Шрифт:
Закладка:
Когда я рванул за этой бабой, пробежав несколько домов, понял, она исчезла. По тротуару шли прохожие, но их было не столько много, чтоб девка ухитрилась воспользоваться активным движением и раствориться в толпе. Я пока гнался, все время видел впереди ярко-красную куртку. По ней и ориентировался. Мелькала передо мной, словно приманка. А потом вдруг — раз! И нет ее. Ни куртки нет, в которую наряжена девица. Ни самой девицы нет. Бред полный. Человек испарился на ровном месте. Свернуть ей было, вроде, некуда. Дома шли друг за другом, без просвета.
Еще большим бредом оказался тот факт, что когда я остановился и, наклонившись, уперся в колени руками, собираясь перевести дух, рядом вдруг нарисовалась Лариса.
— Ты чего? — Я удивлённо посмотрел на стажёрку, потом оглянулся назад. Такси виднелось на очень приличном расстоянии.
— Ну…Вы побежали…– Лариса, кстати, выглядела не настолько запыхавшейся, как я. Только дышала немного чаще.
— Так…И? — Я уставился на стажёрку, ожидая нормального объяснения. За каким чертом она кинулась следом за мной? Лариса растерянно пожала плечами и поправила сбившийся набок берет. Видимо, объяснения не будет. Никакого.
— Круто…Я побежал. Хорошо. Мало ли, почему. Ты то на кой хрен увязалась следом?
— Почему увязалась? — Девица даже слегка обиделась. — Просто у Вас было такое выражение лица… Решительное. Я подумала, может потребоваться помощь…
— А-а-а-а-а…Ясно. Помощь от тебя — это мощно. Учитывая, что я — взрослый мужик, а в тебе живого веса сколько? Килограмм сорок пять? И что бы ты делала? Помощница… А если я, к примеру, заметил особо опасного преступника? Мне тогда что, и с ним схлестнуться, и о твоей заднице думать?
Лариса моментально покраснела. Видимо, фраза про задницу прозвучала для нее двусмысленно.
— О Господи…Что ж за срань творится… — Я покачал головой. — Ну, ты так больше не делай. Хорошо? Я — парень с большим приветом. Не нужно самостоятельно принимать какие-то решения, отталкиваясь от моих действий. Эти действия могут быть, прямо скажем, не совсем понятны с точки зрения адекватных людей. Договорились?
Лариса молча кивнула и мы пошли обратно к такси.
Серега, естественно, первым делом спросил, что за номер сейчас был? С какого перепугу товарищ майор решил заняться бегом в столь неподходящее время и в столь неподходящем месте. Я ответил. Но мой ответ у старлея вызвал еще больше вопросов.
— Лех, ты чего? Не было никакой бабы в красной куртке? Я бы обратил внимание. Ты же знаешь…Тем более, на противоположной стороне от нас. Там вообще никого не было. Я еще чисто на автомате, посмотрел, что вокруг. У меня привычка такая. Ты ведь в курсе.
Я открыт рот, собираясь доказывать Рябушкину, что вовсе не являюсь психом. И баба точно была. Но потом закрыл. Насчет психа — утверждение сомнительное. Тут скорее можно согласиться, чем опровергнуть. Кроет меня знатно. Однако…не знаю почему, в башке пульсировала мысль, я не ошибся, баба была. А еще, она — опасна. Лично для меня.
До нужного места мы ехали молча. Стажёры скромно пялились в окна. Рябушкин, зажатый между ними, тяжело вздыхал и всем своим видом демонстрировал, как он «счастлив» находиться в столь тесной компании, а я на переднем сиденье, старался собрать мысли в кучу, дабы понять, что за женщина мне привиделась. И привиделась ли? Ни черта путного из этого не вышло.
Когда таксист остановил тачку, маленькая коробочка, скорее всего, выполнявшая функцию счетчика, задребезжала и с треском выпустила чек.
— Два рубля пятнадцать копеек. — Озвучил водитель сумму.
Я сунул руку во внутренний карман куртки, отсчитал денег и вручил их мужику.
Мы выгрузились на грязную дорожку, идущую вдоль проезжей части. Назвать это тротуаром не поворачивался язык.
Я с интересом осмотрелся. Ну…очевидно, район не сильно престижный. Старые дома, унылые, полуразбитые детские площадки, серые, грязные окна… Людей на улице не видно совсем. Дорога во многих местах — одна сплошная яма. Но я бы не сказал, чтоб прям полный мандец. И, кстати, в моей памяти такое состояние жилого квартала воспринималось, как нормальное. Зайди вглубь любого двора, там такая же жопа…Всплыла у меня в башке мысль. Не знаю, откуда она взялась.
— Так…идём…– Серега махнул головой направо. Туда как раз сворачивала пешеходная дорожка.
Мы двинулись в нужном направлении. Учитывая, что стажёры топали следом, имелась неплохая возможность поговорить.
— Слушай, что это за мудак? — Рябушкин не назвал имени, но я точно понял, о ком идет речь.
— Семеныч сказал, прислали, не спрашивая его мнения. Без согласования. Скорее всего, цель пацана — стучать. Тем более сейчас, когда закрутилось все вокруг директора гастронома. Вернее — его убийства. Иванов попросил сделать так, чтоб пацан сбежал. — Я покосился на старлея с намеком.
— Оооо… Это мы завсегда с превеликим удовольствием. А то ты погляди… Не рожа у него– Серега раздражённо «цыкнул». — Так и подумал, что связано с тем делом. Сразу было понятно, хрен отстанет от нас товарищ Ласкин. Ничего себе, грохнули зятя второго секретаря обкома.
— Простите…– Подала голос топающая за нами Лариса. — А этот район, он тоже наш?
— Если ты имеешь в виду, наша ли это земля? Да. Наша. Вот так нам подфартило. Здесь в основном живут работяги с ткацкой фабрики и с металлопрокатного. Плюс переселенцы. Перед олимпиадой действительно большое количество неблагонадежных граждан отправили сюда. Ну…так и остались…граждане. Чисто территориально мы отвечаем за этот район. Сколько не пытались что-то глобально изменить, хрен там. Да и администрации города это удобно. Все, кто возвращается после отсидки, автоматом меняют место жительства. То есть, к примеру, жил человечек где-нибудь в районе Марьиной рощи. Натворил дел. Сел. Освободился, а в Марьиной роще он больше не живет. Ему уже тут местечко приготовили. Удобно, в некотором роде. Все эти криминально-неблагонадежные элементы сидят в одной куче. Политические, кстати, тоже. Налево! Фу, блин. Чуть не проскочили. Вон она, «Нора».
Старлей сказал это Ларисе, которая в Москве оказалась впервые, и даже показал рукой в нужную сторону. Мажора он демонстративно продолжал игнорировать. Но я тоже плохо соображал, где мы находимся. Возникло такое ощущение, будто в первой жизни, где нет Советского Союза, этот район вообще не существовал. Я никогда его не видел.
«Норой» оказалось отдельно стоящее здание, похожее на заводскую столовую.
— Значит так…– Я обернулся к Никите. — Вон — лавочка. Садишься и ждёшь нас. На улице — белый день, не думаю, что кто-то тобой заинтересуется. Да и кусты там подходящие. Особо не будешь привлекать внимания. Главное — сиди на месте и сливайся с окружающей средой. Как хамелеон. Ясно?
Мажор насупившись, двинулся к той самой лавочке, о которой шла речь. Хотя, у меня возникло ощущение, он совершенно не против отсидеться в стороне, а еще лучше — быстрее отсюда смыться. Видимо, и правда, в его прежней жизни не существовало подобных мест.
— Ну… Идем. — Рябушкин посмотрел на Ларису. — Ты тоже помалкивай. Просто слушай. Обращай внимание на все, что будет происходить в заведении, пока мы там присутствуем. Поняла? Каждую деталь запоминай. Нам с майором не до этого будет. А что-то важное можем упустить.
Старлей двинулся ко входу. Я за ним. Однако при этом, внутри снова возникло ощущение если не опасности, то тревоги. Сказать по совести, я вдруг понял, что очень сильно не хочу заходить в «Нору».
Пуля очень многое меняет в голове, даже если попадает в задницу. (2)
Внутри здания все оказалось как-то удивительно привычно. Стандартное заведение, куда приходят обычные граждане выпить и отдохнуть. Не семейное, конечно. Это точно. Но и не прям совсем какая-то немыслимая клоака. Я, честно говоря, ожидал увидеть нечто более серьёзное. В моем понимании, бандитский притон выглядит гораздо опаснее. А здесь — пивнуха, как пивнуха. Не то, чтоб я рассчитывал найти лежащие на ступенях трупы, или обсуждающих свои дела наркоторговцев… кстати…
— Серег…– Я тихо позвал старлея, который спускался по лестнице первым.
Несмотря на то, что здание имело два уровня, мы пошли не вверх, а вниз. На первом этаже, как раз, располагалась пивная.
