— Это ни к чему, — в глазах Джарета словно потушили свет, его взгляд сделался отрешённым, а лицо застыло маской эдакой вселенской скорби.

— Ну колись, — покладисто разрешил Семён, — возможно, искренность тебе зачтётся на том свете.

— Мартин у Ксантипы, — кающийся грешник обречённо вздохнул. — Как видишь, я предал не только тебя, но и его тоже.

— А Алик? — Семён невольно задержал дыхание, как бы боясь спугнуть удачу.

— Значит, я не ошибся, — безразлично констатировал Джарет, — этот отмороженный на всю голову пацан — твой родной сын. Он добровольно отправился в Орден вместе с другом, хотя я его честно предупредил об опасности.

— Выходит, Мартин это сделал не по собственной воле, — в голосе Семёна явственно прозвучала угроза.

— Такова была цена, которую назначил Ксантипа, — подтвердил его предположение предатель.

— Цена?! — ответ Джарета поверг Семёна в недоумение. — Так ты предал нас за деньги?

— Зачем бессмертному деньги? — горько усмехнулся Джарет. — Ты же знаешь, чего я искал.

— Освобождения, — в голосе Семёна невольно промелькнула нотка сочувствия, хотя, по его мнению, предатель этого и не заслуживал. — Надо же быть таким наивным. Да Ксантипа скорее откусит себе язык, чем освободит бессмертного.

— Он со мной расплатился, — отрешённо произнёс Джарет. — Странно, что потом отпустил. Должен был казнить.

— Ты прям собственными ушами слышал, как он освободил тебя от присяги? — Семён удивлённо покачал головой. — Ну надо же, каких только чудес не бывает.

— На каком-то своём языке, — уточнил Джарет, — но да, слышал.

— Знаешь, на твоём месте я бы не особо рассчитывал на благородство Магистра, — в голосе Семёна злорадства было не меньше, чем сомнения. — Мало ли, что он там брякнул. Если у этого шакала не было конкретной причины тебя освободить, то всё это запросто может оказаться просто спектаклем.

— Наверное, причина всё-таки была, — возразил Джарет. — Теперь всё изменилось, на меня больше не давит чужая воля.

— Так чего ж ты тогда такой кислый? — Семён недоверчиво зыркнул на добровольную жертву своей праведной мести. — Тебе ведь есть, для чего жить. Неужели тоскуешь по кандалам?

Несколько долгих секунд Джарет молчал, как бы раздумывая, стоит ли делиться сокровенным со своим палачом, но потом всё-таки решился.

— Сэм, тебе когда-нибудь приходилось убивать бессмертных? — тихо спросил он.

— На моей совести шестеро, — Семён невольно скрипнул зубами. — Пришлось защищать Кирюшиного мужа от убийц.

— Я неверно выразился, — уточнил Джарет. — Не просто убивать, а казнить по приказу.

— Один раз было, — Семён горько усмехнулся. — Я даже не помню, за что приговорили Рэдвика, а вот его лицо мне частенько снится. Тебе тоже пришлось поработать палачом?

— После того, как здешний Магистр исчез, Ксантипа решил ликвидировать бессмертных в нашей реальности, — голос Джарета звучал глухо, словно из-под земли. — Угадай, кого он уполномочил привести приговор в исполнение.

Пару секунд кающийся грешник наблюдал за тем, как потемнел взгляд его палача, как бы наливаясь ненавистью, а потом закрыл глаза. Похоже, в ответ на свою исповедь он ожидал от исповедника вовсе не отпущения грехов, а просто вполне заслуженную пулю между глаз, но вышло всё иначе. Когда, так и не дождавшись кровавой развязки, Джарет снова посмотрел на Семёна, то сразу заметил, что тот убрал пистолет в кобуру.

— Ты специально меня провоцируешь? — зло поинтересовался Семён. — Или напрашиваешься на сочувствие?

Признание Джарета его, конечно, шокировало, но ему ли было не знать образ мысли бессмертных. Их с младенчества отучали рассуждать и оценивать приказы командиров, внушая мысль, что отказ подчиняться является предательством идеалов Ордена. А для верности ещё и внедряли в их мозги установки подчинения, которые физически не позволяли бессмертным ослушаться приказов. Но самым главным инструментом, позволявшим орденским братьям держать в узде этих супер бойцов, были вовсе не установки, а безусловная вера бессмертных в непогрешимость Ордена. Да, Семён понимал, почему Джарет подчинился приказу Магистра, и ещё лучше — отчего сейчас его накрыло раскаяние за совершённое преступление. Свободный человек мыслит совсем иначе, чем пленник.

— Мне твоё сочувствие до лампочки, — огрызнулся Джарет. — На моих руках кровь почти трёхсот наших братьев, и это не считая тех, кого убили загонщики, которыми руководил тоже я.

— Под установками подчинения особо не покапризничаешь, — миролюбиво заметил Семён.

— Нет, не покапризничаешь, — Джарет сокрушённо опустил голову. — Может быть, это просто мои фантазии, но сейчас, когда я стал свободным, мне всё чаще приходит на ум, что поводок установок был иллюзией в гораздо большей степени, чем нам внушали. Нет, я не спорю, он действовал, — пояснил свою мысль бессмертный, — но выбор у нас всё же оставался всегда. Даже если твоё тело переставало подчиняться разуму, в душе ты мог оказывать сопротивление.

— Знаю, мы сами себя убедили, что бессильны против установок, — Семён горько улыбнулся. — Наверное, так нам было проще. К тому же мы все искренне верили, что несём благо человечеству.

— Если то, что ты сказал Ксантипе там, в портале — это правда, то все бессмертные преступники, — пробурчал Джарет. — Мы заслужили смерть.

— Выходит, ты решил расплатиться по долгам? — хитрая улыбочка на губах Семёна откровенно дисгармонировала с пафосностью момента. — Славно. А я, значит, удостоился чести осуществить твой ритуал искупления.

— Ты же не против? — Джарет безразлично пожал плечами. — В конце концов, у тебя ко мне имеется личный счёт.

— Одна жизнь, даже отданная добровольно, не искупит всё то зло, что мы принесли в мир, — вот теперь в голосе Семёна не было даже намёка на веселье. — Нет, приятель, так просто ты не отделаешься от своей вины перед человечеством, придётся отрабатывать свои грешки упорным трудом. К счастью, тебе есть, чем расплатиться.

— Это ты о чём? — удивился Джарет.

— Базы загонщиков, — Семён самодовольно ухмыльнулся. — Полагаю, у тебя имеются сведения об их расположении. Без Мартина нам стало трудно их находить.

— Извини, Сэм, но больше я не стану слугой Ордена, — покачал головой Джарет, — даже если им командует бессмертный.

— Этого и не требуется, — в голосе Семёна не было даже намёка на разочарование, — вся эта афера с Орденом служит единственной цели — остановить бойню бессмертных, которую ты тут замутил.

— Хочешь сказать, что распустишь свой Орден, когда все бессмертные будут в безопасности? — в голосе Джарета прозвучало откровенное недоверие. — А как же ваша миссия по зачистке бандитских кланов?

— Люди не должны постоянно надеяться на помощь каких-то супер героев, — уверенно заявил Семён. — Самых вредоносных бандюков мы, конечно, помножим на ноль, но дальше пусть сами как-то справляются.

— И ты веришь, что остальные бессмертные позволят тебе просто уйти в отставку? — Джарет насмешливо усмехнулся.

— Помнишь, что сказал Ксантипа? — печальная