— И таких отрывков тут множество! Нельзя сказать, что имперцы — только потомки русалок и дриад, а халифатцы — дриад и саламандр. С годами все стихии просто перемешались.

— Но остались общие тенденции. Русалки все же не горели желанием выходить из воды на землях, ставших позже Халифатом, поэтому у здешних жителей эта стихия зачастую меньше выражена. Но, мне кажется, в Империи и вовсе очень велика степень равновесия между стихиями...

— Потому что до войны этот регион практически не был заселен! — обрадовался Ярис. — Посмотри, на старой карте здесь практически нет крупных городов, только несколько поселков отмечено. Эти земли стали плавильным котлом для представителей разных стихий, для отщепенцев. Ни одна из рас не стала доминирующей.

— А остальные современные расы?

— Думаю, больше всего сила дриад сохранилась среди орков, — указал на старинную карту Ярис. — хотя так же они несут в себе огонь и воздух, очень редко воду. — палец его скользнул северо-восточнее, — саламандры смешали свои крови с дриадами и русалками, сильфы старались держаться от них подальше из-за того огненного ада, что те им устроили. Сильфы отметились в генофонде практически всех рас, но больше всего их концентрация после войны оказалась в будущем королевстве светлых эльфов. Здесь в книге пересказывается слух, будто сильфы, испугавшись войны, хотели и вовсе покинуть этот континент, начали строить огромные корабли для этого... но потом поняли, что в этом уже нет нужды и поселились на месте. Впрочем, они всегда были очень свободолюбивым народом и много путешествовали, их мастера слывут лучшими картографами: у них прекрасное пространственное мышление, они умеют масштабировать в голове карты, не теряя в качестве. Не удивительно, ведь у их предков когда-то были крылья.

— Как странно... я не думала, что доминирующая сила эльфов — воздух...

— Они довольно закрытая раса, но замечу, что все эльфы, которых я встречал, прекрасно владели этой стихией. К тому же, по миру ходят легенды об их прекрасных многоэтажных городах.

— А что же русалки? Просто смешались с остальными расами?

— Думаю, наиболее чистая кровь русалок течет в жителях диких островов, — ткнул Ярис пальцем в карту. — Не зря их жители считаются лучшими магами воды.

Я покивала, хотя в голове все это плохо укладывалось. Получается, я вовсе не отдельный вид в этом мире? Я лишь представитель одного из четырех народов, что, скрестившись, породили все современные расы. То есть потенциально у меня могут быть дети с человеком, и мой ребенок не окажется бесплодным, как смески некоторых близких, но не совместимых между собой пород животных? Люди — это тоже элементали, только перемешанные между собой за долгие поколения жизни. Значит, и я не монстр, по крайней мере, биологически я не так уж отличаюсь от людей. Я скорее как ископаемое по сравнению с ними, представительница «чистой» стихии по рядом со смесками.

Ярис еще долго показывал мне разные материалы, древние свитки, которые прежде трактовались неверно из-за ошибки в переводе слова «дриада». Многие материалы серьезно меняли свой смысл, если знать истинную историю этого мира. В моем разуме после этой новости словно что-то щелкнуло и встало на место. Все сказания, все исторические хроники, даже сказки складывались в единую картину. И истории про людей, освященных стихией — в их жилах оказалось достаточно крови одного из элементалей, просыпалось наследие предков и приходилось проходить инициацию. Или не удавалось ее пройти.

А еще я попросила Яриса перечитать мне те отрывки из хроник, которые описывают нападение русалок. Как дриады, пытаясь спастись, поднимали пласты грунта, создавая искусственные горы, как несколько суток их земля была покрыта водой, а после они оказались в безвыходной ситуации. Леса их были уничтожены потоками воды, поля засолены, источники ушли под землю. Реки, что брали свое начало с гор, обмелели после ужасного пожара, что устроили там саламандры, растопив весь снег. Лишь через несколько лет они вновь потекли по ставшей безжизненной равнине. Вся карта водных источников была перекроена до неузнаваемости, среди выживших дриад случился голод, несмотря на их огромную силу управления растениями и животными. Вся экосистема жизни дриад была нарушена. Часть их продолжила восстанавливать цивилизацию, а часть решила вернуться к первобытному образу жизни, не сопротивляться, а адаптироваться подо все изменения, сейчас их потомков мы зовем орками.

Но я думала о другом. В моей голове зрела одна мысль, и, чем больше я слушала и рассматривала карты, тем больше крепла уверенность в моей правоте.

Вырваться из дворца Халифа было непросто, МаХалиф совершенно не хотела меня отпускать, предлагала что угодно, только чтобы я осталась. Но мне уже не сиделось на месте, я должна была проверить свои догадки. Правда, мотивировала я свои желания, конечно, не этим, а необходимостью проинспектировать состояние оазисов и своих купеческих объединений.

Ярис провел испытания нескольких кроворазжижающих составов, лекари под моим руководством контролировали дозы и излечивали последствия. Нескольких испытуемых удалось вернуть к жизни после нескольких лет в состоянии практически овоща — все же магия Земли в исцелении незаменима. Если в моем мире в случае отмирания клеток мозга, ничего уже не исправить, только со временем другие отделы умудряются иногда восполнить потерю, то здесь их можно было вернуть к жизни, сколько бы времени ни прошло. Фантастика. Иногда я завидую магам Земли.

Благодаря новому лекарству я могла заявить, что во мне уже нет такой необходимости как прежде.

— Что вы хотите за мое спасение? — спросил у меня Халиф при очередной встрече. — Просите, чего угодно.

— Отдайте мне то, чего вы сами в своем государстве не знаете, — усмехнулась я.

— Что, простите?

— Извините, это из сказок моего народа. Когда правитель спрашивает, как наградить того, кто спас ему жизнь, ему отвечают: «отдай мне то, чего ты сам в своем королевстве не знаешь». Правитель соглашается, но обычно оказывается, что поклялся он отдать самое ценное: жена не успела еще сообщить ему, что беременна, и потому он должен отдать своего ребенка.

— Вы хотите забрать одного из моих сыновей? — удивился Халиф.

— Нет... меня скорее интересует кое-что другое... впрочем... простите меня, но не могла бы я попросить немного времени? Мне нужно сперва кое-что проверить, а потом я отвечу вам.