Комната, в которой он оказался, представляла собой неиспользуемую спальню: большую часть одной стены занимал огромный балдахин, а прямо напротив стояли богато украшенный резьбой платяной шкаф и элегантное зеркало в полный рост. Все стены были завешаны гобеленами, а дверные проёмы задрапированы. Здесь было только одно окно.

Осторожно двигаясь по комнате против часовой стрелки, Гарт внимательно заглядывал в каждый дверной проём. Первая вела в уборную сложной конструкции, которую Гарт хотел бы изучить подробнее, но не смог из-за слабого освещения.

Он подумал, не зажечь ли ему светильник, но решил, что это ненужный риск. За второй дверью обнаружилась какая-то кладовая, за третьей - коридор, четвертую, где прямоугольник драпировки был освещён, Гарт временно миновал, а пятая, последняя, вела в гардеробную, по обе стороны которой стояли стеллажи с женскими платьями. Вернувшись к четвёртому дверному проёму, Гарт со всей осторожностью заглянул за бархатную занавеску. Его глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к свету.

Перед ним была другая комната, примерно таких же размеров, как и спальня, обставленная письменным столом и множеством кресел и кушеток - судя по всему, гостиная. Сама комната не освещалась, но с дальней стороны деревянная двустворчатая дверь была широко распахнута, открывая стеклянные двери с множеством стёкол, через которые лился свет факелов; очевидно, она выходила на одну из галерей внутреннего двора. У него было два варианта: тёмный коридор или освещённая факелами галерея. Решение было простым: отвергнув однажды путь через внутренний двор, он не видел причин рисковать сейчас. Осторожно он проскользнул за бархатную портьеру в темноту коридора. Он почти ничего не видел вокруг. Здесь не было ни окон, ни световых люков; слабый свет, слишком слабый, чтобы быть полезным, просачивался из комнат и покоев по обе стороны.

Насколько он мог судить, коридор простирался примерно на дюжину ярдов от того места, где он стоял. От него отходили по меньшей мере ещё две комнаты, которые можно было обнаружить по бледно-серому мерцанию в темноте от их дверных проёмов. Почти беззвучно ступая по ворсистому ковру, Гарт двинулся по коридору. Когда он миновал последние бледные отблески света и на метр-другой углубился в кромешную тьму, его нога внезапно упёрлась в пол: он оказался у лестницы. На ощупь он осторожно, шаг за шагом, спустился по спирали, пока спустя долгие минуты не оказался на первом этаже. Он без колебаний миновал промежуточный уровень и лишь пожалел, что лестница не продолжается в подвалы, а ещё лучше - в крипты. Последний шаг - и он снова на мягком ковре; по движению воздуха и слабому бряцанию доспехов и оружия он понял, что находится в большом зале.

Зажигать факел было ещё рано, поэтому он решил рискнуть и добыть искру: в поясной сумке у него было несколько сухих щепок, а также кремень и сталь, и он осторожно высек искру. К его облегчению, растопка загорелась почти сразу и тлела тусклым красным пламенем, не давая света, но вполне достаточного для целей Гарта.

Комната, в которой он находился, была большой и богато обставленной; хотя он почти не видел деталей, но заметил, что пол теряется под наложенными друг на друга коврами, стены покрыты гобеленами, отражающими свет там, где в них было вплетено золото, большой дубовый стол, стоявший в центре комнаты, был искусно украшен резьбой, а стулья вокруг него были с роскошной обивкой. Помещение, судя по всему, было чем-то вроде столовой. Массивные деревянные ставни закрывали выход во двор, за которыми, как подумал Гарт, вероятно, находились застеклённые двери, подобные тем, что он видел наверху. В дальнем конце комнаты находился огромный камин, а слева от него две большие деревянные двери вели, предположительно, в другие части дворца. Именно под ближайшим из этих порталов внезапно вспыхнул свет. Гарт мгновенно выронил светящуюся растопку и раздавил её под ногами, а другой рукой потянулся к эфесу меча. Он ждал, пока за закрытой дверью не послышались шаги, приближавшиеся медленно и непринуждённо.

Когда они затихли, он понял, что задержал дыхание, и осторожно выдохнул. Послышался звук открывающегося шкафа, звук защёлки и скрип петель, слишком громкий для полноразмерной двери. Что-то передвинули, затем шкаф снова закрылся. Всё это время Гарт стоял неподвижно, настороженный и готовый к любому развитию событий. Наконец шаги раздались снова, на этот раз удаляясь. Свет стал тусклее, а потом и вовсе угас, оставив Гарта в кромешной тьме.

Постепенно Оверман расслабился. Он был так близок к тому, чтобы быть обнаруженным Шангом. Он тщательно обдумал свой следующий шаг: из слов самого мага он знал, что Шанг каким-то образом использует яд василиска, и только что слышал, как тот то ли доставал что-то из хранилища, то ли возвращал на место. Поэтому не казалось невероятным, что в соседней комнате хранился яд василиска, ибо что ещё мог перемещать маг, кроме магических предметов? Кроме того, какой смысл хранить столь опасный продукт дальше, чем это необходимо, от его источника? Вполне возможно, что вход в катакомбы находится совсем рядом, за дверью, перед которой он сейчас стоит. Если нет, то было бы разумно предположить, что вместе с ядом василиска можно найти подсказку, где находится этот вход. Казалось очевидным, что эту комнату необходимо исследовать. Шанг только что посетил её и, скорее всего, не вернётся сразу - хотя, конечно, мог бы; необходима осторожность, - так что время не должно быть потрачено впустую.

Приняв решение, Гарт подошёл к дверному проёму, ориентируясь по ощущениям и памяти, нащупал дверную ручку и повернул её. Дверь начала открываться сама по себе.

Однако, поскольку она распахнулась бесшумно, Гарт не стал её останавливать, а просто шагнул в неё когда проход стал достаточно широким. Недолго думая, он прикрыл дверь и снова беззвучно зафиксировал её на щеколду; хотя это отрезало один из возможных путей отступления или, по крайней мере, могло его задержать, это казалось менее важным, чем оставлять столь очевидное доказательство своего присутствия, если Шанг будет исследовать эту комнату, пока Гарт находиться в другом месте. В комнате было темно, хотя и не так темно, как в столовой; свет проникал под полдюжины закрытых дверей с двух сторон и под закрытые окна с третьей.

Очевидно, он находился совсем рядом с той частью дворца, которую Шанг использовал для своих личных покоев. Глаза Гарта уже привыкли к темноте; закрыв дверь и отвернувшись от освещенных щелей,