участковому Николаю. Таким образом, в распоряжении Пети оставалось 1400 рублей. А ведь ещё с ним сегодня должен был расплатиться Арнольд за два торговых дня. Петя был рад, но начинал нервничать. Он как-то уже привык к нищете и, внезапно обрушившееся на него, пусть ещё не богатство, но уже благосостояние, было для него непривычным и волнующим.

Находившийся в благодушном настроении Витя, неожиданно предложил Пете прибарахлиться. Он посоветовал Пете приобрести фирменный спортивный костюм, джинсы или хорошие импортные брюки, кроссовки, водолазку или модный свитер, тёплую осеннюю куртку. Петя засомневался, пояснив, что пока не готов покупать вещи по таким заоблачным ценам. Но Витя заявил, что как своему, вещи он ему подгонит по цене чуть выше закупочной.

Скажем те же джинсы Левис не за 250 рублей, а рублей за 140. Аркаша сразу уцепился за эту идею, заявив, что хватит ходить как шпана в обносках. Тем более что в России поговорка о том, что встречают по одёжке, как нигде актуальна. Для того чтобы вести дела с солидными людьми, нужно соответствующе выглядеть. Под таким напором Петя был вынужден согласиться и договорился с Витей встретиться на неделе, и обновить свой гардероб. Но сейчас Петю-Аркашу волновали совсем другие проблемы.

Вечером была назначена встреча с Арнольдом в ресторане Москва. Аркаша понимал, что разговор будет сложным. Предстояла торговля за суммы, которые Арнольд будет платить Петиной команде и ментам. Аркаша на своём богатом опыте знал, что такие торги всегда идут очень сложно. Кроме того, Петя хотел обсудить вопросы по наркоте и просьбу Даши. Аркаша в свою очередь был не уверен, что для этого найдётся подходящий момент. Но оба понимали, что предстоящая встреча очень важна и от неё многое зависит.

Глава 8

Вечер в ресторане

В ресторане по стенкам висят тут и там

«Три медведя», «Заколотый витязь»…

За столом одиноко сидит капитан,

«Разрешите?» — спросил я. «Садитесь!».

Владимир Высоцкий

Собираясь на встречу в ресторане, Петя вдруг понял, что надеть-то ему как раз и нечего. Поэтому он принял твёрдое решение воспользоваться предложением Вити и прикупить шмоток. Но сейчас, единственное что он мог сделать, это надеть брюки, которые были на нём на выпускном школьном вечере, и старенький свитерок.

Добравшись до ресторана, Петя сильно засомневался, что его пустят внутрь. Зайдя в вестибюль, Петя не рискнул сдавать потрёпанную куртку в гардероб, а обратился к швейцару. Тот смотрел за тем, как Петя к нему приближается даже не презрительно, а с недоумением.

Петя испытывал непривычное для себя чувство неуверенности. Зато Аркаша чувствовал себя как рыба в воде, и успокоил Петю, сообщив ему, что этот шикарный ресторан не что иное, как провинциальная помойка. А также напомнил ему, что за последнюю неделю Петя заработал больше тысячи рублей и это ещё с ним не рассчитался Арнольд. С такими деньгами Петя уже сейчас мог себе позволить хоть каждый день ужинать в этом сраном ресторане. Последний довод заставил Петю опять почувствовать привычную уверенность в себе, и к швейцару он подошёл, уже гордо выпрямив спину и смело глядя ему в лицо.

Петя лениво сообщил стражу дверей, что у него деловая встреча с Арнольдом. Видимо, Арнольда здесь хорошо знали, потому что швейцар приоткрыл одну створку огромной двустворчатой двери с помпезными здоровенными ручками, с имитацией на позолоту, напоминавшими поручни, и сказал пару слов метрдотелю. После его ответа он приоткрыл дверь пошире и кивнул Петру, чтобы тот проходил.

Метрдотель смерил вошедшего Петю недовольным взглядом, но ничего говорить не стал, и, сделав знак следовать за собой, провёл Петю в дальний конец зала, где за столиком на четверых в одиночестве расположился Арнольд. Похоже, что тот проводил в ресторане большую часть вечеров, по крайней мере, в выходные дни. И хотя сейчас он сидел один, но было понятно, что проходили эти посиделки обычно в тёплой компании и не без участия прекрасных дам.

Сейчас пока на столе стояли различные лёгкие закуски и бутылка югославского вермута «Хельвесия», который Арнольд, понтуясь, потягивал из бокала, вроде как для аппетита. Возможно, со стороны это и выглядело круто, но Аркаша отнёсся к этому весьма скептически. Некоторые псевдоинтеллигенты и гурманы, считали, что для аппетита надо перед едой махануть рюмочку ледяной водки. Но вся штука состояла в том, что крепкий алкоголь обжигал вкусовые рецепторы на языке и после этого оценить вкус подаваемых блюд было весьма проблематично.

Похоже, Аркаша был в благодушном настроении, потому что барственным жестом указал Пете на закуски и предложил угощаться. Затем подозвал официанта и спросил Петю:

— Выпьешь, что-нибудь?

Официант был мужчиной средних лет и судя по крупному носу с горбинкой, имел грузинские корни. На Петю он смотрел весьма скептически, ожидая, что тот попросит водки. Вот тогда он сможет поинтересоваться, какой сорт предпочитает молодой человек, чем поставит его в неловкое положение. Но тут бразды правления взял в свои руки Аркаша.

— Пожалуй, не откажусь, — улыбнулся он. И уже обращаясь к официанту, попросил: — Нам любезный, пожалуйста, бутылочку из числа любимых напитков Вождя и Отца народов.

Официант на минуту завис, а потом уважительно склонившись к Пете-Аркаше доверительно сообщил, Хванчкара заводская, но для знатоков есть Киндзмараули с частных виноделен.

— Давай, Киндзмараули, — распорядился Аркаша. И подмигнул Арнольду. — Надо поддерживать частное предпринимательство.

Тот смотрел на него как-то странно. Его явно удивляла непринуждённая манера поведения Пети, как будто тот не в первый раз находился в подобных престижных заведениях.

Арнольд обвёл широким жестом зал ресторана и поинтересовался:

— Как тебе заведение?

Просторный зал был оформлен с купеческим размахом. Дорого и безвкусно. Огромные хрустальные люстры, зеркала и несколько аляповатых картин в массивных золочёных рамах, на стенах. Тяжёлые портьеры красного бархата, потолок с лепниной и позолотой.

Аркаша равнодушно пожал плечами.

— Бывает и хуже. Дорого-богато. Но, вообще-то, я не любитель куртуазного маньеризма.

У Аркаши отпала челюсть от удивления. Он мог поклясться, что в городе об этом стиле искусства знают единицы. Сам он об этом знал совершенно случайно, так как его маман, ностальгируя по своему артистическому прошлому, любила собирать у себя дома на вечеринки представителей местной богемы, которые это самое искусство и обсуждали. Но откуда такие словечки мог знать гопник Петя?

Справедливости ради следует сказать, что Аркаша не был тонким ценителем искусства и подобных словечек он, нахватался как гусь говна, совершенно случайно. Просто одно время у него была в любовницах художница средней руки, которая таскала его по выставкам, вернисажам, художественным галереям и музеям.

Официант принёс вино и наполнил бокал Пети. Тот сидел и с удовольствием смаковал великолепный напиток, точнее, смаковал Аркаша, закусывая ломтиками сыра.

Арнольд сидел с задумчивым видом, и напряжённо о чём-то размышлял. Наконец, он решился и обратился к Пете:

— Ты знаешь, у меня возникли определённые сомнения, стоит ли с тобой вести дела. Ты только не обижайся, но тебе не кажется, что ты какой-то странный. Слишком умный для своего окружения, щеголяешь редкими словечками и вообще ведёшь себя необычно, — и Арнольд внимательно уставился на Петю, отслеживая его реакцию.

Аркаша понял, что наступил критический момент и их дальнейшее сотрудничество находится под угрозой. Поразмыслив, он откровенно изложил Арнольду история с шаровой молнией, и о последствиях шокового воздействия электрического разряда на его организм. Разумеется, исключая ту часть, которая касалась раздвоения личности.

Арнольд был человеком начитанным и эрудированным, поэтому он знал о необычных последствиях