Шрифт:
Закладка:
В советской же действительности времен десталинизации вопрос жилищной сегрегации не имел остроты, характерной для конца 1930-х – начала 1950-х годов. Массовое возведение типовых домов с квартирами для одной семьи в СССР происходило на периферии городских территорий, что обеспечивало своеобразное освобождение человека от контроля «трудового коллектива». Один из известных архитекторов конца 1950-х – начала 1960-х годов Борис Светличный писал: «Социалистический город основывается на… равенстве классов в советском обществе, на отсутствии эксплуатации труда и безработицы, на уничтожении частной собственности на землю; на плановой экономике и требовании создать наиболее комфортные условия для жизни людей. Все эти факторы представляют уникальные возможности для создания незыблемого совершенства наших городов. Социализм полностью изменил жизнь в городах. Город, который в прежние времена являлся инструментом социального подавления… стал местом равенства и единения его жителей». Действительно, возникшие в ходе хрущевской реформы спальные районы представляли собой особое пространство. Внутри него приоритетными становились не производственно-политические, а общечеловеческие ценности. К их числу относились доступность условий для индивидуального приготовления пищи и личной гигиены, самостоятельный досуг и обособленная интимная жизнь, а также многое другое, вполне реальное в пределах микротерритории отдельной квартиры. Все эти плюсы приватности буквально расцветали благодаря специфическим «большим границам» нового строительства. Локусом размещения «хрущевок» стал не квартал – традиционная проектная единица советского города, а микрорайон.
Этот термин в советских энциклопедиях и в иной справочной литературе обрел выраженный архитектурный оттенок лишь с 1960-х годов. Сообщество зодчих и историков градостроительства продуцировало немало определений понятия «микрорайон». Его пространное описание можно обнаружить, например, в фундаментальном учебнике для вузов «Современная советская архитектура. 1955–1980 г. г.» (1985). По мнению авторов, в конце 1950-х годов в связи с переходом «на комплексное строительство жилых образований» возникла необходимость в разработке «ступенчатого построения системы культурно-бытового обслуживания», а соответственно потребовалось изменение «самой системы квартальной застройки». Тогда и закрепилось и в архитектурной практике, и в обыденной речи «новое градостроительное понятие – микрорайон, разбитый на жилые группы, численность населения которых определялась первичной сетью детских учреждений. <..> Несколько микрорайонов должны были составлять район с учреждениями обслуживания районного масштаба (спорт, кинотеатры, больницы и т. д.), а несколько районов формировать города в целом с общегородскими элементами управления» (курсив мой. – Н. Л.).
Более четко смысл термина «микрорайон» выражен в книге «К типологии советского типового домостроения. Индустриальное жилищное строительство в СССР. 1955–1991». Фундаментальное исследование снабжено своеобразным словарем понятий, употребляемых в тексте. Среди них нашлось место и «микрорайону». Это, по мнению авторов,
самая распространенная форма жилого массива и основная предметная единица застройки советского города. М. предоставлял все функции ежедневного обслуживания населения на своей территории в пределах крупных транспортных артерий. Поэтому, наряду с группами жилых зданий, М. включал детские сады, школы, местные производственные магазины, парки и спортивные площадки. В зависимости от расположения – в больших и малых городах, – климатических условий и периода проектирования количество населения в М. варьируется от 6 до 20 тыс. человек.
А вот и еще одна, вошедшая в шестнадцатый том последнего, третьего издания «Большой советской энциклопедии», дефиниция микрорайона: «Первичная единица современной жилой застройки города. М. состоит из комплекса жилых домов и расположенных вблизи них учреждений повседневного культурно-бытового обслуживания населения (детские сады и ясли, школы, столовые, магазины товаров первой необходимости), спортивных площадок и садов. Наиболее последовательное проведение принципа микрорайонирования возможно преим. при застройке свободных территорий». В СССР последних было достаточно, ведь земля принадлежала народу!
Микрорайон с его особым внутренним устройством стал орудием разрушения трудо-бытового коллективного пространства. В новом компоненте планирования городской застройки отсутствовала важная часть человеческой жизнедеятельности – труд. На первое место выдвигалось частное, семейное, досуговое. Правовые положения принципов микрорайонирования жилых локусов отражены в «Правилах и нормах планирования застройки городов». Документ, утвержденный в декабре 1958 года Государственным комитетом Совета министров СССР по делам строительства, предписывал: «Микрорайоны рекомендуется принимать в качестве основной формы организации жилой застройки при строительстве на новых территориях и при реконструкции жилых районов с ветхой застройкой. Главным требованием планировки микрорайонов является наиболее удобная организация быта и отдыха населения, имея в виду: равномерное размещение обслуживающих учреждений повседневного пользования, выделение озелененных территорий и физкультурных площадок при удобной пешеходной доступности их; изоляцию жилой застройки от неблагоприятного воздействия массового городского движения с исключением на территориях микрорайонов транзитного городского транспорта». Так в градостроительных практиках проявился эгалитаризм и гуманизм, во многом свойственные временам оттепели. В СССР в конце 1950-х – начале 1960-х годов формировалась универсальная жилая среда, которая, по мнению большинства архитекторов, позволяла игнорировать традиционный городской контекст с привычными улицами. В «Правилах и нормах планирования застройки городов» (1958) прямо указывалось:
В архитектурно-планировочном построении микрорайона рекомендуется широко использовать приемы свободной планировки и застройки, при которых наиболее полноценно решаются архитектурные, санитарно-гигиенические, функциональные и технико-экономические задачи. Жилые и обслуживающие здания необходимо размещать с использованием естественного рельефа территории в целях исключения излишних земляных работ, сложных фундаментов и переработки типовых проектов, а также сохранения имеющихся насаждений и почвенного покрова. При этом необходимо считать основной задачей обеспечение благоприятных гигиенических и бытовых условий для населения: инсоляции жилых помещений, классов в школах, групповых комнат в детских садах и яслях, площадок для игр детей, занятий физкультурой и отдыха взрослых; проветривания зданий и внутриквартальных пространств; изоляции мест отдыха населения от участков коммунально-хозяйственного назначения; исключения автомобильного движения внутри жилой территории. Внешнее благоустройство следует осуществлять в простых экономичных формах с широким применением озеленения территории при максимальном сокращении площади асфальтовых покрытий.
Интересны и следующие предписания: «Жилые дома должны размещаться с разрывами, обеспечивающими, в зависимости от местных условий, проветривание жилой территории или защиту ее от сильных ветров». Или: «Разрывы от односекционных жилых домов высотой 5 этажей и более допускается уменьшать на 20 % при условии, что они не затеняются многосекционными домами, расположенными с южной стороны». И еще: «Входы в жилые дома рекомендуется устраивать со стороны двора. При фронтальном расположении домов с отступом от красных линий не менее 6 м допускается устройство входов со стороны улицы». И совсем интересно: «Ориентация окон жилых комнат квартир и общежитий на северную часть горизонта в пределах 315–30° в I и II климатических районах и на западную часть горизонта в пределах 200–290° в
