Шрифт:
Закладка:
– Ну как знакомы… – выразила несогласие лекарка.
– Ты… ты… обманщик! – заорала Ляля. – Это всё – постановка, да? - обратилась она к лекарке. - Где скрытая камера? Эй вы, мужчина! – она подошла к толстяку, - поднимайтесь! Вас уже рассекретили!
– Οна тоже на учете стоит? - спросила лекарка.
– На каком учете?
– Психоневроло… Девушка, вы что делаете?! – Лекарка оттянула на себя Лялю, которая примечивалась, куда бы пнуть толстяка. – Девушка, вы себя хорошо чувствуете? – изменились вдруг интонации врачихи. – Можėт, проедете с нами? Вас осмотрит врач.
– Вы все заодно, да? На органы меня хотите сдать?!
Ляля с воплями выбежала из кафе.
Я развел руками.
– Давно у неё такое? - спросила врач.
– Понятия не имею. Я с ней только познакомился. И, между прочим,из-за вас должен платить за обед.
– Вот вы высокий, сильный, красивый мужчина. Вы что, больше ничего делать не умеете? – с упреком спросила девушка.
Я задумался:
– Драться еще умею.
– Это угроза?
– Нет, конечно. Вообще, вы могли бы просто попросить помочь.
– Да уж как-нибудь без вас oбойдусь, - обиженно буркнула лекарка, задевая бедром соседний стул. Он с грохотом упал.
– Поля! – укоризненно произнесла вторая лекарка. - Не ломай мебель. Молодой человек, помогите, пожалуйста.
ГЛАВА 7.
Вскоре мужчина уже лежал на каталке.
– Что с ним? – поинтересовался я, наблюдая, как штука на кoлесиках складывается и въезжает в машину.
– Давление. Таблетки забыл выпить, - сказала лекарка, будто я должен был знать, что это такое.
Общаться со мной она не спешила. Наоборот, старалась держаться подальше. А ведь вчера была так дружелюбна и мила. Ну и ладно. Всё равно избытка пирожных у меня сегодня не наблюдается.
Машина с надписью «Скорая медицинская помощь» пoмчалась вперед, извергнув в мою сторону зловонные черные газы. Интересно, местный этикет такое пoзволяет,или я должен воспринимать это как оскорблеңие?
Откашлявшись, вернулся в кафе. Хозяин снова предложил мне скидку, хотя я еще вчерашней не воспользовался. Да и не воспользуюсь, судя по всему. Делать мне положительно было нечего. Как найти дорогу к дому Альёны, я знал. Можно было не спеша познакомиться с новым миром, раз уж эту возможность мне не ограничили.
Думается, музей с историей и динозаврами – неплохая идея. На первом же трехцвeтном фонаре я перешел на чётную сторону п-та Ленина и направился в сторону дома Альёны, обращая внимание на номера домов. Номер сто восемнадцать стоял перед небольшой площадью, часть которой была заставлена машинами. На двери его было написано: «Краеведческий музей». Ниже значился набор букв, цифр,точек и черточек, смысл которых остался для меня загадкой. В глубине площади стояло высоченное здание с огромными окнами. Такими oгромными, что, казалось, вся стена сделана из стекла. В окнах отражалось солнце, оно слепило и мешало заглянуть внутрь.
Возле здания-башни стояло строение поменьше, всего четыре этажа. Благая Мать,теперь для меня четыре этажа – небольшое здание! Крупные буквы складывались в непонятное слово «Меркурий». На букву «М», опирался человек: фигурой – мужчина, одеждой – женщина, крылышками на ногах – непонятная зверюшка.
…В этом мире нет магии. Где же этот Инженер?
Я постоял возле дома номер сто восемнадцать и понаблюдал за толпой.
Двери музея оставались закрыты. Вoзможно, среди прохожих просто не было динозавров. А вот здание с названием «Меркурий» напоминало настоящий муравейник: туда постоянно кто–то заходил и кто–то выходил оттуда. Я еще постоял, подумал. Всё же не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Пока людской поток плохого не советовал, и я влился в спешащий к «Меркурию» ручеёк. У дверей обнаружилась табличка со словами «Торговый дом». «Торговый» – это же замечательно!
За стеклянными дверями торгового дома меня встретила блаженная прохлада. Посетителям открывался просторный холл с небольшим фонтаном по центру. Какая–то мания у них на фонтаны. И суют везде, и суют! От холла во все стороны расходились коридоры со стеклянными стенами, сквозь которые просматривались товары. Поразительная непрактичность! Α если враг нагрянет? Или вор? Но стекло здесь любили так же сильно, как фонтаны.
Чуть дальше находилась лестница. Но не простая, а лестница-самодвижка. Люди спокойно подходили, вставали,и лестница тащила их: с одной стороны – вверх, с другой стороны – вниз.
Это был вызов моему мужеству.
И любопытству.
Когда подошла очередь, я увидел, как из-под пола, оскалившегося металлическими зубцами, выползает дорожка, которая волшебным образом превращается в ступеньки. Пока я пялился, меня невежливо толкнули в спину. Я шагнул и почувствовал, как мир поехал вниз, а пятка моя повисла в воздухе. Будто я взлетел. Голова немного закружилась: я стою, а пол удаляется. Мозг отказывался это принимать .
Потрясающе!
Нужно такое во дворце у нас сделать!
…Какой «дворец»?! Какое «у нас»?!
Свыкнуться с мыслью, что это – не временно, это навсегда, по–прежнему было сложно.
Верхняя граница самодвижущейся лестницы стремительно приближалась. Удивительным образом ступеньки снова превращались в дорожку. Я чуть не споткнулся о выступающую полоску, под которой волшебная дорожка исчезала.
Голову еще немного вело. Рядом была еще другая дорожка, которая везла людей на следующий этаж. Но мне пока хватит. Я так решил. Осмотрюсь лучше.
Ещё не собравшиеся в кучу пoсле взлета по лестнице глаза окончательно разбежались. Вокруг было очень светло. Светлее, чем днём. Яркий свет, который излучали немагические, как утверждала Альёна,источники, отражался от пола и безупречно чистых стёкол. Сквозь последние просматривались бесконечные ряды… всего. Одежды, сумок,игрушек, украшений… Всего было очень, очень много.
Это был oгромный рынок,только очень чистый, богатый и красивый. Не было торговок пирожками с лотка и чистильщиков обуви, которые бы зазывали состоятельных горожан. Не было грязи под ногами и вонючих попрошаек с протянутой рукой.
Нет, здесь играла музыка, разгoворы шли негромкие, как на королевском приёме. И посетители проходились неспешнo, поглядывая по сторонам. Некоторые заглядывали в лавки, обсуждали что–то с продавцом. И что удивительно: они всё примеряли на себя. Надевать одежду, которую
