Глава 8. Никаких больше вечеринок

Алиса

Я почему-то ждала, что по адресу, который дал мне Ян, будет какой-то элитный дом или коттедж, как у Яворских. Логично ведь предположить, что богатые ребята устраивают свои вечеринки в крутых местах, правда?

Но таксист привез меня куда-то на окраину, в темный двор с панельными пятиэтажками и ржавой детской горкой посредине. 

— Это точно здесь? — озадаченно спросила я.

— Машиностроительная восемь, дом шесть, — пробубнил он. — Вам сюда?

— Вроде да.

— Тогда выходите. Это вон тот дом напротив, но к нему, кажется, не подъедешь. Дойдете сами?

— Дойду, конечно. 

Я вылезла из машины, и таксист сразу же дал по газам и уехал. Подозреваю, он просто уже взял следующий заказ и поэтому так торопился. 

Черт, здесь фонари совсем что ли не работают? Темно как в склепе. Да и вообще место не сильно уютное, надо сказать. 

Если бы я просто так оказалась здесь, то наверняка бы испугалась или как минимум напряглась. Но внутри меня бурлил такой коктейль из приятного предвкушения праздника и адреналина от моего побега, что я наоборот чувствовала себя радостно взбудораженной. Сбежать из закрытой комнаты на запретную вечеринку, утерев нос злому старшему брату? О да! Звучит прекрасно! Как история из книжки или как сценарий остросюжетного фильма! И вся эта мрачно-таинственная обстановка только придавала остроты моему приключению. 

С довольной улыбкой на лице я обошла детскую площадку, протопала, шурша листьями, по дорожке между кряжистыми тополями, обогнула мусорные баки и…

— Твою мать! — вырвалось у меня. 

Около подъезда стоял Ник. При виде меня он оскалился, щелчком отбросил недокуренную сигарету — она мелькнула в темноте оранжевым огоньком — и шагнул ко мне.

— Добегалась? — холодно спросил он, но по глазам было видно, что он в ярости. 

— Что ты тут делаешь? — пролепетала я. 

— Тебя жду. Поехали домой. 

— Я никуда с тобой не поеду! — взвизгнула я. — Я взрослая, я совершеннолетняя, я сама решаю, куда мне идти! И вообще меня мама отпустила, понял?! А ты во…

Договорить я не успела, потому что Ник резко перехватил мои руки, ладонью зажал мне рот и ловко потащил меня к припаркованной в паре метров от нас машине такси.

Для того чтобы открыть дверь, Нику нужна была как минимум одна свободная рука, так что пришлось ее убрать с моего лица.

— Помогите! — заорала я изо всех сил. — Спаси…

Дверца машины открылась, и жесткая ладонь снова крепко запечатала мой рот, а саму меня довольно грубо запихнули на заднее сиденье. Я отчаянно сопротивлялась и пыталась освободиться, но Ник держал меня так, что ничего из этого не выходило. А когда я извернулась и злобно пнула его, то он просто подтянул меня еще ближе и усадил между своих раздвинутых коленей. Теперь его ноги надежно фиксировали мои, а его рука стальным обручем обхватывала мою талию и прижимала локти, не давая никакой свободы движений.

Я еще немного потрепыхалась, но безуспешно — отпускать меня явно не собирались.

— Можем ехать на следующий адрес, — бросил Ник сидевшему впереди водителю. Его голос звучал так спокойно и безмятежно, как будто никакой борьбы с похищением сейчас не происходило. — Оплачу по двойному тарифу, как и обещал.

Я яростно замычала. 

— И не обращайте внимания на эту сумасшедшую, — доверительно сказал он таксисту. — Это моя сестра. Понимаете, забыла сегодня свои таблетки принять, а без них она опасная и на людей бросается. Вот приходится ее домой везти. Жаль, смирительную рубашку с собой не захватил. 

Вот скотина!

— Да мне то что, — пробубнил таксист. — Главное, чтобы сиденье не испортила. 

— Испортит — оплачу, — пообещал Ник. 

Увлекшись разговором, он чуть расслабил руку, который закрывал мне рот, и я тут же этим воспользовалась. Впилась зубами в ребро его ладони и сжала челюсти с такой силой, что, кажется, прокусила ему кожу. 

— Ауч! Больно! — взвыл Ник и отдернул руку. 

— Так тебе и надо, — проговорила я и мстительно добавила: — Никитка!

— Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, — мрачно проговорил он, глядя на прокушенную ладонь. — Так, мелкая, выбирай: или я тебе сейчас организую кляп из подручных материалов, или будешь молчать, пока домой не приедем.

Идея с кляпом мне очень не понравилась. К тому же, судя по виду Ника, он вполне мог воплотить эту угрозу в жизнь.

— Молчу, — буркнула я. 

И на самом деле не проронила ни слова, пока мы ехали. 

Обратный путь, как подсказывала мне логика, должен был длиться плюс-минус столько же, сколько я добиралась сюда. То есть примерно полчаса. Но по ощущениям мы ехали вечность.

Я будто провалилась в кроличью нору, в которой было темно, тихо и странно. Странно потому, что рядом был Ник. Как только утихла моя злость, и я осознала, что тесно прижата к горячему сильному телу своего сводного брата, со мной начало твориться что-то непонятное. Мне стало жарко, но не снаружи, а как-то внутри, вся кровь словно стекла вниз — к животу, а между ног стало горячо, тяжело и даже как будто влажно. 

Ник пах сигаретами, холодным осенним воздухом и собой, и этот запах тоже делал со мной что-то непонятное. Отключал мозг до такой степени, что мне уже не хотелось вырваться из рук Ника. Хотелось наоборот еще сильнее вжаться в него, хотелось… хотелось, чтобы он меня потрогал. Не спрашивая разрешения, просто взял бы и положил руку не на талию, а выше — там, где грудь. Или прижался бы губами к шее…

Я вспыхнула. От таких мыслей было жарко и стыдно, щеки горели, между ног все налилось тяжестью. Я непроизвольно поерзала, пытаясь избавиться от непонятных ощущений, и, кажется, прижалась к Нику еще теснее, потому что вдруг почувствовала…

— Что ты крутишься, блин? — рявкнул он, резко спихивая меня с колен. 

— У меня ноги затекли! А почему ты меня отпустил? Не боишься, что я сбегу?

— Не боюсь, — буркнул он.