Полуголый мужчина с растрепаными волосами, горящими желтыми глазами, босой и с мечом наперевес. Меч, правда, уже валялся где-то в стороне, но я уверена, так было в первую секунду его появления на пороге моей комнате. Точнее не на пороге. Стоп. А как он вообще преодлел защиту комнаты?

Все еще сидящий на коленях передо мной Гесс отстранился и резко поднялся.

— Что случилось? Почему ты боялась?

— Как вы узнали?

— Это неважно. Ты ответишь на ворос? — слегка надменным и оттого очень бесячим тоном отрезал Тео.

— А разве это важно? — таким же тоном ответила и подняла бровь.

— Тесса, скажи нормально. Что случилось? Тебе кто-то пытался навредить?

— Да… то есть нет… все нормально, — признаться ему, что я как последняя трусиха словила паническую атаку из-за сна? Ну уж нет. Увольте. Я все еще наследница Империи, а значит ничего не боюсь.

— Тебе было страшно. Я жду. Почему?

— Это вас не касается. Спасибо, что помогли мне… но впредь оставьте такие ваши методы при себе. Не стоит затыкать мне рот таким изощренным способом, чтобы я могла задержать дыхание. В конце концов, можно было просто зажать мне нос, — он хмыкнул и наклонив голову вбок принял совсем расслабленную позу. В таком виде он был каким-то… домашним. Бред какой-то. Он таким не умеет быть. Скала. Безэмоциональный черствый сухарь. Нет. Точно не может.

Пока я об этом размышляла, он преодолел расстояние между нами и прижал меня к себе обеими руками. Я постаралась вырваться, но он заблокировал все мои попытки.

— Пустите меня, или я закричу. Будет странно, если в комнате студентки ночью обнаружат декана ее факультета, не находите?

— Отпущу, когда ответишь на простой вопрос. Что тебя испугало?

— Сон! Ясно вам? Обычный кошмар. Я вроде как девочка и могу бояться кошмарных сновидений! — сорвалась на крик, а он все также стоял с невозмутимым лицом.

— Сон? — кажется его плечи заметно опустились вниз, будто резко спало напряжение. А затем он прижался к моему лбу своим. И я этого совсем не ожидала. Потому что тут была моя очередь напрячься и затаить дыхание.

Лишь бы не вдыхать его запах, который окутал все пространство вокруг. Лишь бы не смотреть в горящие пламенем глаза, которые сожгут меня за то, что растекаюсь от одной мысли о нем. Лишь бы не чувствовать его прикосновений, которые дарят руки, сжимая мою талию все сильнее.

Лишь бы забыться и не увязнуть в этом наваждении.

Но жизнь никогда не играет по правилам людей. А потому мой поднятый взгляд ему в глаза и рванный вздох срывает с нас все защитные механизмы.

Поцелуй. Снова резкий и жадный. Властный. Но он резко сменяется, когда я полностью отдаю инициативу Тео. Он становится нежным. Таким, будто я хрустальная ваза и будь он со мной грубым и неаккуратным, то я разобьюсь на мелкие осколки.

Только я и так разобьюсь. Меня не получится собрать обратно, но сейчас я не понимаю этого. Сейчас мне все больше хочется ощущать его бархатную кожу под пальцами, и я вжимаюсь руками и всем телом еще ближе. Стараюсь запомнить каждую черточку на теле, изучаю, гуляю. Мои руки живут отдельной жизнью. Они будто добрались до того, что им было так нужно.

Снова вздыхаю, когда губы Гесса опускаются на шею, прокладывая дорожку из поцелуев ниже. Его руки тоже собственнически исследуют мое тело под майкой, и кажется эта майка осталась последней преградой между нами. Будто, если ее не будет, то мы перестанем сдерживаться.

И он, будто спрашивая, поддевает лямку, которая скользит по плечу так медленно, что хочется завыть в голос. Это время на то, чтобы подумать. Принять правильное решение. Возможно, оттолкнуть. Но глупое девичье сердце и разгоряченное тело играют в противовес разуму, а потому я сама поддеваю вторую лямку и майка падает вниз, обнажая не только мое тело, но и внутреннюю меня.

Гесс гладит меня то по спине, то по груди. Я не в силах стоять, а потому мы перемещаемся на кровать. Он все также целует меня в шею, задевая пульсирующую вену и все чувствительные точки, а затем припадает к груди. Я выгибаюсь и оставляю красные отметины на его спине, но боль не отрезвляет его, а наоборот. Пьянит еще больше. И меня тоже.

Спустя некоторое время мы очнулись, будто ото сна, и смотрели друг другу в глаза. Неожиданно мы осознанно начали приближаться друг к другу. Очень осторожно. Вскоре наши бедра соединились и казалось, что мы и не рассоединялись. Казалось будто так и должно быть. Будто нам суждено быть вместе. Но мы оба понимали, что мы это невозможно. Но все равно шаг за шагом приближались к обрыву, с которого полетим сначала вместе, а потом нас выкинет в разные стороны.

Чувство, будто мы едины, заставляет поверить, что я счастлива. В этот момент да. Каждый толчок делает меня сильнее и слабее одновременно. Узел внизу живота все больше наполняется ощущениями.

Резкий толчок. Я обострена.

Плавный. Я падаю.

Еще один резкий. Каждая клеточка искрит.

Медленный. Мучительный.

Резкий. Все вокруг плавится.

— Наказать бы тебя за все твои пререкания, — проговаривает прямо рядом с ухом, прежде чем укусить за мочку.

— Это не поможет, — бросаю в ответ и вскрикиваю, когда еще один резкий толчок становится последним для меня. Я перестаю осознавать мир вокруг. Перестаю понимать, где я, кто я и что со мной.

Будто миллион иголок воткнули в меня единовременно, а внутри взорвались все органы вместе.

Я постепенно прихожу в себя, и начинаю принимать реальность. В эту же секунду приходит понимание того, что я наделала.

Гесс лежит рядом, прикрыв глаза, но я точно знаю, что он не спит. Его тяжелое неравномерное дыхание наполняет все пространство вокруг. Мне хочется стать незаметной, испариться, исчезнуть. Я сворачиваюсь калачиком и отворачиваюсь от него к стене, мечтая уснуть и не знать, что будет дальше.

Но сколько бы я не старалась уснуть не получается. Зато дыхание Тео выравнялось, будто уснул. Делаю попытку повернуться и проверить свою догадку, как натыкаюсь на холодный, но в то же время смеющийся взгляд.

— Притвориться спящей после секса? Серьезно? Это все, на что хватило твоей фантазии? — ясно же, как белый день, что провоцирует, а я ведусь как малолетка.

— Это все лишь бы не видеть вашей физиономии. Уж очень стыдно, знаете ли, — глаза резко сощурились и он в дин момент оказался сверху меня.

— Что «стыдно»? — его рука поползла вниз по моему животу и ниже, — Это? — я