Шрифт:
Закладка:
Рассказ Петра звучал правдоподобно. Такое действительно могло произойти. Арнольд поинтересовался, в какой больнице лежал Петя. Тот ответил без запинки. Арнольд предупредил, что он проверит эту информацию, и у него действительно были для этого возможности. При этом он внимательно следил, как отреагирует Петя. Но тот только молча пожал плечами.
Получив правдоподобное объяснение странностям с его новым партнёром, Арнольд несколько успокоился.
Наконец, перешли к главному для Пети вопросу, определению размера выплат за два торговых дня. Начал торг Аркаша. Он дал примерно такой расклад. В день на контроль за рынком пока необходимо десять бойцов и два бригадира. Рядовым бойцам надо платить по сто рублей за день, бригадирам по двести рублей. Ещё надо учесть Петину долю и сумму в общак на общие непредвиденные расходы. В целом Аркаша считал, что Арнольд должен платить 2500 рублей в день, то есть за два выходных дня пять тысяч рублей.
Арнольд возмущённо поинтересовался, с какого хера нищим пацанам платить по сто рублей в день. Работы там на полдня, да и работа так себе, не бей лежачего. По мнению Арнольда, красная цена за это — полтинник, и то жирно. Большинство молодых специалистов после института имеют зарплату 120 рублей в месяц.
Петя обоснованно пояснил, что платят пацанам не только за работу, но и за риск. Уже были и ещё будут стычки с различной шпаной, в которых могут не только морду набить, но и покалечить, или ножом пырнуть. Кроме того, могут замести менты и не только отмудохать в отделе, но и попытаться повесить различные нераскрытые мелкие преступления. Ребята рискуют, а за риск надо платить.
Что касается денег на общак, то если пацанов заметут, то надо будет их выкупать или передавать посылки в СИЗО. И это даже не вопрос заботы о членах команды, а предосторожность, чтобы они не начали болтать лишнего, и менты не заинтересовались всей цепочкой, включая Петю и Витю.
Арнольд категорически возражал, упирая на то, что это проблемы самого Пети с гоп-компанией, и в общак они должны скидываться сами.
Торговались отчаянно, но без озлобления. Просто для Арнольда и Аркаши это была привычная процедура, которая даже приносила им определённое удовольствие.
В итоге сторговались на том, что Арнольд заплатит за два прошедших дня 4000 рублей. Но это пока. Если дела пойдут успешно, и рынок станет приносить больший доход, то, естественно, Пете придётся увеличивать количество дежурных людей, и общая сумма выплат будет увеличена.
Затем перешли к обсуждению оплаты услуг участкового. Ну тут уже Петя упёрся и настаивал, что оплата мента жизненно необходима. Он упирал на то, что это даже не расходы, а инвестиции в будущее. Если они хотят развивать бизнес, то крепкие связи с ментами им нужны позарез. По двести рублей за два дня, это просто смешные деньги. Деньги действительно были небольшие, и Арнольд, в конце концов, сдался.
Таким образом, Пете причиталось в общей сумме 4400 рублей. Рядом с Арнольдом в просторном кресле лежала новомодная кожаная борсетка, вещь по тем временам весьма редкая. Он порылся в ней и достал две пачки двадцатипятирублёвых купюр. Вынув из одной пачки 600 рублей, он завернул 4400 рублей в полиэтиленовый пакет и передал их Пете.
С учётом остававшихся у Пети 1400 рублей, получалось, что за неделю, он заработал почти шесть тысяч рублей. Если учесть, что примерно столько же в это время стоила новая машина Жигули первой модели, «копейка», то сумма для Пети была просто фантастической. А вот Аркаша отреагировал совершенно равнодушно. Он не был впечатлён и пояснил Пете, что эти деньги разойдутся в момент.
Кроме того, Аркаша предупредил, что 2000 тысячи надо сразу отложить на непредвиденные расходы, в личный Петин общак. Это только кажется, что сумма солидная, но для оборотного капитала и бизнеса, это копейки.
Вроде бы деньги получены и можно было уходить. Однако Петя не торопился вставать из-за стола, А Арнольд, почему-то, не спешил с ним попрощаться. Петя размышлял как ему завести разговор по наркоте и также не забывал про просьбу сестры. Хитрый Аркаша сообразил, что у Арнольда есть какая-то тема для разговора и поэтому попридержал Петину попытку первым начать разговор. Если у Арнольда есть необходимость в дополнительных услугах, то тогда будет проще обратиться со встречным предложением.
Первым не выдержал Арнольд. Тема, которую он озвучил, заключалась в следующем. В городе было больше десятка высших учебных заведений. Студенческая молодёжь активно следила за модой. Хотя основная их часть была из небогатых семей, но хватало и людей с деньгами. Это был, пожалуй, самый активный контингент в плане покупки импортных товаров у толкачей Арнольда.
В самих учебных заведениях торговать было стрёмно и поэтому основная торговля шла в общежитиях. Обеспеченные юноши и девушки приходили к своим сокурсникам в гости и там пересекались со спекулянтами, и приобретали дефицитные товары. Дела шли неплохо, но в последнее время возникли трудности.
Народ в общежитиях проживал разный. В том числе много парней из небольших городков и сельской местности. Свободных денег у них, как правило, не было. Зато были крепкие кулаки и наглость. И эти ребята своеобразно истолковали новые веяния относительно больших свобод, перестройки и нового мышления. Почему-то они решили, что теперь можно безнаказанно отнимать эти самые дефицитные товары у спекулянтов, которые торговали в их общежитиях. Торговцев Арнольда не только избивали, но и отнимали товар, выстроенная система начинала рушиться, все заинтересованные лица несли убытки. С этим надо было срочно что-то делать. Вот Арнольд и интересовался, может ли Петя со своими пацанами навести в общежитиях порядок, чтобы торговцев не трогали.
Пете тема понравилась тем, что он сможет организовать в общежитиях торговлю травкой, и он хотел сразу согласиться, но Аркаша его притормозил и начал издалека:
Ты, знаешь, Арнольд, хочу рассказать тебе одну историю. Есть у меня один приятель из студентов. Этим летом ездил он в студенческий стройотряд на границу с Казахстаном. Его бригаду поставили на строительство зернохранилища. Поручили им рыть траншеи под фундамент стен. Экскаватором их прорыть было нельзя, потому что траншеи узкие, сантиметров тридцать в ширину и примерно метр в глубину.
Рыть приходилось лопатами и ломами, потому что почва там глинистая, а жара под сорок градусов. Глина твёрдая как камень. Работа адская. А потом надо было эти траншеи, и котлован под основной фундамент, который вырыли экскаватором, заливать бетоном.
Но вот ведь какая штука. Траншеи поручили рыть студентам, а бетон после них будут лить армяне из бригады калымщиков, которым и достанутся основные бабки. Бетонные работы, штука дорогая. Ясно что там без откатов не обошлось.
Но ребятам вроде как деваться некуда. Копают. И рассуждают, сколько им заплатят за кубометр. Ребята все в основном с периферии и разным приработком в течение учебного года не брезговали. В том числе и землекопами некоторые из них подрабатывали, калымили. Платили им около 6 рублей за кубометр грунта. Ну, здесь, ясен перец, расценки пониже, но ребята прикинули, что в таких адских условиях, плюс стеснённость и ручной труд, не меньше трояка за кубометр должны заплатить.
И вот копают они, копают, а тут возьми и припрись прораб из строительного Управления, от которого стройотряд работал в этом совхозе, где зернохранилище строили. Стоит он над канавой, где ребята лопатами машут, в тёмных солнцезащитных очках, и малость шатается, так как выпить он был большой любитель, а на такой жаре понятно дело его не хило так развезло. Вот приятель мой его и спрашивает:
— Так и так мол, товарищ начальник. А сколько нам за кубометр грунта заплатят?
А прораб икнул и отвечает:
— Ну, я думаю, копеек по тридцать за кубометр, заплатят.
Ребята лопаты бросили и просто молча ушли.
— Это ты сейчас к чему рассказал? — недоумённо поинтересовался Арнольд.
— Да к тому, что твоё предложение выглядит так, как будто ты собрался чужими руками каштаны из огня таскать. Навести в общагах порядок и разобраться с местной шпаной, дело хлопотное. Много ты нам не заплатишь, а проблем куча. Да и кроме того,
