Шрифт:
Закладка:
— А что мне делать с пером?
— Оставь и используй в сложной ситуации, — пожал плечами он. — Ворон, дав его тебе, взял на себя обязательство выполнить любой твой приказ. Так что при случае, не стесняйся.
— А что делать с визиткой Ириса? Здесь нет телефонов.
— Это не номер телефона. Это нумерологический код. Визитка действует так же, как перо: достань и позови. Но в этом случае, будь осторожна. Такое предложение равносильно искушению, а не обязательству.
— Он жаждет служить тебе, — напомнила я.
— Я приму это к сведению, — кивнул Джулиан. — Ловкий дьяволёнок на подхвате — не такая уж бесполезная штука. Но это тоже потом. Тебе не кажется, что вода остыла? Пора выбираться на сушу.
— Я бы сейчас съела быка, — плотоядно ухмыльнулась я.
Он кивнул и щёлкнул пальцами. В тот же миг в дверь постучали. Слуги принесли ужин.
Глава 29
Путь из луара Синего Грифона в Сен-Марко оказался не близким, даже верхом он занимал несколько дней. К тому же тёмное время суток Хок решил пережидать в селениях, чтоб не заплутать в темноте и не забрести в болота или, ещё хуже, в чужие угодья. Об этом их предупредил хозяин небольшой гостиницы на краю маленького уютного городка, который жил за счёт сельскохозяйственных ярмарок и нескольких кузниц.
— Можете быть уверены, сэр рыцарь, что даже ваше благородное происхождение не станет вам защитой, если вы окажетесь на землях какого-нибудь барона, — заявил лысый, розовощёкий крепыш, принёсший им с Кириллом горячий ужин и кувшин пива. — Скорее всего, они ограбят вас и убьют, а останки ваши будут покоиться безвестными где-нибудь в лесной чаще. Ибо каждый из баронов считает себя безраздельным властелином на своей земле, и редко кто из них рад гостям.
Для Хока это не было новостью, поэтому он поблагодарил хозяина за предостережение и, к его радости, попросил предоставить им ночлег до ближайшего светлого утра.
Следующую длинную ночь они провели на постоялом дворе, стоявшем у дороги. Место было недоброе и, по всему видно, разбойничье. Тёмные субъекты в рваной одежде и обвешенные оружием, как бродячий пёс репьями, явившиеся вскоре, какое-то время присматривались к двум заезжим путешественникам, но Хок откинул плащ, демонстрируя массивный меч на перевязи, а Кирилл опытным взглядом вычислил главного в шайке, невозмутимо глядя ему в глаза, достал нож и с силой воткнул его в столешницу рядом со своей миской. И в довершение всего крышка плетёной корзины, стоявшей на лавке рядом с Хоком, приоткрылась сама собой, и в тёмной щели вспыхнули два ярких красных огонька. А после оттуда высунулась небольшая пушистая лапа с длинными когтями, и Хок привычно подсунул ей кусок мяса, который отрезал кинжалом от бараньей лопатки. Лапа вернулась в корзину, и оттуда послышались хруст и ворчание. После этого разбойники перестали проявлять к ним интерес, а через пару часов и вовсе убрались, не посягнув даже на спокойно отдыхавших в стойле лошадей.
Использовав светлое время суток для того, чтоб преодолеть как можно большее расстояние, и лишь на несколько часов делая привал, чтоб подремать и дать отдых лошадям, Хок и Кирилл приближались к Сен-Марко. По мере этого они замечали, что селения становятся всё беднее, а люди в них всё пугливей. Несколько деревень и вовсе были выжжены дотла, а на их окраинах темнели холмики земли, венчающие последний приют погибших в феодальных междоусобицах жителей.
Последний ночной привал им пришлось устроить в маленькой лесной деревушке, которую они уже в сумерках нашли по лаю собак. Люди там были худые и бедные, и, увидев вооружённых незнакомцев, толпой бросились в лес. Лишь окрик Хока, просившего их не бояться, а предоставить путникам ночлег, за который они готовы заплатить, заставили их вернуться. Несколько золотых монеток произвели на несчастных селян глубокое впечатление, и они готовы были уступить гостям место в своих землянках, но Кирилл сразу заявил, что будет спать на сеновале, и Хок с готовностью присоединился к нему. В первую же тёмную ночь кто-то пытался напасть на них с топором, но стоило Хоку прикрикнуть на него, как бедняга бросил свой инструмент и сбежал. В остальном же, время, проведённое у этих людей, было спокойным.
Проходя мимо убогих жилищ, Кирилл услышал в одной из землянок приглушённые стоны и, заглянув туда, увидел молодого и сравнительно крепкого мужчину, который лежал в лихорадке и стонал. Над ним плакали жена и трое чумазых детей. Выяснилось, что на парня напал дикий вепрь, но он не мог защищаться, чтоб не ранить животное на землях какого-то барона. Он только отпугнул его и кое-как добрался до своей деревни. Кирилл тут же со знанием дела принялся за обработку его ран, они хоть и начали гноиться, но были поверхностными. Несколько поддерживющих инъекций и доза антибиотика сделали своё дело. Лихорадка прекратилась, парень очнулся к радости своего семейства, а к тому времени, как небо между густыми ветвями деревьев начало светлеть, и вовсе чувствовал себя хорошо.
Наверно для этих бедных людей это был первый случай, когда кто-то позаботился об одном из них совершенно бескорыстно, потому они провожали своих гостей едва не всем селением, и лишь у самой дороги отстали, и вскоре снова скрылись в глухой чаще, служившей для них убежищем.
Бесконечная лесистая равнина всё не кончалась, и серая пыльная дорога стелилась под копытами коней.
— Сколько ещё нам ехать? — спросил Хок, на скаку повернувшись к Кириллу.
Тот достал из-за пазухи карту, по краю которой были расположены значки, изображающие плавающие ориентиры и посмотрел на неё.
— Если не собьёмся с пути, то, может, доедем к следующей ночи. Хотя, трудно сказать. Помните, сколько мы ехали от постоялого двора до мельницы? А по карте там лишь две мили пути.
— Что у нас следующее?
— Развилка дороги и большой дуб с дуплом.
— И куда ехать? Налево? Направо?
— По той дороге, где стоит менгир с камнем на вершине. Они меняются местами. К тому же тут пояснение, что менгир может стоять и посреди поля, но ехать нужно именно мимо него.
— Что за чёрт… — проворчал Хок. — Кто придумал этот запутанный мир? Как менгир может бродить по полям и дорогам, а дороги меняться местами?
— Чего не знаю, того не знаю, командор, — пожал плечами Кирилл, засовывая карту обратно. — Но, как говорит Дарья Ивановна, мы имеем то, что имеем. Так что придётся исходить из наличествующих обстоятельств.
