Трупов много полоцких и смоленских лежит.

Десять тысяч их легло в поле у Ошмян,

Четыре тысячи взятых в плен с князьями и с гетманами

Дейдигольт с князем Юрием взят с Семеновичем,

Также Монтвид с Федором тоже Одзенцовичем,

Литва других гнала, отряд был разогнан,

Свидригайло едва убежал сам в лифляндскую сторону.

И Зигмунт его жену в плен взял таким мужеством,

Всеми избранный, возведен был на Великое княжество.

В Ошмянах костел в знак победы построил,

И с Ягеллом и с Польшейдружбу укрепил.

В этом же году поляки на пруссов восстали

И новое марграфство у них добыли

И двенадцать укрепленных городов штурмом добыли,

И крестоносскую заставу с победой выбили

В это же время Зигмунт с Литвой лифляндские уезды

Разоряет двенадцать дней без своих потерь.

Ибо крестоносцы крылись и Литва с победой,

С добычей большой вышли по перевесу и мужеству.

Тогда же князь Нос Луцк взял хитрым предательством

И Свидригайловым город занял гарнизоном.

Но Рысько Кердей Носа взял в плен быстро в битве

И победил его войско, и Луцк отдал Литве.

Поляки тоже до моря Пруссию воевали

И что до моря дошли, так радовались

И другие воду морскую на удивление во фляги брали

И немцев взятых в плен по два злотых продавали. [261]

О разорении Литвы Свидригайлом в году 1433

Свидригел с помощью мастера лифляндского

С русским войском доказывал престол литовский,

Троки, Вильно и Крево с Mолодечном поразоряли,

Лиду, Эйшишки, Мереч с волостями выкурили,

Петра Мургердовича с войском Зыгмунтовым

Победил, Литву разоряя гневом Вулкановым.

У Витебска приказал утопить князя Гольшанского,

Там же еще митрополита сжег русского.

Федька, князь збаражский и Нос, с другой стороны,

Разоряли Русь литовскую быстрыми отрядами

Заславль взяли и другие замки Зигмунтовы,

В то время бы видел Литву, мизерную вдову.

Ибо Зигмунт в лесах крыл, и волости дымятся

Здесь крик детей и девушек, и там вновь разоряют

Двое. Борясь между собой за мизерную землю

Выгубили крови собственной своей литовской племя.

И тем смелей Свидригайло в то время Литву воевал, что знал о ненависти господ литовских к Зыгмунту из– за надменного его тиранства, ибо до этого недавно приказал казнить Яна Монтвида и Рымбовда, маршалла земского литовского, мужа в совете и в войне хорошего и заслуженного, дав ему вину, что якобы его должен был со стороны Свидригайла предать. В ту же осень Зигмунт, собрав великое войско из Литвы и из Польши, желая отыграться за ущерб свой у Свидригайла и русских князей, тянулся в русские государства, и, Мстиславль осадив, добыл его за четыре недели, и, завоевав окрестные волости, вернулся в Литву. [261v]

О смерти Ягелла

Потом, вгоду 1434 король Ягелло, в глубокой старости пребывая, по просьбе Зигмунта в Литву в последний раз приехал, и в Крынках Зигмунта на княжество Литовское полной властью поставил и великие подарки от него взял и в Корчин ехал, где имел сейм весь пост Великий, и из этого сейма на консилиум базилийский отправился и сам ехал в Краков, потом в Городок на Русь, четыре мили от Львова ехал, где должен был принять честь и присягу от Стефана, воеводы волошского и в дороге, по обычаю, в лесу слушал соловья щебечущего до полуночи. Лето чрезвычайно холодное было и он озяб, из-за чего случилась лихорадка. Приехав в Городок, в вилию святочную у стола сидя, при послах воеводы волошского сурово разнемогся, и с тем поручив сыну и господам коронным по завещанию Литву и Польшу. Простившись и святости приняв, умер в понедельник святочный, последнего дня мая, семнадцатого дня после заболевания. В Кракове погребен в гробу мраморном. Правил тридцать восемь лет и три месяца. Сколь долгий возраст имел, не известно, но был старше Витулта, который умер в восемьдесят лет, и тогда еще проказничал, борясь ПЛП «воистину до смерти».

Потом король Ягелл в Городке смерти долг заплатил,

Мужеством, добродеятелями с герохами побратался,

Слушая щебетание соловья благодарного

Шел к хорам ангельским пения вечного.

Холод, голод, посты переносил в тулупе бараньем,

Соболей златоглавых не увидел ты на нем. [262]

И был настолько щедрым, что все раздавал,

И с выгодой, когда что кому дал, этот день признавал,

Охотой с молодости до смерти забавлялся,

И справедливость быструю каждому отправил.

Прежде чем на двор вышел, трижды оборачивался

Вокруг себя на одной ноге, чтобы плохой случай минул.

Каждый пост на хлебе, на воде, в молитвах переносил,

И половину того давал, кто его о чем просил.

И потому щедро должен был больше просить,

Кто хотел половину по просьбе своей получить.

Вина, меда не пил, так трезво жил всегда;

Вовремя всегда мылся и легко день каждый

И веником хлестался, говоря: «ая, е-е»

По литовски, и в тепле, на верху грелся.

Дар наименьший благодарно от каждого принимал

И в четырежды щедро одаривал,

Для посторонних был щедрый, костелы одаривал

И временем лишь на обед едва с ложа вставал.

Роста сам был мерного, лица, шеи длинной.

Дай нам Бог, Ягеллку такого получить другого

Как та литовская была, которая осветила

Польшу и в Литве правду Божью разнесла.

Владислав III Ягеллович, король польский, а вскоре также венгерский в году 1434

С почестью похоронив Ягелло,

Как есть обычай в Польше, славному королю

Поляки Великой Польши сразу же съехались

К Познаню, о короле дабы говорить.[262v]

Там сына Ягелла старшего, Владислава

Избрали ибо отцовское в нем светило дело.

Но это Малые поляки оскорблением сочли,

Что Великие без них короля избрать себе смели

Но Збигнев, краковский епископ[62], их помирил,

Чем ссоре, внутренней дорогу порядочно загородил.

К Зигмунту послали, князю литовскому,

Дабы на это дал согласие сына королевского.

И