отрядов Говорова и Тухачевского произошла чуть восточнее Судиславля, вечером того же дня, когда группа Орловского вывела из-под прямого артиллерийского обстрела железнодорожный мост через Волгу. Предложение о дальнейшем наступлении в Костроме для захвата железнодорожного вокзала в штабе Говорова отклонили, а вместо этого приказали сформировать отряд для дальнейшего движения на восток. Признаться, такой приказ Самонину был по душе — капитан не любил, когда его тридцатьчетверки стояли на одной позиции. Он считал, что это танк создан для движения — быстрого разящего удара в неожиданном месте, где враг не ждет.

Посовещавшись с Орловским, капитан оставил взвод Т-34 у моста — на тот случай, если опомнившиеся румыны решать контратаковать после поспешного отступления. С остальными пятью танками Самонин выдвинулся по Костромскому шоссе к Судиславлю.

Согласно оперативным данным, полученным от партизан, вражеских войск на этом отрезке не было — ни румын, ни немцев. Объяснялось это тем, что восток Костромской области оказался на стыке между зонами ответственности рейхскомиссариата Московия и Северным крылом Восточного фронта. Самонин двигался быстро, выжимая около сорока километров в час. У деревни Калинки остановились пополнить запасы воды. Несколько бревенчатых домов жались к дороге. Колодец — журавль стоял немного в стороне, на краю поля, заросшего густой травой. Пока танкисты запасались водой, из ближайшей избы вышла старуха. Постояла возле двери, глядя на солдат. Самонин приветственно помахал ей, но она никак не отреагировала.

— Не рады нам тут, что ли? — буркнул лейтенант Федоренко, командир первого взвода.

— Не суди строго, — ответил Самонин. — Вспомни лучше партизан. Они будь здоров, как нам помогают.

Федоренко почесал в затылке.

— А ведь верно, товарищ капитан, — сказал он, — спасибо, что напомнили.

Старуха, медленно развернувшись, ушла назад, в дом. «О чем она думала?» — мелькнула у Самонина мысль. За годы войны капитан много раз видел, как она бьет по тем, кто слабее остальных — по старым и малым. Как выживает здесь эта женщина, в такой глуши? Самонин не знал.

Колонна двинулась дальше. Вскоре показались дома — сначала низкие, в один этаж, стоящие отдельно, потом они пошли чаще, образовалась улица; забор стал сплошным. Это был Судиславль. Самонин сбавил ход до двадцати километров в час. Справа блеснуло — заходящее солнце отразилось в куполе Спасо-Преображенского собора, стоящего на возвышении. К собору вела улица — почти такая же широкая, как и шоссе. Самонин дал команду свернуть на нее. Танки один за другим с ревом выкатились на небольшую площадь перед собором и остановились.

У наполовину открытых ворот на каменных ступеньках сидел старик с седой бородой. Капитан, спрыгнув на землю, двинулся к нему. Старик поднялся. Самонин спросил, есть ли в городе румыны или немцы. Старик покачал головой.

— На колокольню как подняться? — спросил капитан.

Старик показал на дверь.

— Проводишь?

Пожевав губами, тот после паузы проронил в бороду:

— Старый я, куда мне наверх…

И сел обратно на ступеньки, дав понять: разговор окончен.

Самонин позвал своего механика-водителя, сказав, чтобы тот захватил бинокль. Капитан со скрипом открыл дверь, ведущую в колокольню. Внутри пахло деревом и голубиным пометом. По витой каменной лестнице с высокими щербатыми ступеньками капитан и механик поднялись к звоннице. Колокола, конечно, давно уже сняли.

Вид на окрестности открывался великолепный, но любоваться им не пришлось: по шоссе со стороны, противоположной той, откуда в город вошла боевая группа Самонина, шли три танка. Капитан, посмотрев в бинокль, передал его водителю:

— Что скажешь, Егор?

Тот, не отрываясь от окуляров, ответил:

— Это не «Тигры» и не «Пантеры».

— И не «четверки», — добавил капитан.

Водитель опустил бинокль.

— Похоже на «Льва». Тяжелый танк с той стороны.

Капитан, еще раз приложив бинокль к глазам и присмотревшись, подтвердил:

— Ты прав, Егор. Что ж, поехали им навстречу. Надеюсь, тридцатьчетверки они ни с чем не спутают.

Глава 71. ПЕРЕБРОСКА ВОЙСК

Известие о первой встрече с войсками Восточного Союза застало Говорова на позициях батальона, оборонявшего Щедрино. После нескольких неудачных контратак здесь установилось тревожное затишье, и командующий решил посетить поселок, имевший стратегическое значение: здесь пересекались Ярославское и Костромское шоссе. Без контроля над поселком не стоило и думать об организации «дороги жизни» между Москвой и территорией Восточного Союза в Приуралье.

Прочитав донесение о встрече, генерал протянул его своему начальнику штаба:

— Хорошие новости, Василий Евгеньевич — наши, наконец, встретились.

— Хорошие, — согласился тот, — значит, Тухачевский дошел до Судиславля.

Говоров покачал головой.

— Не стоит переоценивать успехи Восточного Союза. Нам нужно не просто обняться, а установить надежный контроль над всем маршрутом. А до этого пока далеко.

Начальник штаба согласно кивнул.

— Знаете, что мне не нравится, товарищ генерал?

— Кострома?

— Именно! Слишком легко немцы дали нам расширить плацдарм возле моста. Фактически, они ушли после первого же удара. Помните — Орловский даже предлагал двинуться дальше на железнодорожный вокзал.

— Помню, — ответил Говоров, — может, и стоило ему разрешить. Такое впечатление, что немцы отвели войска из города — во всяком случае, значительную часть гарнизона.

Василий Евгеньевич скептически хмыкнул.

— Отвести войска из Костромы? Это же второй по значению город региона! Может, противник просто не выдержал нашего удара? Я знаю этих ребят, воюют они давно, а против них поставили румынские части, готовые разбежаться при виде тридцатьчетверок.

— Может, и так, — задумчиво сказал генерал. — А ответ на вопрос, куда могут отводить войска из второго по значению города ясен — в первый по значению.

— Сюда, в Ярославль? Но зачем?

Говоров ответил не сразу.

— Помните, Василий Евгеньевич, вчерашнее сообщение от партизан?

— О дивизии «Викинг»?

— Именно. Два батальона тяжелых танков прибыли в Вязьму. Мы предполагали, что они двинутся дальше, на запад, для участия в штурме Москвы. Но, по информации от партизан, эшелоны все еще в Вязьме. Почему?

Начштаба пожал плечами.

— Дополнительной информации пока нет. У вас есть предположения, товарищ генерал?

Откуда-то справа, со стороны шоссе, раздался свист снаряда и взрыв — немцы время от времени открывали беспокоящий огонь.

— Василий, поставь себя на место Моделя, — предложил Говоров. — Думаю, он уже понял, что не сможет воспрепятствовать соединению наших войск. Что ему остается делать? Что бы сделал ты на его месте?

— Войска могут встречаться сколько угодно, — задумчиво проговорил начштаба, — но, если не установлен надежный транспортный коридор, цель нашего наступления не достигнута.

— Вот именно. Наша «дорога жизни» узкая и длинная, стоит ее прервать в любом месте, и движение по ней встанет.

— Думаете, на это нацелился Модель?

Говоров кивнул.

— Вполне возможно. Модель не любит широкомасштабных наступательных операций в стиле Гудериана, но вот мощный локальный удар —