приспособления. Теперь пришло время увольняться и идти на новое место, так как ещё кое-какие знания мне очень пригодятся для выполнения задуманного. Конечно, такого сотрудника отпускать не хотели, даже зарплату повысить обещали, но решение было уже принято, да и смысла в работе здесь я уже не видел.

Как я с точностью в сто процентов определил, что мне пришло время увольняться и идти дальше? Нет, не готовность моего приспособления мне подсказала это. Вовсе нет. За три дня до увольнения я прочитал в газете объявление о приёме на работу на подтанцию скорой медицинской помощи водителей. Именно в этот момент я всё и понял: пришло время двигаться дальше. Впереди была медицина, с её, так нужными мне, знаниями…

* * *

— Захаров Пётр Михайлович, — старший смены осмотрел мои документы, — какой у вас стаж вождения?

На подстанцию скорой медицинской помощи действительно очень требовались водители скорых. Я задумался, моё ли это? Но в очередной раз поверил судьбе.

Работа предполагалась не очень тяжёлой, но меня пугала большая ответственность: от моего умения быстро водить и знания дороги, могла зависеть чья-то жизнь. Справлюсь ли я с этой работой? Посмотрев на себя в зеркало и сделав серьёзным лицо, я произнёс: справлюсь, потому что должен.

И вот сейчас я стоял перед старшим смены и с уверенностью в голосе говорил:

— Семён Павлович, у меня реальный срок вождения около десяти лет. Полгода назад я продал машину и с тех пор езжу только на рабочих. Вот, пару месяцев назад восстановил права, которые у меня украли вместе с сумкой и кошельком. Сейчас, вот, работал водителем на частной фирме, но там свои моменты были, так что пришлось уйти. У вас меня привлекает посменная работа, так что буду рад у вас работать.

— У вас ещё есть работа? Совмещать сможете?

— Конечно, смогу! — Я врал, так как другой работы у меня не было, но что делать.

— Подобную машину уже водили, — и он похлопал по двери машину скорой помощи.

— Несколько раз ГАЗель водил, — а вот это уже была чистая правда, так как мне пару раз в жизни пришлось сидеть за рулём этой машины, когда мои друзья попросили перегнать её из одного города в другой.

— Ну, я думаю, что мы сначала посмотрим, на ваше умение, а потом уже будем делать выводы, принимать или нет.

С этими словами он залез на пассажирское сиденье и помахал мне рукой. Двузначно расценить этот жест было просто невозможно, и я полез в кабину.

* * *

Конечно, меня приняли на эту работу. Собственно говоря, а как иначе? Я уже чётко верил в свою судьбу и не сомневался в том, что она привела меня именно туда, куда мне надо было попасть.

Мой первый выезд был, по несчастному стечению обстоятельств, именно на место аварии с несколькими жертвами. И да, погибли в ней именно мать с дочкой. С ними в машине была ещё её подруга, но она отделалась лёгкими ушибами. В первый момент у меня возникло желание помочь врачам, с которыми я сюда приехал, но я его быстро отогнал: по регламенту работ я не должен заниматься этим. Просто у меня возникло неотвратимое желание посмотреть на погибших. Именно так, посмотреть на их лица, так как я был уверен, что в них я увижу лица Алины и Вероники. И эта мысль просто не давала мне покоя. Я не мог никак поверить, что именно так и суждено было пройти моему первому вызову.

Выжившую девушку мы забрали с собой и доставили в больницу, а мёртвых забрала специализированная машина. Всю дорогу до больницы я сжимал руль до боли в пальцах, так как не мог успокоить свои нервы. Хорошо, что не нужно было срочно доехать до больницы, а то я от нервов мог и дорогу перепутать. Но всё обошлось, женщину мы довезли, со всеми поздоровались и поехали на следующий вызов.

Так и проходила моя работа водителем на скорой помощи. Кого только мне пришлось повидать: самоубийц и случайно пострадавших, порезанных в ссорах и побитых на улицах. Здесь было место всему, но самое главное, что тут было место и моему обучению.

Никто из бригады не замечал, но я очень хорошо подружился с некоторыми врачами в приёмном отделении. Я не напирал на них со своими вопросами. Вовсе нет. Я просто заводил знакомства. Я покупал им кофе, специально для них покупал себе пачки сигарет, чтобы было чем их угостить, приносил женщинам-врачам пирожные и конфеты. Так что меня полюбили и на этой работе, только не так мои коллеги, как врачи в больницах.

Несколько раз, забирая сильно поранившихся людей, я наблюдал, как моя бригада работает с ними, как врачи в приёмном осматривают их и как пользуются своим инструментом. Кто-то может подумать, что всё это можно было узнать и из интернета, но мне нужны были живые примеры. Мне нужно было знать, как правильно держать инструмент и как правильно его применять. Отягощалось всё тем, что мне негде было практиковать свои навыки, хотя это и не было очень важно для здоровья и жизни моего оппонента.

Я видел, как вправляют кости, как останавливают кровь, как разрезают и чистят рану. Не могу сказать, что все эти знания были мне очень нужны, но я всё равно смотрел за этим и сознавал новую для себя науку.

Но главным было общение. Я, ненавязчиво выяснял, как аккуратнее разрезать человека, как он устроен, что может ему навредить, но сразу не убьёт. В этом обществе это не вызывало особых вопросов и подозрений. Конечно, некоторые шутили, что я собрался кого-то зарезать, но сами же с этого и смеялись. А я был доволен, так как шутка сглаживала все разговоры и скрывала их основную суть.

Человек — весьма интересное существо. Практически больше нет ни одного живого существа, которое может убиться, упав с высоты собственного роста. Мы можем. Зачем природа породила нас такими нежными я не знаю, знаю только одно, что с того момента, когда я начну и до того момента, когда я закончу, мой «пациент» должен быть жив. И меня научили, как это сделать.

Каждый свободный вечер, когда я был дома, в моей голове кружились мысли о том, что я буду делать, когда совершу задуманное. Соглашался я с ними только в одном: прочь из этого города. Я не смогу жить здесь не только потому, что совершу свою расплату, и не потому, что для всех я умер