места, где юноша вышел к реке. В очаге еще ровно светились угли; хозяин вытянул лучинку из аккуратной связки на полке, зажег ее от углей, запалил фитилек масляного светильника, — хотя в окно еще лился неяркий вечерний свет.

— Садись, мальчик, — сказал он Финну, указывая на лавку у стены и сам присаживаясь у очага.

Финн опустился на лавку, разглядывая обстановку жилища мага. Энайр положил в очаг полено, достал откуда-то кусок сыра, разрезал его на несколько частей.

— Так чему же ты хочешь учиться у меня?

Финн задумался, принимая протянутый сыр.

— Меня учили слагать заклятья, и говорили, что я неплохо овладел этим Искусством, — сказал он медленно (Энайр едва заметно кивнул). — Это… тоже поэзия, но то, что ты называешь «собиранием слов» — что-то совсем другое. Я не прав?

— Прав.

— Я могу заклятьем разжечь огонь или приманить зверя. Но в результате получится только огонь и только зверь, вышедший из леса. Ничего больше. Сила, которую я вложу в заклятье, и слова, которые я произнесу, уйдут… — он замолчал.

— Кушай сыр, мальчик, — сказал Энайр.

— То, что делаешь ты, — продолжил Финн, — похоже на заклятье наоборот. Ты ловишь слова, которые существуют сами по себе, и Сила сама приходит к тебе вместе с ними…

Энайр негромко рассмеялся.

— «Заклятье наоборот»? Красивое сравнение, Финн, хвалю. Но это — не искусство, это, скорее, дар — или просто умение смотреть и слушать. Здесь нечему учить — ты не ответил на мой вопрос.

— О том, чему я хочу учиться? Я.… наверное, я не знаю, Энайр. Я не смогу этого назвать. Я только чувствую, но не могу найти слов… если для этого есть слова…

— Хорошо, — улыбнулся Энайр. — Это правильный ответ, мальчик. Ко мне часто приходят юноши — проситься в ученики — иногда даже из самой Тары. Большинство из них хочет учиться чему-то — и это неправильные слова, я отсылаю таких назад, к родителям. У магов не учатся чему бы то ни было. У магов учатся.

— Так ты… возьмешь меня в ученики?

Энайр отложил сыр и посмотрел на Финна, изобразив на лице недовольство, разбавленное, правда, ехидной полуусмешкой.

— Да уж… — пробормотал он. — Хорошего, благородного рода парень, это видно сразу. И обучен азам магии. И не дурак. Но соображает туговато.

Финн уставился на него, не понимая.

Энайр вдруг расхохотался, окончательно повергая юношу в недоумение.

— Иди за водой, парень, — котелок у дверей. И принимайся чистить лук для похлебки. А на будущее запомни: обучение у мага — тем более, у мага, собирающего слова, — идет даже тогда, когда о магии нет и речи.

3

Лейнстер, среднее течение Боанн

конец весны года 1465 от падения Трои

— Учитель, смотри какой! — Финн вошел в избушку и бросил на сбитый из двух досок стол большого лосося, еще раздвигающего жабры. — Обед будет хорош!

Энайр оторвался от длинной ореховой жерди, на которой вырезал некие знаки, взглянул на утреннюю добычу юношу.

— Красивый, — согласился он. — Жаль только, что не тот.

— Не тот? — переспросил Финн.

— Друиды, которые учили тебя, не рассказывали о Лососе Мудрости?

Финн вспомнил.

— Рыба, чей жир — колдовство?..

— Его называют и так, хотя это не совсем правильно. Верней было бы сказать: Рыба, чей жир — первое Слово магии.

— Но это же сказка. Нельзя поймать того, кого нет.

— Разумеется, о мудрый ученик. Нельзя поймать того, о ком ты думаешь, что его нет.

— Я думаю? Я неправ, Энайр?

— Я не говорил этого.

— Но тогда…

— Но я и не сказал, что ты прав.

— Я не понял, учитель.

Энайр усмехнулся.

— Ты уверен, что мысль твоя может быть либо правдой, либо неправдой, и никак иначе, так ведь?

— Но… разве нет? Если я, например, скажу, что эта рыба, лежащая на столе, — лосось, это будет правда. Если я скажу, что это — угорь, это будет ложь. Так?

— Так — если ты человек.

Финну показалось, что он ухватил идею учителя.

— А если… если я — маг?

— Тогда ты можешь сказать, что она красивая, например.

Энайр взял свою палку и снова принялся что- то резать на ней.

— Ты слышал о священных Островах Запада? Об Островах Бессмертных?

— Конечно, учитель.

— И веришь в то, что они существуют?

— Разумеется. Многие маги и властители бывали там. И оттуда приходили сиды и боги.

— Значит, это правда?

— Да. Но зачем ты спрашиваешь об этом?

— А знаешь ли ты, что многие великие мореплаватели из Эйре, Альбы и других стран уходили на своих кораблях очень далеко на запад и не находили там ничего, кроме воды и плавучих льдов?

— Знаю.

— Значит, и это правда? Значит, правда