Ну а потом жизнь снова подхватила его, закружила потоком. Его хвалили. Ему обещали блестящее будущее. К нему прорывались зрители. Кому-то из участников нужно было уйти после этого концерта, однако точно не Косте – он снова оказался лидером.

Перед тем как покинуть сцену, он нашел в зале Женю, улыбнулся ей. Они никогда не обсуждали его выступления, разве что предсказуемыми фразами обменивались – сестра его хвалила, он благодарил. И все же Косте было важно, чтобы она видела его таким. Понимала, на что он способен, слышала, как высоко оценивают его другие. Это вроде как оправдывало его существование, ограждало его от того жуткого дня много лет назад… Не стоило даже вспоминать об этом, потому что воспоминания душили радость и наполняли душу холодом. Костя заставил себя сосредоточиться на настоящем моменте, принимая букеты цветов и отвечая на вопросы журналистов так, будто ему вообще неведомо было сомнение.

Когда съемки были завершены, Александрина, сестра Люды, объявила, что устраивает вечеринку – празднование успеха на этом отчетном концерте. Хотя Костя не совсем понимал, чему радуется конкретно она: она была среди кандидатов на выбывание, спастись ей удалось лишь чудом. Но, видимо, каждый по-своему справляется со стрессом, и Александрине было проще пировать во время чумы. Ее заботливая бабуля это поощряла и предоставила в распоряжение торжествующих подростков свой дачный домик.

Ехать собирались сразу после записи – ранний сентябрьский вечер и так уже вступал в свои права. Костя только и успел, что отыскать сестру и вручить ей все подаренные ему букеты. Женя должна была понять его, она никогда не проявляла излишней строгости и не запрещала вечеринки.

Но именно сегодня сестра вдруг нахмурилась, выслушав его объяснения.

– А ты не можешь пропустить это действо?

– С чего это? – удивился Костя. – Да это обычная тусовка, все пойдут!

– Так уж и все?

– Ну, большинство. А ты чего озаботиться моим моральным обликом решила? Когда я летом зависал по ночам, ты не парилась!

– Потому что летом все устраивали твои друзья с организаторскими способностями павианов. Худшее, что с вами могло случиться, – это попадание в детскую комнату полиции. Неприятно, но не критично, от такого обычно умнеют.

– Мы никуда не попали, потому что осторожны и вообще ниндзя, – напомнил Костя.

– Или потому, что дуракам везет.

– Ну, тоже вариант. Но здесь-то все стерильно и почти невинно: загородный домик, из напитков наверняка только бабулина наливка… Мы прошли по кругу и вернулись к основному вопросу: чего ты паришься?

– Потому что бабуля Иришка мне категорически не нравится, – признала Женя. – Она все время ходит с таким многозначительным видом, будто сама съела серого волка, который покусился на ее ночнушку.

– Ну да, неоднозначная бабка. И что? Ее там не будет.

– Я тебе что, забыла рассказать, на каком расстоянии падает яблочко от яблоньки?

– Сашке тоже будет не до меня, она пригласила толпу. Слушай, мне нужно поехать. Все прекрасно знают, что я фаворит по всем пунктам. На меня и так уже косятся, как на чмо какое-то. Если я сейчас никуда с ними не поеду, как это будет выглядеть?

– Как будто ты их избегаешь, – неохотно признала Женя.

– Вот именно! Там будет столько народу, что мы, по ходу, будем спать на полу одним сплошным ковром.

– Смотри сам… Но ты же понимаешь, что можешь в любой момент позвонить мне? Я серьезно, мелкий, в любое время, хоть ночью, хоть в пять утра!

– Да понял я, понял… Но не придется.

В этой Женькиной заботе было даже что-то милое – и не более. Отказываться от приглашения Костя не собирался. Он сказал сестре правду, ему действительно нужно было наладить контакт с остальными участниками. Им предстояло еще несколько недель вместе участвовать в съемках. Паршиво, если все это обернется тайными боевыми действиями друг против друга.

Умолчал Костя лишь о том, что это стало не единственной важной для него причиной согласиться. Он точно знал, что Люда тоже поедет, – и был совсем не против ее увидеть.

Забавно даже, что две сестры оказались настолько разными… Александрина и на съемках, и на репетициях одевалась и красилась так ярко, что в целом напоминала павлиний зад. Вроде как и цветасто, и пестро, но всего много, и в любой момент может проявиться разозленная птица. Люда же красилась редко и мало, предпочитала свободные джинсы и байки, а на съемки приходила лишь потому, что ее бабка чуть ли не волоком тащила.

Люда была настоящей. Косте это нравилось все больше – с каждым новым днем, который он проводил в реальности шоу-бизнеса.

Так что, когда машины готовились к отъезду, Костя как бы между делом оказался рядом с Людой. Она слабо улыбнулась:

– Хорошо, что ты пришел. Будет с кем обсуждать окружающих за их спиной и жаловаться, что раньше вечеринки были круче.

– Мы настолько старые, чтобы ворчать об этом? – показательно удивился Костя.

– Мы очень старые. На двоих нам больше тридцати.

– Ты права, люди столько не живут.

В дороге поговорить не получилось: подростки, которых в салоне оказалось вдвое больше, чем полагали возможным проектировщики автомобиля, никакого стеснения не чувствовали и не затыкались ни на миг. Костю не покидало ощущение, что он оказался в окружении стаи чаек. Люда ввела в смартфон запрос «Сколько дают несовершеннолетним за массовое убийство» и повернула экран с результатами к своему соседу.

– План Б, – одними губами произнес Костя.

Дорога показалась мучительно долгой: сложно следить за привычным ходом времени, когда тебе в каждое ухо по десять чаек орет. За пределами автомобиля стремительно сгущалась темнота, и это усиливало чувство нереальности происходящего. Когда они наконец добрались до пункта назначения, Косте показалось, что они перенеслись на другую планету.

Дом Ирины располагался в обычном дачном поселке и на элитный коттедж не тянул. Подростков встречала типичная деревенская постройка: один этаж, покатая крыша, шершавые доски и поросший мхом шифер. Чувствовалось, что за зданием следят, ремонт тут делают – но без изменений, и сегодня домик выглядит так же, как выглядел, должно быть, лет пятьдесят назад.

Гораздо больше Косте понравился сад. На просторном участке разрослись яблони, груши и вишни, чуть дальше просматривались ряды грядок, уже засыпанных первыми опавшими листьями. У забора стояла теплица, но совсем старая, затянутая порванным в нескольких местах мутным целлофаном. Похоже, Ирина использовала этот участок, но не жила здесь, и времени у нее хватало не на все. Многие растения просто занимали