— Но мы копим друг на друга обиду. Травмируем души.

— Считай, что это побочный эффект. Все мы хотим выигрывать. А когда есть выигравшие, всегда есть и проигравшие. Зато так мы хотя бы вместе. Потому что когда мы играем в «Поддавки», ты сразу сбегаешь к блондинчику.

— И кто виноват во всём этом?

— Да никто! Или оба. Как тебе больше хочется?

Настя приступает к последнему этапу уборки: костюм детектива сложен и убран на верхнюю полку.

Дело закрыто.

Рэпер спускается по трапу самолёта с суровым выражением лица. Вступив на твёрдую землю аэропорта Катманду, он перечитывает сообщение от концертного директора. Согласно сообщению, до пункта назначения остаётся не долго: несколько часов в горы в прокуренном салоне разноцветного автобуса, забитого смуглыми, широкогрудыми тибетцами. Лёгкая эйфория, вызванная пониженным содержанием кислорода в воздухе, с высотой сменилась на одышку, и можно было только мечтать о такой же большой грудной клетке.

И всё же лучше так, чем сидеть в клетке следственного изолятора. Перед глазами рэпера до сих пор стоит картина, как его выводят из камеры и сажают в УАЗик под видом перевозки заключённого. Потом снимают наручники и с напутствием «Больше сюда не возвращайся» протягивают документы и кнопочную «звонилку», которую невозможно отследить по gps. На её экранчике уже мигает пропущенная смс от концертного директора: «Скоро будешь в международном розыске. Билет в паспорте. Улетай». В следующем смс сообщается, что решение вопроса об освобождении из-под стражи стоило ему дома в Подмосковье.

Чтоб хоть как-то отвлечься от накатывающей горной болезни и бед, лавиной сошедших на его голову, рэпер залипает в окно автобуса. Он видит, как на обочине дороги собаки выстроились в очередь перед тазом с обеденными объедками. Они кажутся намного разумнее животных, которых он встречал раньше. Никто не лает, не суетится. Все ждут, словно под гипнозом. Первым хлебает самый старший пёс. Отойдя в неспешной пенсионной манере, он оставляет в тазике столько, чтобы хватило остальным. И даже неугомонные щенята терпеливо ждут в конце шеренги. Рэпер начинает понимать, что попал в другой мир, в другую реальность.

Автобус останавливается на краю пропасти у гигантского валуна. По возгласам водителя становится ясно, что остановка конечная. Выбравшись из опустевшего салона, рэпер не совсем отдаёт себе отчёт о происходящем из-за сильного головокружения, но настырно поднимается в горы по единственной тропинке. Он проходит мимо деревушки, в центре которой возвышается дацан, со всех сторон облепленный хижинами. «Ёлочную» крышу монастыря полностью заселяют голуби, что даже черепицы не видно. Рэпер считает количество ярусов на кровле и разочаровано плетётся дальше. В смс-ке говорилось, что их должно быть больше, а значит, дацан не тот.

Вдруг из оврага прямо в голову прилетает острый булыжник. Из брови сразу потекла кровь. Следующий камень попадает в спину. Из засады слышны грозные детские выкрики. Так больно не закидывают даже в комментариях на YouTube. Под градом камней рэпер переваливает через очередной горный хребет.

Если б кто-нибудь поинтересовался, он не смог бы точно ответить, сколько часов шёл вверх, полз вверх, лежал в направлении снежных вершин. Мечты о тёплой постели смешивают пейзаж в белую простыню, пронизанную огромными каменными пиками, которые мешают добраться до цели. И кажется, конца им не будет. Рэперу кажется, что ему конец.

Внезапно внутри его обледеневшей груди растекается что-то горячее с горьким привкусом. Волны тепла расходятся по всему телу, и он начинает различать голоса.

— … потому я всегда отпаиваю первоходцев зелёным чаем с травами по специальному гималайскому рецепту, — говорит медленный старческий голос. — Чай восстанавливает в организме баланс энергий Инь и Янь, избавляет от горной болезни.

Разговор поддерживает энергичный менеджерский голос:

— Я нашёл его у ворот дацана без сознания и почти без дыхания. Мы теперь с ним родственные души?

— Мы не используем понятие «душа». Вы оба в первую очередь — хувараки — послушники монастыря. Но вы можете обучаться в паре. Так гораздо эффективнее.

— Его лицо разбито в кровь, а тело покрыто многочисленными ранами. Как думаете, мастер, что случилось?

— Это из-за расширяющейся экспансии Китая на Тибет. Группы китайцев пребывают сюда в больших количествах. Они меняют культуру и древние традиции. Некоторые местные жители считают, что они загрязняют их религию, поэтому учат детей забрасывать камнями всех путешественников. Чтобы те уходили и не возвращались, — объясняет мастер, смачивая бинт всё тем же зелёным чаем.

— Он выкарабкается?

Тут рэпер решает себя обнаружить:

— Эй! Я вообще-то жив и здоров!

— Так и должно быть! — откликается мастер. — Ты — последний из прибывших. Можем начинать курс. Пси проводит тебя в дуган.

— Куда?

Но мастер успел покинуть крохотную гостевую комнату, поэтому пояснил Пси:

— В учебный класс. Но сначала мы сделаем адаптационную гимнастику. Обязательная процедура на высоте свыше 5000 метров. Повторяй за мной.

— О чём ты, я уже в порядке.

Пси перемещается на пол, начиная упражнения:

— Знаешь, ещё несколько дней назад я был такой же резкий, острый, дерзкий. И я неплохо зарабатывал на этом. Но однажды пришёл в офис, а там — пусто. Понимаешь, они все терпели-терпели, а потом просто съехали в другой офис, подальше от меня! Тут я докубатурил, что нужно срочно меняться. И вот я здесь: новый, созерцающий, внимательный к себе и окружающим. Так что не будь шкурой, сядь рядом и сделай зарядку!

В конце речи Пси закипает от своих откровений, из чего рэпер делает вывод, что он не узнал звезду, иначе вёл бы себя потише. Следовательно, особых преимуществ в споре с Пси у него нет, и лучше подчиниться. Разминая мышцы, рэпер присаживается на коврик:

— Ты точно не слушаешь рэп.

— Да. Я — рок… Был раньше, — быстро поправляется Пси. — Для постижения «особенного» состояния идеально подходят мантры.

Все эти расплывчатые определения, которые слышит рэпер, отчуждённость и захолустность локации, правила, обязательные для исполнения — всё это совсем далеко от привычного творческого вайба18 и похоже на секту с ритуалами жертвоприношения, когда ученики добровольно садятся вокруг алтаря, покорно ожидая своей участи. Именно такой расклад он и видит через некоторое время, войдя вместе с Пси в просторный дуган!

Хувараки расположились вкруг на полу, как в клубе анонимных зависимых. В центре стоит башня, составленная из фигурок золотых черепах: на панцире большой черепахи сбалансирована черепаха поменьше, на ней — ещё меньше, и так далее до высоты человеческого роста. Сама идея размещения нескольких округлых предметов