Я понимаю, – спокойно кивает она, заговорив вполголоса. – Не каждый день узнаешь, что твой секрет был раскрыт. Не бойся, Аня, я не собираюсь разоблачать тебя. Если ты не заметила, у меня здесь нет друзей. Ты можешь мне довериться. Обещаю, никто и никогда не узнает, о чем мы говорили.

– Не знаю, что ты напридумывала, но я никогда не была лесбиянкой! – повысив голос, я делаю вид, что обижаюсь на неё. Чтобы закрепить свои слова делом, я оборачиваюсь к ней спиной и иду в сторону берега.

Не успеваю выйти из воды, потому что Рита хватает меня за руку и тянет за собой. Мы оказываемся в месте, где я не дотягиваюсь до дна. Меня сразу же накрывает приступ паники. Я начинаю махать руками и ногами, вырываюсь изо всех сил и стремлюсь вырваться, но не могу ничего сделать. Брызги летят в разные стороны, а с моих губ вырываются непристойные слова.

– Тише, не надо привлекать к себе ненужного внимания, – шепчет она, удерживая меня в своих объятиях.

Я понимаю, что нахожусь под властью этой женщины. Если она решит отпустить меня, я точно утону. Мы отдаляемся от берега, и я схожу с ума.

– Не надо бояться, – говорит она заботливо. – Обними меня.

Висну у неё на шее, а заодно обхватываю ногами. Она хлопает меня по бёдрам, намекая, чтобы я тоже плыла. И я ослабляю хватку. Течение реки уносит нас далеко вперёд, где уже не видно наших вещей. Но в один момент мы оказываемся там, где нет никакого течения. Вода здесь спокойная, как на озере.

– Ты должна расслабиться и получать удовольствие от процесса, – говорит она, убирая мои руки. – Я не отпущу тебя. Слышишь? Но и ты должна поработать руками. Я буду придерживать, а ты начинай грести в сторону наших вещей. И не бойся, ты не утонешь. Я не позволю.

– Хорошо...

– Готова?

– Да.

Ложусь на живот и чувствую её руки на талии. Она плывёт и держит меня, не позволяя мне утонуть. Я начинаю махать руками и грести, что есть сил, но течение уносит меня назад. Очень скоро я выдыхаюсь, смотрю на Риту и закатываю глаза. Она молчит, поэтому я снова предпринимаю попытку и пытаюсь побороть эту маленькую речку. К сожалению, как бы я не пытаюсь преодолеть себя, у меня ничего не выходит. И я сдаюсь.

– Больше не могу, – облизнув пересохшие губы, говорю я. Смотрю на неё и вижу, как она улыбается. – Ты смеёшься над моей неудачей?

– Да нет. Я не смеюсь, – отвечает она, и, отпустив меня, плывёт в сторону берега.

Я смотрю ей вслед и ловлю себя на мысли, что мои ноги все ещё не касаются дна. Однако я не тону, а чувствую себя превосходно. В какой-то мере это удивительно. Я немного теряюсь, но собираюсь с мыслями и начинаю махать руками. У меня выходит догнать Риту, и я оказываюсь на мелководье.

– Ни хера себе... – говорю я, выбираясь из воды. – Я что, научилась плавать?

– Ты ругаешься как мужик, – смеётся Рита, стряхивая волосы.

– За это нужно благодарить бабушку. За все время, что я провела в деревне, мой словарный запас увеличился, – говорю я ей, смеясь. – Ты ведь знаешь, какой она бывает вспыльчивой.

Рита утвердительно кивает и берет из пакета запасное полотенце. На улице сегодня очень жарко, но стоит мне освежиться, как кожа становится похожа ту, какая бывает у ощипанной курицы, по спине бегут мурашки, а темные волосики на руках встают дыбом. Я начинаю замерзать.

– Может быть, пройдем вперед? – предлагает Рита, замечая, как я зябну от дуновения теплого ветра. – Там нет деревьев и можно немного позагорать.

Стуча зубами, я киваю в ответ, хватаю с земли свои пожитки и следую за ней. Мы идем по берегу, к тому месту, где я, кажется, научилась плавать, отходим немного подальше и поднимаемся на пригорок, где растет сочная зеленая трава. В этом месте спуск не такой крутой, поэтому Рита раскладывает полотенце прямо на склоне и садится. Я сажусь рядом с ней, укутываюсь теплым полотенцем и выдыхаю. Лучи палящего солнца сушат мои испачканные ноги и волосы, махровая ткань быстро становится горячей, а капли воды уже больше не стекают по шее.

– Вернемся к нашему разговору? – спрашивает Рита.

Я поворачиваюсь к ней и замечаю, как она в открытую пялится на мои затвердевшие соски. Это месть? Или интерес к моей персоне? Не понимаю, пока не обращаю внимания на маленький язычок, скользнувший между ее манящих губок. Я начинаю сходить с ума, потому что не могу никак определить, что она делает. Это похоже на заигрывание, но я могу ошибаться.

– Ты очень красивая женщина, Рита, – срывается с моих губ.

– Но?

– Без «но», – говорю я, закатив глаза. – Ты права, черт возьми. Не хочу вдаваться в подробности, поэтому скажу, что мне всегда нравились женщины. Я знаю, как это выглядит со стороны. Можешь назвать меня идиоткой, но чувства не врут. Я никогда не видела себя рядом с мужчиной.

– Хочешь сказать, что ты никогда не встречалась с мальчиками?

– Ну почему же? – хмыкаю я, говоря об этом совершенно спокойно. Впервые в жизни я раскрываю свой секрет, разговариваю с женщиной, о которой почти ничего не знаю, однако этот разговор меня не смущает. Мне давно следовало высказаться, и, кажется, я нашла человека, которому могу довериться.

– За несколько месяцев до страшного диагноза мы с подругами решили сходить на елку, – отвечаю я. – Это было утро тридцать первого декабря, и мы собрались очень большой компанией. Нас было человек двадцать. Там был один парень. Он учился в девятом классе, но я быстро прикипела к нему. Он классный, – улыбаюсь, вспоминая последний новый год, когда я была по-настоящему счастлива. – Когда я замерзла, Петя купил мне горячий шоколад с пирожком. В какой-то момент мы отбились от группы, вышли из парка и пошли, куда глаза глядят. Рядом с ним я потеряла счет времени, поэтому дома получила страшный нагоняй от отца. Ему даже пришлось приехать за нами, потому что мы свалили в другой район.

– Почему вы расстались? – спрашивает Рита, сделав несколько глотков сока.

– Из-за мамы. Когда я узнала, что у нее рак, остальной мир