И вот он увидел тех, кого искал, тех кого любил больше всего, отца и мать, они стояли спина к спине отбиваясь от насаждавших их разбойников. Мать с небольшим щитом и мечем отбивалась от насаждавшего ее бородатого воина, а отец с двумя небольшими топориками врубился в нескольких воинов круша их щиты, броню, шлемы убивая каждого кто подходил к его мельнице топор, Экель никогда не видел, чтобы его отец так дрался, несколько убитых им и матерью врагов валялось у их ног. В его колчане осталось всего пять стрел, пустив одну за другой в насаждавших врагов его родителей он откинул уже ненужный лук в сторону побежал к родителям по дороге выхватывая меч и ища глазами щит.

Немного отвлекшись от дороги, в поисках щита, Экель чуть было не поплатился жизнью, но вовремя успел заметить воина, преградившего ему дорогу замахиваясь на него топором, а в левой его руке был щит:

– То, что нужно. – сказал сам себе Экель.

Довольно оскалившись воин что-то выкрикнул Экель бросился на него, отразив удар топора Экель сделал шаг влево пропуская врага и наотмашь рубанул по уже незащищённой спине, из разрубленной раны брызнула кровь, а за ней последовал крик, воин по инерции пробежал еще пару шагов и упал на землю скребя землю руками и ногами в предсмертной агонии. Подняв его щит Экель кинул последний взгляд на поверженного им воина, который еще дергался крича, развернувшись от него бросился на выручку родителям.

Крики атакующих и обороняющихся, стоны раненых и умирающих разносились ото всюду, запах крови, гари и экскрементов витал по двору где кипела битва ни на жизнь, а на смерть. А солнце тем временем продолжало свой путь, ей было все равно что твориться внизу, она уже скрылась за грядой леса, на деревню опустилась темнота зимнего вечера.

Убив еще нескольких на своем пути Экель остановился, вытерев тыльной стороной руки залитое вражеской кровью лицо он осмотрел двор. Множество горящих костров, которые готовили к его празднику хорошо освещали двор давали достаточно света, но к этим кострам добавились еще огни, горела деревня. Видно, подумал Экель, часть этих разбойников остались там и орудовали, грабя и убивая.

Проткнув очередному врагу, который подскочил к нему, выругавшись пошел дальше.

По деревни потянулся протяжный гул горна, и все разбойники как один разом отступили, скрывшись за разбитыми воротами двора.

И как-то стало очень тихо.

Несколько десятков выживших селян стояло на ногах залитые кровью врагов и своей. На их лицах играла улыбка, они думали, что победили.

Орвин повернул голову и увидел своего сына, стоящего в двадцати шагах от них, помахав ему рукой он улыбнулся, довольный тем, что его сын не только жив, но и не струсил, а бросился в бой.

– Стрелы! – кто-то громко закричал и все увидели яркие огоньки, взметнувшиеся из-за высокой ограды двора.

– Все в укрытия! – только и успел выкрикнуть его отец.

Но для большинства было поздно, кто успел укрыться за чем-то, кто-то нет. Экель присел за свой щит, не сводя глаз со своих родителей. Он видел и понимал, что им некуда бежать, его отец посмотрел на него, улыбнулся, схватил мать подмяв ее тело под своё, он закрыл ее собой.

– Отец! – выкрикнул Экель.

На их двор начал падать огненный дождь. Стрелы падали вокруг него, ударялись в щит Экель слышал, как люди выкрикивали, но он не отводил взгляда от отца. Две стрелы попали в его спину, дернувшись от их удара Орвин в последний раз улыбнулся сыну и его глаза закрылись.

Экель так и продолжал сидеть под своим щитом смотря на мертвых родителей.

День его праздника, день, который принес и еще мог принести множество хорошего и доброго, превратился в черный день.

Стрелы все продолжали падать на двор, Экель наконец отвел свой взгляд от мертвых родителей увидел лежащих недалеко утыканных стрелами родителей Миланы, тела убитых и умирающих селян были повсюду.

Град стрел прекратился также внезапно, как и начался, до слуха Экеля донесся боевой кличь врагов, этот клич он знал, очень давно он его уже слышал – это был боевой клич драгов, вскочив из-за щита он раскинул руки в разные стороны и закричал, зарычал как зверь, жаждущий крови и смерти пришедших.

Его семья мертва, его дом пылал адским огнем, все его друзья и знакомые мертвы. Он жаждал смерти, но перед нею Экель мечтал убивать, забрав с собой как можно больше убийц.

Выжившие начали выбираться из своих укрытий, они знали, что скоро умрут и соединяться со своими любимыми, их было слишком мало, но, как и Экель они продадут задорого свою жизнь.

Около полусотни драгов высыпало во двор заполнив пространство перед воротами.

– Все ко мне! – громко крикнул Экель – Хватайте щиты, становимся плотным строем. – скомандовал он.

Выжившие очень быстро выполнили его команду, теперь перед драгами стоял плотный ряд мужчин и женщин, закрытых щитами, а в центре Экель с горящими ненавистью и жаждой смертью глазами.

Вперёд вражеских воинов вышел один.

– Сдавайтесь мы сохраним вам жизнь как достойным воинам и позволим уйти. – выкрикнул он на имперском языке с очень сильным акцентом.

Не успел он закончить как небольшой топорик с неприятным хрустом воткнулся в его лоб, долю мгновения он стоял, его зрачки запрокинулись, оставив белыми глазницы, а потом рухнул на подкосившихся ногах образовав кучу.

– Вот наш ответ на ваше предложение. – громко выкрикнул Экель – К бою! – завыл он.

И его отряд мерным шагом пошел на врага, который еще не пришел в себя после гибели своего вожака неосознанно сделали шаг назад. Это была искра которое разожгло огонь.

Дико заорав защитники Орхаста бросились на них, за два шага от ряда драгов Экель прыгнул, выставив вперёд щит врезавшись во врага сбив с ног нескольких и на одного из них приземлился, экономным движением полоснул по его шее и на отмаш рубанул под колено следующего. Встав успев подставить щит под удар вражеского меча, а сам в свою очередь вспорол ему брюхо, тот дико завизжал, упав на колени рядом с вывалившимися кишками. Не обращая на него внимания Экель шел к следующему врагу, рубя каждого попадавшего ему на пути.

Очередной противник оказался мастером своего дела, но не настолько, вражеский меч лишь легонько прикоснулся к брови Экеля, оставив небольшой порез, а меч Экеля уже торчал в его груди. В этой позе Экель окинул место битвы из тех, кто остался в живых после обстрела на ногах оставалось всего двое.

Экель улыбнулся, они взяли хорошую жертву, за каждого убитого селянина в этой битве драги платили кровавую цену.

«Нечего было соваться в деревню отставников» – весело подумал Экель.

Дернув меч из груди убитого им драга Экель хотел повернуться к очередному врагу как тьма и боль поглотили его сознание.

Тряпичной куклой Экель упал после удара дубиной по голове. Драг занес ее снова что бы добить наверняка этого воинственного щенка, убившего стольких его друзей, но кто-то проткнул его спину, дико завыв он упал на колени заливая тело юноши своей кровью, а потом рухнул на него, несколько раз судорожно дернувшись он наконец затих. В скором времени последний защитник Орхаста пал под ударами драговских Охотников.