– А кто этот дядя Эдуард?

– Инженер Эдуард Джордан.

– Как? Вы племянник Эдди Джордана? Это мой школьный товарищ; много хорошего пережили мы с ним вместе. А кстати, ваш дядя хорошо знаком с постройкой туннелей, хотя это и не его специальность. Он вам никогда не рассказывал о взрыве в Гудзонском туннеле, грозившем разрушить весь туннель?

– Нет, об этом он мне никогда не рассказывал.

– Удивительно! При работах в главном канале, неподалеку от нью-йоркского конца, наткнулись на скалу. Режущий край щита погнулся о камень, нужно было вытаскивать землю, работая впереди щита.

– Да, мы знаем. Тогда перед щитом сооружают карниз, под которым можно работать. Об этом случае нам рассказывал один из ваших рабочих.

– А он рассказывал вам, как заткнули дыру человеческим телом?

– Человеческим телом? Трупом?

– Нет, живым человеком. Дело было так. Шла установка карниза. Прежде всего, натолкнувшись на скалу, вбили доски в ил перед щитом, так что они образовали род крыши. Убрав землю, соорудили боковые стены, наставив короткие деревянные бруски, а затем решили заменить только что настланный тес стальной крышей. Наконец, обнажили скалу для бурения и взрыва. Но все это отняло столько времени, что грунт над крышей туннеля сильно ослаб. Обычно образуется полуметровое отверстие между облицовкой и крышей щита, через которое воздух всегда стремится выйти наружу. Его затыкают мешками с песком.

– Да, мы знаем.

– Разумеется, вам все это известно; я забыл, что вы работали в туннеле. И вам, вероятно, известно, что если щит не продвигается, грунт удерживает давление в туннеле, но при долгой стоянке воздух разрыхляет грунт. Глубина реки в этом месте была десять метров, илистый слой не более двух метров. Мало-помалу грунт рассосался, и прямо над щитом стояла вода. Пока щит не двигали, опасности не было, но надо было продвинуть его дальше для новой обкладки стен туннеля, затычка оказалась недостаточной, воздух устремился наружу, и хлынула вода. Так обстояло дело. Выход был один: спустить в реку груз глины, в то место над туннелем, где дно было разрыхлено воздухом, и устроить искусственное русло, которое удержало бы воздух, пока не будет продвинут щит. Но дело было зимой, копать замерзшую глину трудно, да и река была покрыта льдом. Чем дальше, тем больше шло разрыхление; надо было что-нибудь предпринимать возможно скорее. С лихорадочной быстротой взорвали скалы перед щитом; как только было расчищено достаточно места, инженер, руководивший работами, рискнул продвинуть щит без всякой покрышки. Была поставлена двойная смена рабочих с мешками глины и песка на борьбу с воздухом и водой; воздушные насосы были подготовлены для того, чтобы мгновенно дать в случае необходимости полное давление. Ваш дядя, близкий знакомый этого инженера, получил, в виде особой любезности, разрешение присутствовать при работах. Когда все было готово, пустили в ход гидравлические домкраты, и исполинский щит медленно пополз вперед. Как только сдвинулась затычка между щитом и облицовкой, воздух с оглушающим шумом вырвался наружу. Давление его в туннеле ослабело, поднялся густой туман. Рабочие с мешками были готовы на борьбу с прорывом: опытные землекопы принялись со всей энергией затыкать дыру, но на новичков, никогда не переживавших прорыва, невероятный гул и густой туман навели панику, и они убежали, так что десятник вынужден был звать их назад. Работу воздуходувных машин довели до крайних пределов, но воздух выходил быстрее, чем его успевали накачивать. Ваш дядя Эдуард с самым горячим пылом воевал с песочными мешками, но едва удавалось заложить ими дыру, как сильный воздушный поток снова выбрасывал их кверху, и всю нижнюю половину щита заливала вода.

Люди рассчитывали только ослабить напор воды до тех пор, пока не будет продвинут шит, но как ни напрягали они своих сил над затыканием щели, потеря воздуха была все же больше его притока. Начал уже чувствоваться недостаток материала, использованы были почти все песочные мешки, люди хватали все, что им попадало под руку: старую одежду, плащи, даже рубашки, только бы заткнуть бездонную щель. В одну из критических минут ваш дядя схватил землекопа и втиснул его спиной, прежде чем тот успел что-нибудь сообразить, в злополучную щель. Так он и остался, прижатый давлением воздуха к крыше щита. Перепугался бедняга до смерти, но, сколько он ни бился, встать не мог. Все между тем отчаянно торопились с продвижением щита. Когда, наконец, были заткнуты все дыры, а давление воздуха стало уравновешивать воздушное давление реки, землекопа освободили от такого необычного положения и наложили новый венец плит. Новое продвижение вперед, второе кольцо чугунной облицовки, и опасное место позади, а сверху щита крепкий грунтовый слой.

Прайс улыбнулся, заметив, с какой жадностью проглатывали мы каждое слово его рассказа.

– Не правда ли, как трагично звучит – заткнуть щель человеком, а между тем это нередко случается, и не только землекопу, который попался под руку вашему дяде, пришлось пережить такое положение впервые. И вообще это вещь вполне безопасная. Да вот и теперь, не была бы щель так велика, Джерри заткнул бы ее собой вместо того, чтобы лететь сквозь русло, и наш туннель не был бы залит.

– Ну, а как же вы освобождаете его от воды? – задает вопрос Билл.

– О, это не так трудно. Мы разыскали дыру в русле, и завтра во время отлива закроем ее просмоленной парусиной и засыпем глиной. Получится достаточно крепкий пластырь; затем мы выкачаем воду из туннеля, нагнетая туда воздух. Я дам вам разрешение, если хотите, посмотреть на эту работу.

– Господин Лудло, – подзывает Прайс высокого человека с длинными седыми усами, который проходит мимо нашего стола. – Присядьте на минуту. Я вас познакомлю с двумя молодыми многообещающими инженерами. Это Билл, племянник Эдди Джордана, а это его близкий друг Джим. Господин Лудло, мои молодые друзья, ведет постройку нового висячего моста через Ист-Ривер.

И к нашему великому смущению, он начал петь нам хвалебную песнь перед этим инженером-строителем мостов.

– Целую неделю они прокопались наравне с рабочими в земле, чтобы ознакомиться с туннельной работой на собственном опыте, а не из книг. Необходимо поддержать такую жажду знания и такое пристрастие к инженерному делу. Не могли бы вы показать им ваш мост?

– О, с большим удовольствием покажу. Приходите в мою контору, я вам дам рекомендательную записку к господину Блэнкерду. Это мой главный помощник, который ведет работы.

– Мы вам будем очень благодарны, – с жаром отвечает Билл. – Ознакомиться именно с этим сооружением для нас было бы чрезвычайно интересно.

И пока мы завтракали, мы были представлены еще нескольким инженерам; все они отнеслись к нам крайне дружелюбно и предлагали показать нам различные работы, которыми они руководили.