Идиллию нарушил Врум, подлетевший поближе к девушке и принявшийся ее обнюхивать, словно натуральный зверек. Она улыбнулась и вытянула вперед руку. Врум на мгновение отпрянул, затем «принюхался» и с довольным видом ткнулся мордочкой в ладонь эльфийке.

Та в свою очередь мило рассмеялась и начала почесывать ската, от чего тот довольно заурчал. А я почувствовал маленький укол ревности. Пусть и всего на мгновение.

— Откуда у тебя это милое сновидение? — спросила эльфийка. Ее голос напоминал перезвон колокольчиков.

— Врум? — на всякий случай спросил я, уточняя. Не совсем понимаю, что означает слово сновидение и что я правильно его перевел.

— Врум-врум, — подтвердил скат.

— Да, я про него, — улыбнулась эльфийка.

— Ну, — я медленно почесал затылок, а затем замер, спохватившись. Но никто стрелять в меня пока не спешил. — Тут позавчера какая-то штука в небе была. Там все светилось, луна зеленая. А затем киты с неба полетели. И вот такие же ребята, как Врум. Потом все прекратилось, а Врум остался со мной.

Я оттарабанил свою речь, словно описывал поход в магазин за молоком. Мол, со всеми бывает, ничего особенного.

— Киты в небе с зеленой луной, — кивнула женщина. — Давно я их не видела.

— Да сам офигел знатно, если честно, — произнес я и удивился своим словам.

Фраза сама собой всплыла в голове. Так, стоп. Я же только что целую тираду выдал на незнакомом мне языке. Это как так вообще?

— Мне кажется, — я задумался. И понял, что если пытаюсь подобрать слова, то это дается труднее. Когда я не думаю о том, что надо сказать, речь получается как-то сама собой. — Что Врум отбился от своих и потому не улетел обратно.

— Отбился, — рассмеялась девушка звонким голосом. — А может наоборот? Может это они прилетали навестить его?

— Не понял, — растерялся я.

— Пойдем за мной, — произнесла эльфийка и повернулась ко мне спиной.

— Но госпожа, — удивился один из бородатых. — Он ведь внешний. Пришлый. Как можно его…

— Древо отдало ему часть себя, — ответила девушка спокойным голосом. — Разве это не знак того, что он друг Леса?

— Но вести его к Сердцу, госпожа, — запричитал бородатый.

— Совет будет недоволен, — вторил ему другой старик. — Он оскверняет Лес одним своим запахом.

— Разве? — удивилась эльфийка. — А мне кажется, он больше не пахнет.

На меня уставилось несколько десятков глаз, так что я аж поежился. Все это длилось несколько секунд и я понял, что эльфы в буквальном смысле принюхиваются ко мне. Первым тишину нарушил провожатый.

— И правда. Трещотка больше не воняет, — усмехнулся он, за что поймал несколько осуждающих взглядов от собратьев.

Да что вообще происходит? Девушка продолжала идти, но я все еще не хотел сходить со своего место. Нутром чувствовал острые наконечники стрел, что целятся в мои бубенчики.

— Пошли, трещотка, — дружески хлопнул меня по плечу провожатый. — Теперь можно, раз она сама разрешила.

И в этот момент я напрягся. Только после того, как меня хлопнули по плечу, я понял, что на самом деле не так. Крепко зажмурился и резко открыл глаза. Нет, не сон. Да и в целом все выглядело вполне реально.

Ущипнул себя раз десять и только после этого пошел следом за остальными. Нет, эльфы, которые считают себя людьми, странный величественный лес и все такое. Это немного выбило меня из колеи, но…

Боли не было. Я же должен был еле хромать сейчас, а нет. Шаг пружинит, в теле легко. Почесал подбородок и заметил еще одну странность. Борода стала куда гуще и длиннее. Это все ненормально.

— Сколько я спал? — спросил провожатого.

— Год без малого, — усмехнулся тот. — Скоро новое сближение, Древу надо готовиться. Вот оно и выплюнуло тебя. А может решило, что с тебя хватит.

— Че? — это была единственная реакция на все вышесказанное.

Мы вышли в небольшую рощу, с множеством маленьких полянок то тут, то там. Деревья здесь росли не так густо, так что я смог разглядеть небольшой пруд естественного происхождения.

Эльфийка направилась к нему, остальные же разошлись, за исключением бородатой парочки ворчунов. Подойдя ближе к пруду, девушка присела на камни и жестом указала мне на место среди корней напротив.

Я уже хотел было сесть, как неожиданно на меня выскочила стая косматых лопоухих чудищ. От неожиданности я отскочил, но запутался ногами в каких-то побегах, с шумом плюхнулся на мягкое место, а чудища подбирались все ближе.

Послышался звонкий смех эльфийки, которая взяла одного из монстров на руки и принялась гладить.

— Ты так их боишься? — со смехом спросила она.

— Ненавижу сраных кроликов, — прорычал я, вставая.

Но эти вроде бы не были агрессивными. И вроде как не хотели нападать. Один, правда, направлялся прямо на меня, но я сдержал позыв пнуть его подальше. Все-таки в чужом доме так не принято себя вести.

Кролик все же почуял что-то неладное и убрался восвояси. Правильно, тварь мохнатая. Беги-беги, повезло тебе. Встреться мы чистом поле, тебе бы не поздоровилось.

Под непрекращающийся смех эльфийки я все же присел в импровизированное кресло, сплетенное из растущих корней. Плотнее запахнул плащ, чтобы не светить ничем лишним. В присутствии дамы сижу, как ни как.

— Как тебя зовут, — спросила эльфийка. — И прежде чем ответить, напомню, что имя нареченное нельзя произносить вслух.

— Почему? — удивился я.

— Это таинство принадлежит только матери и сыну. Если кто-то узнает имя, которым тебя нарекли, то им смогут воспользоваться против тебя. Поверь, это тайна, которую не стоит раскрывать.

— И что, даже верным друзьям нельзя говорить? Жене? Тем, кому доверяешь?

— Дело не в том, кому ты говоришь свое имя. А в том, что ты его говоришь. Калейдоскоп все слышит. Произнесешь имя вслух и оно отпечатается навеки. Все вокруг может слышать и запоминать. Деревьям и даже камням тоже снятся сны.

Я ничего не понял. Слова-то знакомые, но то ли я неправильно их перевожу, то ли она несет бред, то ли все сразу. Но да ладно.

— Лаэр, — произнес я.

Тут долго думать не пришлось, имя само собой пришло на ум. Какая разница, каким придуманным прозвищем себя называть?

— Лаэр, — медленно повторила она. — Как Лаэр Неуязвимый?

— Или как Лаэр Багровый Рассвет? — спросил один из седобородов.

— А может как Лаэр Красноголосый? — вторил ему другой старик.

— Или как Лаэр Хладорожденный?

— Или Лаэр Шторм Над Водой?

— Так, — замахал я руками. — Точно не Красноголосый, окей? У вас тут что, столько Лаэров?