Инспектор был удивлен отпором. Ну да – молодой парень не пасует перед представителем власти, а задает неудобные вопросы!

«Не поверю, чтобы он не знал, что из себя представляет тот Бычок! Звание первого местного хулигана – это, знаете ли, дело такое – громкое! А тут мент вдруг хулигана отмазывать начинает! Как говорил Винни: «Это «жу» – неспроста!». Тут вариантов ровно два: или Бычок этот – штатный «барабан» инспектора; или же… чей-то родственник. Похоже – второе! Кто-то же ему позволил свою «славу» заработать!».

- Или Вы, товарищ инспектор, чьи-то вышестоящие указание отрабатываете? Кто-то в родственниках у Петьки Бычка? Да?

«А вильнул взглядом-то… вильнул, ментяра позорный!».

- Ай как некрасиво-то, товарищ инспектор! Ай как нехорошо! Тут ведь… давайте откровенно, да? Дело ведь можно и по-другому повернуть, а?

- Да как же ты, Косов, его повернешь – подрались двое. Только вот тебе не повезло – телесные повреждения у Селиванова тяжелее. Вот и отвечать тебе придется! – вновь «поймал струю» инспектор.

- А Вы посмотрите, как выходит: идут двое молодых людей. Я вот – рабочий человек, киномеханик клуба, человек в деревне не последний, - «ишь, усмехнулся ментяра на «не последнего человека», ну ничего – дальше я тебя получше огорошу!», - никаких прежде дел, связанных с нарушением закона, не имел. Характеристики – отличные. Песни вот пишу. Не слышали их по радио, товарищ инспектор? Ну – еще услышите! Ага… значит идут двое молодых людей. А вот девушка-то – и вовсе инструктор райкома вээлкаэсэм!

«Не будем акцентировать, что инструктор Кира – на общественных началах! Зачем этому менту это знать?».

- Не знали? Ну что ж Вы так? Она тут к нам частенько ездит! Она закреплена за нашим клубом от комсомола! Вот и тогда она тоже приехала – с нашими новыми песнями хотела познакомиться. А уж стемнело тогда – вот я и пошел ее на станцию провожать. Ведь как знал – что какая-нибудь пьяная гопота привяжется!

- Так вот… подходим мы к станции, и вываливают на нас эти двое! Оба пьяные, заметьте! И начинают они куражится… девушку всяко-разно… ну не буду повторять их слова. А уж планы-то свои в отношении нее, они очень красочно расписали, да! И ведь не могли не знать ее, она же тут часто бывает! В клубе-то! И на концертах, и на всяких мероприятиях. Не мог Бычок ее раньше не видеть, не мог!

- Так там же уже темно было! Сам же говорил! – «а вот тут уже мент пытается отмазаться! И это – гут!».

- Темно-то, темно, но – не совсем же! Разглядеть-то можно было! Они же, говнюки эти увидели, что со мной девушка, не так ли? Да и я их образумить пытался, не молчал! Не сразу же в драку кинулся! Так вот… что же получается, товарищ инспектор?

- Ну и что получается, Косов? – как-то криво усмехнулся мент.

- А получается, что уже не драка двух парней произошла, а самое, что ни на есть, покушение на представителя власти! Райком же у нас власть, или нет? – Косов вперил единственный сейчас, незакрытый опухолью глаз в инспектора.

- Что ты тень на плетень наводишь-то? Ты же с ним и раньше уже дрался! – попытался перейти в атаку мент.

- Ага! Вот-вот-вот… интересно получится может! Тогда этот Бычок к девушке приставал. Точнее – к двум девушкам! Надо спросить – они комсомолки или нет? И я тогда так же – защищал девушек-комсомолок! Получается, что у Вашего Селиванова какая-то злоба в отношении комсомола, этого молодого отряда большевиков. А здесь уже… политикой попахивает, не так ли? Статья писят восьмая, правильно же, товарищ инспектор?

Тот сидел, нахмурившись, и о чем-то напряженно размышлял.

«Да и что тут думать? Кубатурит сейчас инспектор, как бы ему – «вагончиком» в этом составе на статью не раскрутиться! Бычок-то, конечно, «паровозом» пойдет; родственник Бычка – тоже в числе первых, а вот инспектор – уже как соучастник! Ага… тут уже – группа лиц, по предварительному сговору. Да и контрреволюционную организацию гепеушники им спроворить могут! А тут уже – не срок и солнечный Магадан, а реальная пуля в башку светит! Ну думай, ментяра, думай!».

- Или же… товарищ инспектор… могло ведь и по-другому все быть, а? Ну шел Селиванов после работы, выпимши, понятное дело. Ну – упал! С кем не бывает? Челюсть-то и хрустнула! А тот шпаненок, что с ним был, ему и помог до дома дойти! Разве не так дело было?

Инспектор как-то дико посмотрел на Косова:

- Так… ты, Косов… лежи, выздоравливай! Но никому о нашем разговоре – ни-ни! И вообще… о драке никому, понял?!

- Да понял я, понял. И с людьми я переговорю, которые здесь были, когда меня избитого притащили. Дескать ничего не было, никакой драки. Вот!

- К-к-к-а-кими людьми? С кем это? А кто здесь был-то? – «херово ты к беседе с фигурантом подготовился, товарищ инспектор!».

- Ну как же… Директор клуба был, преподаватель наш, из танцевального кружка. Тоже была. Библиотекарь еще была. А-а-а-а… да – еще и учительница была, со школы. Мы им новые песни написали, вот она и пришла их с директором разучивать!

«Что-то «взбледнулось» ему… и пот вон на лбу выступил! Жарко натопил в клубе сегодня Мироныч!».

- А… они точно… поймут… ну – про то, что драки не было?

- Тов-а-а-а-арищ инспектор! У меня со всеми ними – очень хорошие отношения! Если я попрошу их, точно все поймут!

- Ты это… Косов! Ты вот… все правильно понимаешь! Ты зри в глубину… политического момента! Надо сделать там, чтобы – комар носа не подточил!

- Сделаю! Только уж и Вы там… объясните… руководству своему, что палка-то она – всегда о двух концах!

С тем и расстались!

А вот Кира – не появлялась!

Тоня привезла на второй или третий день какую-то мазь, в баночке. Сказала – Кира передала! Чтобы мазал мазью все побитые места.

- А сама она что же… не приехала?

- Так сессия же у нее! Там такая нервотрепка! Когда ей времени-то найти? – получил ответ от Тони.

Толи мазь эта желтая, вонючая, толи бадяга, принесенная от жены Миронычем, а опухоли и синяки сходили с него активно!

«Вот же блядь такая, этот Бычок! Опухоль с носа почти сошла. И Кира