Шрифт:
Закладка:
* * *
У пользователя prozorlivy6667 было много свободного времени. Он не просто засыпал ролик лживыми обвинениями. Он еще и ответил каждому комментатору.
«Какой отвратительный ведущий», – написало user-zb4qt7hc3v.
«Борис Шульга – это маньяк Желторотов», – известил «юзера» prozorlivy.
«Борису повезло с вопросами», – написал sherlockholmes1100.
«Кому не повезло, так это жертвам Желторотова/Шульги», – отреагировал prozorlivy.
«Шикарный выпуск! Оба игрока интересные!» – похвалил Marik1451. Prozorlivy отправил ему ссылку на криминальную передачу о Подмосковном дьяволе.
Шульга заскрипел зубами. Он перечитывал параноидальную ересь тролля-анонима. За завтраком, по дороге в гараж, в супермаркете, толкая тележку.
«Что плохого я тебе сделал? Почему не кинолог, игравший первым, а я?»
Шульга понимал: Наташа права. Плевать, подумаешь – комментарии! Чего не напишут в интернете, вон даже теория есть, что джазмен Гленн Миллер и генсек Андропов – один и тот же человек.
Но нелепые наветы оскорбляли до глубины души. Хотелось найти доморощенного конспиролога и оттягать за уши. Всыпать ремня. Забить до смерти молотком.
– Глаза разуй! – рявкнул мордоворот в хлебном отделе. – Уставится в телефон и чешет!
– Простите… – Шульга повел тележку вправо, поискал взглядом жену. В черепной коробке продолжали крутиться комментарии.
«Ямочка на подбородке, – настаивал prozorlivy. – Родинка над переносицей. Форма ушей».
Шульга глянул на свое отражение в витрине. Провел пальцем по лбу, коснулся ямочки. Он клял себя за то, что позволил Лизе заполнить анкету и послать заявку в Москву.
– Борь, я здесь!
– Иду…
Шульга покатил тележку по проходу. Разбудил телефон и клацнул на подсвеченный ник prozorlivy6667. Аккаунт тролля напоминал стерильное больничное помещение. Пятьдесят подписчиков, два добавленных видео. Первое – с новорожденными щенками, второе – с резвящимися пингвинами.
– Школота, – процедил Шульга. Он вернулся к ролику с игрой и обнаружил, что у prozorlivy6667 появились единомышленники.
Lollemon0041 написал две минуты назад:
«Бесспорно, игрок, называвшийся Борисом Шульгой из Обнинска, – Тихон Желторотов».
* * *
– А, наш Друзь!
Коллеги вставали с кресел, приветствуя смутившегося Шульгу.
– Смотрели, смотрели. Голова!
– Нет, ты скажи: как ты все это запоминаешь?
– Книжки читать – не мешки ворочать, – отшучивался Шульга, пробиваясь к своему кабинету.
Влада, молодая, нахальная и грудастая, перегородила дорогу. Придя в компанию в прошлом году, она уже метила на место босса, да шансов у выскочки не было никаких.
– Борис Сергеевич, а вы какого года рождения?
– Семьдесят девятого. А что?
– Вы в Обнинске родились?
– Нет, в Мытищах.
– Подмосковье! – расцвела Влада. – Как любопытно.
– Еще вопросы? – завелся Шульга.
– Пока что все. Мы так мало знаем друг о друге, не находите?
Он обогнул Владу и вошел в кабинет. В десять начинался прием граждан, которым не помог решить проблемы абонентский отдел.
– Я не буду платить эту сумму! Я не миллионер!
– Но у вас козы, хозяйство…
– От коз какой мусор? Я вообще отходы сжигаю в печи! К конкурентам вашим уйду!
В перерыве к Шульге заглянул Рысаков:
– Трудишься?
– Тружусь, шеф.
– Это хорошо. – Рысаков, словно впервые очутился в кабинете Шульги, оглядел рабочий стол, фотографии и сувениры. – Как ты?
– Нормально… Что-то случилось?
– Нет, ничего… – Шеф подобрал книгу, которую Шульге подарил на корпоративе Тайный Санта, – «Бойцовский клуб» Чака Паланика. По мнению Шульги, одиозная чепуха. – Борь, мы к юбилею организации готовим статью для сайта. Развлекательную, знаешь, дурашливую. Нужна твоя фотка…
– Я скину.
– …где тебе лет девятнадцать… ну двадцать, двадцать два. – Рысаков посмотрел на подчиненного оценивающе.
– У меня настолько старых фоток нет.
– Как – нет?
– Я говорил… В две тысячи третьем моя квартира в Мытищах выгорела дотла. Проводка…
– Страшное дело, – задумчиво произнес Рысаков.
* * *
– Давай признаем, – сказала Лиза с заднего сиденья, – вы действительно похожи.
Шульга резко затормозил у пешеходного перехода. Лизу тряхнуло. Наташа обернулась к дочери:
– Шутка зашла слишком далеко. Папа злится.
– Но мы любили бы его все равно. – Лиза беспечно чавкнула жвачкой. – Свое он отсидел, искупил вину.
– Еще слово, – предупредил Шульга, – и пойдешь пешком.
– Она тебя подкалывает. – Наташа положила руку мужу на бедро. – И вы с этим психом совсем не похожи.
Шульга фальшиво улыбнулся.
– А чем вас кормили? – спросила Лиза. – Баландой?
– Да откуда ты слово-то такое знаешь?! – вспылил Шульга. – Я что, по-твоему, бывший зэк? Десять лет лагерей?
– Восемь, пап. Тебя амнистировали в две тысячи третьем.
– Я в две тысячи третьем… – Шульга напряг память, плюнул. – Да что я оправдываться буду!
– Не оправдывайся, – поддержала Наташа. – А ты следи за языком.
Билборд у дороги рекламировал новый сезон интеллектуальной телеигры.
– Пап, включи радио «Шансон».
* * *
– Да вы издеваетесь! Наташ, Лиз!
Жена с дочерью вошли в гостиную. Шульга носился из угла в угол, схватившись за голову.
– Милый… – Наташа посмотрела на экран включенного ноутбука. Скриншот из интеллектуальной передачи соседствовал со снимком, сделанным в процессе следственного эксперимента. Желторотов сжимал в скованных наручниками руках молоток и косился в камеру черным глазом. – Мы знаем.
– Знаете? – остолбенел Шульга.
– Не хотели тебе говорить.
– В школе об этом все треплются, – скривилась Лиза.
– В твоей школе?! – У Шульги отвисла челюсть.
– Забей. – Наташа попыталась обнять мужа, но тот отшатнулся (забей, забей, забей). – Этот желтушный сайт… Скандалы, высосанные из пальца…
– Этот сайт читает полгорода! – вскричал Шульга. – И одноклассники Лизы, господи!
Он подхватил ноутбук и процитировал:
«…пользователи интернета опознали в участнике телевикторины Тихона Желторотова, печально известного Подмосковного дьявола. В девяносто пятом Желторотов был осужден, отсидел восемь лет и пропал с радаров. Утверждают, он поменял место жительства и фамилию, завел семью. Вот, что на данный момент известно о Борисе Шульге…»
– Они написали, где я работаю… – У Шульги тряслись руки. – Они меня опозорили.
– Бабушки и дедушки нет в живых… – Лиза покусала губу.
– О чем ты? – обернулась Наташа.
– Рассуждаю. Папины родители давно умерли, родственников у него нет. Кто еще может доказать, что он не сидел в тюрьме?
– Да кто угодно! – гаркнул Шульга. – Государство!
– Ты должен подать на них в суд, – сказала Наташа твердо. – На сайт, я имею в виду. Оскорбление достоинства, ложные обвинения. Они нам заплатят. Позвони Славику.
– Да, пап. Он же юрист. Позвони дяде Славе.
«Звонок другу!» – объявил ведущий в голове Шульги.
* * *
– Ну не знаю, старик… – Славик пощелкал языком. Они расположились у камина на даче, куда лучший друг перебрался после развода. – Сложно будет.
– Как – сложно?
Славик прихлебнул пиво и взвешенно сказал:
– Они себя обезопасили. Ни в чем тебя не обвиняют напрямую, а ссылаются на фантомных пользователей. «Как говорят», «это не точно, но…»
– А личные данные?
