Шрифт:
Закладка:
В первые дни, еще когда девушка не встретилась с хозяином замка и не привыкла к его жутким и странным обитателям, она старалась и была прилежна. Убиралась наравне со всеми и девушки хвалили ее панне Машкевич, которая, впрочем, на похвалы лишь кивала и говорила:
- Дальше видно будет. Все вы первое время работящие.
И оказалась права, по крайней мере, в отношении Юстины. Когда первый страх улегся, свернувшись клубком, будто сытый кот, девушка поняла, что не стоит проявлять такое рвение, да и не оценит никто. А потому она решила беречь свои силы и красоту, надеясь, что даже в замке сможет найти свою судьбу, правда, из кого, еще не решила.
А в тот день, когда девушка стала невольной свидетельницей разговора, состоявшегося между пани Машкевич и паном Кондратом, она сидела у раскрытого окна, проветривая спальню, предназначенную для гостей. Перина была выбита, постельное свежее и пахнувшее травами и морозом, расстелено на широкой кровати. Полы вымыты и на полках убрана вся пыль. Юстине следовало перейти в следующую комнату, только вот девушка решила устроить себе небольшой отдых, а потому забралась на подоконник и скрывшись за толстыми шторами, наслаждалась видом на город, что раскинулся вдалеке и ловил свое отражение в голубом, цвета неба, озере.
Когда в комнате послышались торопливые шаги, Юстина сперва хотела показаться, но услыхав голос пани Машкевич, испуганно застыла, опасаясь, что, выдав себя получит взбучку от экономки, а потому решила подождать, когда женщина уйдет, а после спуститься в комнату и прихватив швабру и ведра, отправится работать дальше. Но пани Машкевич уходить не спешила и даже более того, она в гостевой спальне оказалась не одна. Голос дворецкого прогремел, будто раскат грома и Юстина испуганно прижала руку к губам.
- Разве я не просил тебя, Ядвига, чтобы не отправляла панну Валеску к князю? – проговорил пан Казимир. Услыхав имя подруги, Юстина навострила уши при этом стараясь едва дышать, чтобы даже дыхание не выдало ее присутствия.
- Я хотела знать… - начала было экономка, но дворецкий перебил ее.
- Ты хочешь все разрушить? – в голосе прозвучала угроза.
- Я хочу, чтобы все закончилось! – заявила пани Машкевич. – Я устала!
Пан Кондрат проговорил что-то совсем тихо и Юстина не смогла расслышать его слов, отчего чуть подалась вперед, подвинув головой штору, только увлеченные разговором ее не заметили ни Казимир, ни Ядвига.
- Чтобы она больше не попадалась ему на глаза! – уже громко сказал дворецкий. – Проследи за этим и больше без твоих штучек!
- Как скажете, пан Корндрат! – голос пани Машкевич прозвучал ровно и спокойно, после чего Юстина услышала шум удаляющихся шагов и выждав несколько минут, осторожно выглянула из-за шторы.
«Они говорили о Валеске! – подумала она. – Интересно, чем же это так она разозлила пана князя, раз дворецкий такой приказ отдал?» - а про себя решила пока не говорить ничего подруге. Кто знает, к чему это может привести.
«Не мое то дело!» - решила она и быстро собрала свои вещи, сунула под мышку швабру и заспешила прочь из спальни не заметив, как в зеркале, что висело над туалетным столиком, мелькнула жуткая львиная морда. Мелькнула и тут же исчезла, словно и не бывало.
Гости заявились вечером, как только сумерки опустились на землю. Прибывших встречал штат слуг под руководством пана Казимира, я же смогла только из окна на кухне увидеть, как к замку подъехала карета, а за ней следом еще одна, и, кажется с эскортом верховых. Но разглядывать, кто там пожаловал, не стала, слишком много работы навалилось на мои плечи. У панны Машкевич, впрочем, было все готово, только вот за неполные сутки я почти не отдыхала и не помнила, когда ела, а на кухне запахи были такие, что живот пел заунывные песни, только вот экономка нам сообщила, что сядем ужинать лишь после господ, а значит, сперва князь примет гостей, а уж потом слуги смогут дать отдых натруженному телу.
Домовиха появилась словно призрак в тумане из кипящих кастрюль. Проплыла важно, оглядываясь по сторонам и заторопила кухарок.
- Скоро гости пройдут в обеденный зал, - говорила она, - поспешите, чтобы все было готово. Мы не можем подвести Его Сиятельство! Столы уже накрыты, ждем только вас!
И кухарки спешили: украшали зеленью блюда с дичью, с жареной птицей и мясом, дорезали салаты, смешивали, выкладывали на дорогие блюда. Сколько тут было снеди: и рыба, и перепелки, и нежные паштеты, украшенные зелеными листочками мяты, мясные рулеты и сыры, а также вина в изысканных графинах и многое другое. От изобилия яств разбегались глаза, а быстроногие лакеи уносили очередное блюдо, едва его ставили на специальный стол, находившийся почти у дверей.
Сколько на все ушло времени, я не знала, но, когда последний из лакеев не вернулся мы смогли спокойно вздохнуть и даже присесть.
Я забыла даже о голоде, радуясь долгожданному отдыху, а Радка, оказавшаяся возле меня, откинулась на стену и прикрыла глаза.
- Этого вы боялись! – проговорила я тихо, вспомнив, как переполошились работницы замка, узнав, где мы оказались этим утром. Работы действительно было непривычно много. А ведь показалось, что гостей у князя не так много! Хотя, кто их там считал, некогда было, пока по кухне носилась, выполняя поручения.
- Если бы! – не открывая глаз, произнесла девушка.
- А в чем тогда беда? – удивилась я.
Радка открыла глаза и первым делом обвела взглядом кухню. Отдыхали почти все, кто участвовал в приготовлении пиршества, горничные, присланные домовихой на помощь, сейчас убирали посуду и мыли кастрюли. Сама пани Машкевич отсутствовала, и я решила, что экономка, по всей видимости, находится где-то возле обеденного зала, в котором хозяин Крыла потчует своих гостей.
- Это тайна? – спросила я и Радка посмотрела уже на меня. В ее глазах читалась дикая усталость, да и выглядела она не самым лучшим образом. Шутка ли столько времени провести на кухне! Глядя на тусклые волосы девушки, я подумала о своих собственных, которые, наверное, выглядели не многим лучше.
- Этот город называется Гидигич, - проговорила Радка тихо. Я слушала ее, стараясь не замечать возобновившуюся песню своего живота, требовавшего еды и старательно впитывала в себя ароматы выпечки, пришедшие на смену жареному и пареному.
- Гидигич? – повторила я. Так это же был второй по величине город после столицы.
Захотелось встать и пойти к окну, чтобы посмотреть на огни за городской стеной, только ноги отказались подчинятся мне, требуя тишины и покоя, и я послушалась, зная, что все равно за окнами ночь и я мало что смогу там разглядеть. А вот завтра с утра другое дело.
- Она верно, не знает, что сейчас в Гидигич перебрался Круг, - слова принадлежали кухарке Марии. Она тяжело встала и направилась к рабочему столу, взбить белки для крема в пирожные. Мы же продолжали пока сидеть, а пани Машкевич совсем не спешила возвращаться.
