдавал, — сообщил я. — Нас, оказывается, отслеживают.

— Мне объяснили, — признал Миша. — Мы вроде теперь напарники?

Я кивнул.

— Вы ужин возьмите, — посоветовал подросток. — А то уже убирают с раздачи.

Выглядел он так невозмутимо, словно провёл в этом центре как минимум несколько недель. Я сходил к раздаче, взял пару кусков жареной трески. Пюре уже не осталось, я набрал овощей и тушёной капусты.

Когда я вернулся с подносом, Миша уже покончил с котлетой и пил не то кофе, не то какао. Он с любопытством глянул на мой выбор, поморщился и сказал:

— Сплошной ЗОЖ. Как вы ночью выкрутились? Я на самом интересном месте проснулся.

— Ты меня не пристрелил, и на том спасибо.

— Почему мы в будущем не помним, что уже встречались?

— Не знаю. Может, объяснят хоть что-нибудь.

Он кивнул. Пробормотал:

— Есть у меня одна идейка... Ладно. Знаете, куда идти?

Я покачал головой. Попробовал рыбу — суховатая, но вкусная.

— Подожду вас, — решил Миша. — Я уже выяснил, где здесь что... Как вам Артур Давидович?

— Вроде ничего, — уклончиво ответил я.

Пока я ел, мальчик сходил к стойке и взял пару пирожных. На мой взгляд — излишних для него, но это не моя забота. Спросил:

— Ты здесь с мамой или папой?

— Нет, они подписали бумаги, что могу один.

Я покосился на него, но Миша выглядел совершенно спокойным. Он пояснил:

— Я вполне самостоятельный. У меня паспорт есть, и вообще... Вы поели?

Подобрав последний кусок рыбы, я оттащил тарелки к раздаче, и мы пошли.

Красный зал оказался в том же здании, где и столовая. Обычный конференц-зал с длинным узким столом, видимо, названный так из-за цвета кресел. Все форсайтники уже были здесь, разбившись на три группы. Я сразу увидел Лену и Сашу, помахал, и мы с Мишей подошли.

— Держу вам два кресла, — сообщила Лена. — Миша, это Сашка. Садись с ней.

К моему удивлению, Миша без всякого смущения втиснулся в кресло рядом с Сашей и о чём-то начал с ней болтать. Она с явным интересом поддержала разговор. В моей юности я как-то стеснялись так легко знакомиться с девчонками.

Я сел рядом с Леной.

— Ждём Артур Давидыча, — сказала она. — Вон та рыжая — его заместитель, она то ли биолог, то ли врач. А мужик в костюме — гэбэшник, типа присматривает и контролирует. Не знаю, чего он там контролирует, бухает вечерами как не в себя.

— Профессионалу это не помеха, — прошептал я в ответ.

Кроме «рыжей» и «гэбэшника» незнакомцев больше не было. Они сидели на торце стола, общались между собой, поглядывая на нас... мне показалось, что мы с Мишей вызываем у них наибольший интерес.

Что ж, ожидаемо, мы новенькие.

— Часто так собираетесь?

— Первый раз, — ответила Лена. — Говорю же — дядюшка вас ждал... Странно,