ее видеть такой всегда. Пьяной от страсти и секса. С моим именем на губах, которое она кричит в момент экстаза. И она кричит гортанно. От чего у меня сносит крышу. Пара мощных толчков и я не могу больше терпеть. Мысль о презервативе приходит уже поздно, поэтому единственное, что я могу сделать, это выйти из горячего лона и со стоном кончить на живот Кати. Мы оба смотрит, как из члена толчками бьет струя белой спермы. Оба дышим как после бега. Подхватываю свои джинсы, которые так и не успел снять, они лишь были спущены гармошкой у моих ног, и, натянув их, быстро беру бумажное полотенце. Осторожно вытираю сперму с живота Кати и, отбросив скомканную бумагу, помогаю ей спуститься со стола.

Она еле стоит на ногах и я, подхватив девушку на руки, отношу ее на диван. Укладываю и сам ложусь рядом. Мне кажется, что если я ее отпущу, то снова она выстроит границу между нами, и я уж точно сквозь неё не пробьюсь. Молчим. Я обнимаю Катю, она на удивление помалкивает, но что-то мне подсказывает, что это ненадолго. И я оказался прав. Не проходит и минуты, как она поворачивается ко мне, а я смотрю на ее припухшие губы и хочу ее поцеловать, раздеть полностью и снова показать, насколько наши тела хорошо чувствуют себя друг в друге.

— Даже и не думай, — девушка будто прочитала мои мысли. А может, все мои желания были написаны у меня на лице, и ему не составило труда понять, чего я хочу. — Это все ничего не значит.

— Давай помолчим? — я не хочу, чтобы она продолжала свою речь и портила момент. Катя кивает и, одернув рубашку, снимает свитер. Жарко стало. Снова укладывается ко мне в объятья и замирает. Каждый из нас думает о своём, и в какой-то момент мы просто засыпаем в объятиях друг друга.

Так приятно спать и обнимать кого-то. Хотя нет. Не правильно сказал. Не кого-то, а ЕЕ. Я подремал буквально полчаса, а остальное все время наслаждался Катей, лежащей рядом. Ее запахом, теплом, аурой, которая накрыла меня полностью. Девушка спит на моей руке и утыкается в плечо, а я боюсь пошевелился, чтобы не разбудить, не спугнуть. Рука уже затекла и маленькие иголочки колют запястье, но я не шевелясь.

Рассматриваю мягкие черты лица. Никогда бы не подумал, что ей больше тридцати. Очень красивая, очень женственная. Моя. Понимаю, что этот спонтанный секс и сон в моих руках ничего не решат. Как бы не навредил, а то еще решит, что я к ней, как к доступной женщине отношусь. У взрослых девушек тараканов в голове побольше, чем у молоденьких девчонок. Они у них там с возрастом плодятся. Усмехаюсь своим мыслям. И как же я буду завоевывать эту недотрогу? Вдруг глаза-омуты резко распахиваются.

— Шторы! — Катя резко садится и замирает на секунду, прикрыв глаза. Голова, что ли, закружилась. Но не успеваю я спросить, как она вихрем вскакивает и начинает носиться по квартире. Ищет джинсы и трусики, смотрится в зеркало и старается пригладить всклокоченные волосы. Мочит руки в воде, в раковине и кое-как собирает небрежный пучок на голове.

— Ты о чем? Какие еще шторы? — я вообще ничего не понимаю и тупо смотрю за суетой. Но в какой-то момент до меня доходит, что она сейчас тупо сбежит под предлогом каких-то там штор. Я вскакиваю следом и бегом натягиваю одежду. Катя к этому времени уже обувается. Хватаю ее куртку и свою, ключи от квартиры и байка и спешу к ней. В прихожей она шарит глазами по полу и, наткнувшись глазами на большой полиэтиленовый пакет, о существовании которого я и позабыл, хватает его.

— А ты куда? — наконец-то она замечает, что я спешу вместе с ней.

— Ну а как же шторы же? — скалюсь на ее недоуменный взгляд.

— Я серьезно, — снова этот учительский взгляд.

— Я вообще-то тоже. И, между прочим, у нас свидание. Подожди, я сейчас, — я тоже вспоминаю кое о чем. Забегаю обратно в квартиру. С лестничной площадки хватаю первую попавшуюся пустую кастрюлю и, набрав воды на донышке, сую в нее цветы. За всеми этими страстными отступлениями мы не сделали то, зачем пришли в квартиру.

— Ненасвиданился еще? — укоряет меня девушка.

— Нет. Мне тебя всегда мало, — играю бровями, явно даю понять, что же именно я имею в виду. Катя лишь закатывает глаза и идет к лифту. — Так что у нас со шторами? — все же мне очень интересно, что она хотела сказать этим словом.

— Я шла в ателье, отнести шторы подшить, — немного раздосадовано отвечает девушка. Заметив свою куртку у меня в руках, забирает ее. Она только сейчас поняла, что собралась выйти на улицу в рубашке. Поправляет на себе воротник куртки и все же расстроено хлопает себя по лбу.

— Свитер, — меня уже здорово веселит, как она односложно выражает свою мысль.

— А со свитером-то что? Его связать надо? Или тоже подшить? — откровенно паясничаю.

— Я забыла у тебя свитер, — игнорируя шутки, отвечает Екатерина.

— На обратном пути заберешь, — великодушно разрешаю я.

— Я к тебе больше в квартиру не пойду, — краснея и смущаясь, бурчит еле слышно, а я придвигаюсь как можно ближе к девушке. Она начинает дышать глубже, глаза бегают, руками пытается поправить волосы. Явно нервничает.

— Боишься, что повторим? — я склоняюсь к ее шее и шумно вдыхаю ее запах, такой дурманящий и приятный.

— Этого больше не повториться, так нельзя. Ты мне потом сам спасибо скажешь, — еле слышно отвечает Катя, а мои губы так близко от ее губ. Наше дыхание смешивается. Кабина лифта с легким покачиванием останавливается, и на какие-то доли секунды наши губы соприкасаются. Но Катя не продолжает поцелуй. Она пулей вылетает и из моих объятий, и из кабины лифта, оттолкнул меня в сторону.

Я бегу следом и догоняю ее уже около детской площадки.

— Подожди, — хватаю ее за руку и разворачиваю к себе.

— Никита, прекрати. Я не шучу, пусти. Нас могут увидеть! — она шипит на меня как змея. На лице досада, злость, раздражение.

— Давай поговорим, — я