“Как и ты, дочка, я не хочу войны с Аммоном, — продолжала Сара, — я обещала взять твою сторону, но не подсобила тебе, остановилась, пока не поздно. Как облупленного знаю я Ифтаха. С нравом его крутым не шути!”

Халис ничего не сказал и, кажется, ничего и не подумал. Он на своем долгом веку и войну вкусил, и мир пережил. Ни бунтовать, ни сподручничать толку нет. Что хозяин захочет, то слуге и делать. Судьба придет и по рукам свяжет, а прежде веку не помрешь. Он молча взял в руки топор и вышел из шатра наколоть дровишек — на исходе они.

4

Ифтах покончил с проверкой караулов и, не торопясь, направился к дому. По дороге уселся на пень и принялся вспоминать речи Авиталь. Чем больше он вникал в слова ее, тем мрачней становился. “Девчонка наслушалась бредней вавилонянина, — думал Ифтах, — теперь мир ей подавай! Что она, мокроносая, в страстях человеческих понимает?”

С каждой минутой гнев Ифтаха нарастал. “Могу ли я в землю зарыть мечты всей жизни моей — отомстить братьям, стать во главе народа и войска, одержать военную победу? Над кем? Ну, скажем, над аммонитянами или над кем-нибудь еще. А потом упиться сладкой и хмельною славой!”

“И ради кого и чего отступаться от мечты? Ради жиреющих вороватых торговцев и их бездельных чад? Или, чтоб черный люд был вечно сыт? А длиннобородые трусы умничали бы себе, живя в достатке и не ведая нужды? Нет, великое не меняют на ничтожное!”

“Уж если на то пошло, то благоволение страстям моим преподнесет народу свершение заветов Бога! Не вижу причины не верить первосвященнику. Возможно, он и прав — противное никто пока не доказал. Не исключаю, что честен он и бескорыстен. Глупо сходить с протоптанной тропы, коли ведет она к обещанному посланцем Господа величию!”

“Авиталь полагает, будто цель моя — благоденствие народа. Почем ей знать цель мою? А благоденствие понимает она по-вавилонски, по-язычески. Не разумеет, что счастье придет к нам, избранникам Божьим, не от нас самих, но от Господа! Набралась дури от Кайвана и Соби! Оба они болтуны неуемные. Людям, которым нечего сказать — за словом в карман не лезут, а недержание языка есть худшее из зол!”

“Понятия дочери моей отнюдь небезобидны и весьма вредны. Намерения ее страшны и разрушительны. Она задумала обезоружить меня, унизить мудрецов длиннобородых, веру оскопить!”

“Ее идеи толкают на легкий путь, и потому прилипчивы и растлевают. За ней, избави Боже, многие пойдут — и бабы, и бездельники, и трусы. К несчастью, Авиталь владеет даром убежденья. Она, как истинная лицедейка, умеет так подчинить замыслу свое сознанье, что приливает кровь к щекам, и замирает голос!”

“Мой долг правителя, военачальника и патриота избавить народ и страну от гибельной угрозы. Я должен пойти на крайние меры. Да, я отец, а Авиталь моя единственная дочь. Но голос веры громче голоса крови! Нет в мире цели выше той, что указана нам Богом!”

“Ах, я, кажется, упускаю одну вещицу. В чем права Авиталь, так это в стремлении склонить меня к переговорам с Наасом. Недолгий мир пригодится мне самому. Пожалуй, попробую сторговаться с царем Аммона!”

Глава 9

1

На сей раз атмосфера свидания Авиталь и Соби была пронизана радостью. Издалека завидев друг друга, они бросились бегом — он к ней, и она к нему. Не сговариваясь, оба выпалили вместе одно единственное слово: “Согласился!”

Праздник сердца настал. Казалось, молодые вот-вот обнимутся, а то и, с Божьей помощью, поцелуются. В последнее мгновение рассудительная натура Соби решительно взяла верх над порывом. Когда на первом месте разум, то он и руководит человеком. Соби горячо пожал обе руки Авиталь и широко улыбнулся ей. Она же, следуя женскому обыкновению не превосходить и не опережать, повторила те же телодвижения.

Авиталь и Соби принялись взахлеб трубить перед собою, как им удалось убедить своих отцов отказаться от агрессивных планов и, проявив добрую волю, начать договариваться с соседом о мире. Оба молодых были горды достигнутым, и каждый ждал (и получал!) похвалы другого.

Рассказ Соби произвел на Авиталь самое благоприятное впечатление. “Как подкупающе прост, как располагает к себе Наас! — воскликнула Авиталь, — твой папаша просто душка, моему милитаристу будет с ним легко столковаться!” Польщенный за отца, Соби с удовлетворением принимал авторитетное мнение подруги и благодушно кивал головой.

Что касается эпопеи Авиталь, то хотя она и закончилась счастливо, но тем не менее вызвала настороженность у Соби. Он не мог внятно и логично объяснить самому себе причину возникшего беспокойства, и поэтому предпочел не выражать вслух свою опасливость, но принял бодрое настроение оптимизма и надежды.

2

Совершенно и бесповоротно, цельною и полною душою, чистыми помыслами сердца Ифтах взял на себя многосложную роль великого собирателя Земли Обетованной. Божественная значимость миссии требовала от будущего героя держать совет с Господом или, по более скромной мере, с Его посланцем в Гиладе.

Понятия Ифтаха о первосвященнике расщеплялись надвое. Житейский опыт подсказывал презрение и неприятие, а доминанта веры внушала благоговейный страх и повиновение. Для вдохновенного исполнения героической роли, Ифтах нуждался в благословляющих напутствиях и одобрительных речах первосвященника. Поэтому, насилу преодолевая внутреннее противодействие, он вновь направил стопы свои в дом непререкаемого знатока слова Господня.

— Я рад видеть судью Гилада в своем доме, — приветствовал первосвященник Ифтаха, — что привело гордеца ко мне?

— Мне нужны твои советы, скрепленные печатью покровительства Всевышнего, — ответил Ифтах.

— Смело вопрошай, ибо всё произносимое мною есть словесное воплощение замысла Небес!

— Потому и явился я к тебе, наставник народа иудейского!

— Довольно лести, Ифтах, перейдем к делу!

— А дело вот какое. Эфраимляне наверняка прослышали о скорой войне с Аммоном. Я ожидаю, что они предложат мне объединение сил. Посоветуй, как поступить — войти в союз с ними и воевать вместе, или же не рисковать победой, соединяясь с плохо подготовленным войском эфраимским?

— Эфраимляне — наши братья по разуму, по крови и по вере. Что завещано нам — то и им заповедано. Сдается мне, не расположен ты к дружбе с ними. Гордыня одолевает, что ли? Славой делиться не хочешь? Брат брату помощник, а свой своему поневоле друг! В этих мудрых словах заключен мой совет. Но не указ я тебе. Сам думай.

— Думаю. А пока спасибо на туманном слове.

— Знаю, Ифтах, готовишься ты защищать нашу землю, громить Аммон, неправедные владения язычников присовокупить к землям иудейским. Я не последний человек в Гиладе, посвяти меня в подробности,