Я тоже кивнул, добавив, что обычно Уолтер навещает меня на заднем дворе. Я уже успел проникнуться глубоким уважением к профессионализму Президента и Вице-президента, которые старались учесть интересы всех сторон. Последний хоть и был излишне многословен, но оказался хорош в проведении подобных собраний: он был всегда в курсе дел по любому аспекту происходящих событий.

«Мы ничего не упустили? Можем приступать к работе?» — спросил он присутствующих.

Госсекретарь предположил, что прямо в этот момент Баллоки оккупировали мой разум, как в случае с Уолтером. Все повернулись в мою сторону.

«Это возможно. Но я не ощущаю никаких изменений в своём сознании».

«Но вы не можете знать наверняка. Вы вполне можете не замечать их присутствия в собственной голове».

Я мог только кивнуть плечами и ответить: «Этого тоже нельзя исключать. Хотя ранее мне говорили обратное».

Человек, внешне напоминавший моего бывшего пациента Хауи[46], спросил у председателя: «А как быть с доктором Брюэром? Сможем ли мы связаться с ним, если возникнет такая необходимость?»

«Хороший вопрос» — сказал Вице-президент. «Круглосуточный доступ к доктору Брюэру пока будут иметь только Президент, я и главы целевых групп, которые мы обозначили выше». Он повернулся ко мне. «Джин, вы одобряете такое решение?»

«У меня есть выбор?» — спросил я, понимая, что повторяюсь и это выглядит глупо.

На миг он показался встревоженным, но спустя мгновение его лицо озарила сияющая улыбка будто в ответ на мою неудачную шутку. «В текущей ситуации все мы лишены выбора» — пробормотал он. Я кивнул, хотя его комментарий предназначался для всех присутствующих.

«Окей. Если это всё, тогда я закрываю заседание. Всем, кто остаётся, предлагаю через — хм — пятнадцать минут собраться в конференц-залах, соответствующих их целевой группе. Тех, кто улетает в Вашингтон, прошу выйти наружу к вертолётным площадкам».

Когда все вышли, я спросил у Вице-президента: «Разве поблизости есть вертолётные площадки?»

«Мы нашли подходящее поле в четверти мили вниз по дороге. По-быстрому убрали растительность и залили быстротвердеющим бетоном — и вот у нас уже две отличные вертолётные площадки».

«Да уж. Может, это и хорошая идея, учитывая обстоятельства». Он молча собрал бумаги. «А я вхожу в какую-то из целевых групп?».

Не глядя в списки, Вице-президент ответил: «Пока вы будете в восьмой группе — той, что занимается переговорами с Баллоками. Затем вас возьмут во вторую группу, где будут готовить к выступлению в ООН. К концу недели вы будете работать с первой группой, репетируя и шлифуя свою речь. Пару раз вам предстоит встретиться с репортёрами в составе седьмой группы. Постараемся свести такие встречи к минимуму. Вас это устроит?»

«Если честно, сэр, ничто в этой ситуации меня не устраивает. Я этого не просил и у меня нет желания выступать с речью».

На этот раз улыбки не последовало — только хмурая складка между бровями, которая становилась всё глубже и подчёркивала морщины на лбу. Он опустил руку на моё плечо.

«Мы все хотели бы избежать этой ситуации, Джин, но не можем. Вы как никто понимаете важность происходящего для всего мира и ответственность, которая лежит на человечестве. Вы хорошо держитесь. Продолжайте и всё будет хорошо. Знаете, почему?»

«Нет. Почему?»

«Потому что так и должно быть».

«Мне бы вашу веру».

«Вера здесь не при чём. Суть в том, чтобы сделать всё, что должно быть сделано. Речь об ответственности. Я хорошо разбираюсь в людях и знаю, что вы примите свою ответственность». Затем он твёрдо пожал мою руку. «Удачи, мой друг. Когда всё это закончится, мы устроим вечеринку в Белом Доме. И на этот раз ваша жена будет с вами. Моя-то точно будет». Он повернулся и пошёл к двери. Вице-президенту тоже было около семидесяти, как и мне, но в нём кипела энергия сорокалетнего человека.

Комнату покинули все, кроме меня, Майка и ещё двух человек. Теперь я стреляный воробей и понимаю, что эти двое — сотрудники вездесущей Секретной Службы. Безымянные, как и всегда, они претворялись, что всё внимание уделяли входной двери. Я впервые отметил, что в помещении нет окон. Возможно, их нет и во всём Мозговом Центре.

Майк незаметно подошёл ко мне и похлопал по плечу, как до этого Вице-президент. «Как ты держишься?»

«Думаю, что неплохо. Для такого мелкого человечешки, как я, всё происходящее кажется чересчур масштабным». Он рассмеялся. «Теперь ты не маленький человечишка. Вовсе нет. Сейчас ты — самый важный человек на планете, важнее тех, кто присутствовал сегодня на встрече. Позволь дать совет: не слишком зазнавайся, когда осознаешь этот факт. А ты осознаешь. Оставайся сдержанным и скромным. Миру не нужно от тебя грандиозных идей, да и тебе они ни к чему».

Я задумался на минуту.

«Понял тебя, но уверяю: об этом не стоит беспокоиться. Может сейчас я действительно значим и велик, но знаю, что могу всё испортить. Этого знания достаточно, чтобы оставаться скромным».

«Надеюсь, ты ошибаешься, но всё равно не забывай о моём совете». Майк посмотрел на часы. «У нас ещё десять минут перед встречей восьмой группы. Не хочешь сбегать поздороваться с женой?»

«Конечно». Я понизил голос. «А эти ребята теперь всегда будут ходить за нами?»

«Постоянно. Кроме тех случаев, когда ты дома. Но эти двое с другими агентами будут охранять дом. Уверяю, никто мимо них не проскочит».

«Я должен представиться?»

«Нет, не стоит. Есть на то причины, но просто поверь мне на слово. Они в любом случае работают сменами и завтра на их месте будут другие. Привыкнешь и перестанешь их замечать».

«Как скажешь. Сбегаю повидаться к Карен. В какой кабинет возвращаться? Или ты со мной?»

Он посмотрел в блокнот.

«Шестой кабинет. Увидимся через десять минут?»

«Окей». Я поспешил вниз по коридору и вышел через единственную дверь, о которой знал. Я показал Майку место, где закопал подаренный флед конус, и сейчас там рыскали несколько человек с лопатами. На заднем дворе я осмотрелся в поиске белок, но ни одной поблизости не было. Я задумался: почему белка? Может, потому что она ручная? Как бы там ни было, у меня уже была пара вопросов к Уолтеру. Первый — как я могу выйти с ними на связь, если понадобится? Второй — будут ли они общаться с кем-то ещё, кроме меня?

«Ответ на второй вопрос — нет. На первый — я буду рядом все эти дни до выступления перед Советом Безопасности».

Меня как будто шокером ударили. Я снова осмотрелся, но не заметил