На входе девушка немного растерялась, но на помощь пришел любезный администратор, ловко преградивший путь. Он был немного полноват, в черных брюках и фраке, которые контрастировали с белизной его рубашки и тончайших перчаток. Издалека он был похож на забавного пингвина из детских книжек.

– Могу ли я быть вам полезен? – церемонно склонился перед ней мужчина.

– Да, наверное, – смущенно сказала девушка.

Все же обилие позолоты и красного дерева заставляли чувствовать себя неуверенно. Если так шикарно выглядит дворецкий, то в каких нарядах сюда приходят гости?

– На чье имя забронирован столик? – ласково улыбнулся “пингвин”, словно не заметив ее душевных метаний.

– Рихтер, я полагаю, – ответила Лиз.

– Конечно-конечно, вас уже ожидают, – расцвел в самой сладкой улыбке администратор и повел девушку к столику.

Елизавета выдохнула, затем глубоко вдохнула, чтобы потом и вовсе перестать дышать. За столиком, куда ее привел администратор, вместо Дилана сидела его матушка.

Вот так сюрприз! Он всегда на свидания с мамочкой ходит? А потом она ему дает отмашку, когда пора к поцелуям переходить и тщательно контролирует процесс, давая советы подружкам сыночка?

Девушка хотела было сбежать, чтобы не участвовать в этой семейной вакханалии. Но не успела.

– Донна Рихтер, ваша подруга пожаловала, – склонился администратор, отодвигая стул, приготовленный для второй гостьи.

– Подруга? – взгляды женщин скрестились, как шпаги. Кажется, даже скрежет металла послышался.

– Не думала, что вы придете, но раз уж вы здесь, извольте присесть, – властно сказала донна Роза, – думаю, нам многое стоит обсудить.

Елизавета, которая еще секунду назад хотела уйти, приняла вызов. Что значит, она не думала? В чем-чем, а в трусости она себя обвинить не даст. Девушка решительно опустилась на стул напротив могущественной матери семейства.

– Что я могу вам предложить? – услужливо склонился “пингвин”.

– Кофе! – одновременно выдохнули женщины.

– Зерновой, сильной прожарки, – уточнила донна Роза, – терпеть не могу едва подкрашенную водичку.

– Без сахара и молока, – добавила Елизавета, – сладкое расслабляет мозг.

Они посмотрели друг на друга с некоторым уважением.

Спустя четверть часа в ресторан вбежал Дилан.

– Столик на имя Рихтер, – нетерпеливо бросил он администратору.

Важный “пингвин” склонился над записями.

– Как странно, второй столик на одно и то же имя. Это точно не ошибка?

– Как второй столик? – простонал молодой человек.

– Да, оказывается, сегодня забронировали два столика на эту фамилию. Для донны Розы с подругой, они уже пьют кофе. А второй на имя Дилана Рихтера.

– А моя спутница еще не подошла? Прелестное белокурое создание в розовом костюме, – с надеждой спросил Дилан, надеясь, что получится занять столики на разных этажах ресторана и не попасться матушке на глаза.

– В розовом костюме? А разве это не подруга донны Розы? Мне показалось, что женщины хорошо знакомы, – удивился служитель ресторана.

– Они… разговаривают? — поразился Дилан.

– И очень оживленно, — подтвердил администратор, — словно давно не виделись и теперь срочно пользуются возможностью высказать друг другу всё, что с ними за это время произошло. Я, конечно, не подслушивал, но они, кажется, обсуждали какое-то гнездо.

При последнем слове Дилан, который все еще надеялся, что у его маменьки есть своя подруга в розовом, совсем приуныл. Гнездо! Поди еще и яйца припомнят.

Граф с опаской заглянул в зал и увидел, как две главных в его жизни женщины сидят друг напротив друга с такими лицами, словно скоро начнут друг в друга кидаться салфетками. Или кусочками сахара, разложенными по краю блюдечек.

Больше всего на свете ему захотелось убежать из этого ужасного места, спрятаться в укромном месте, например, читальном зале или загородном тире, где он тоже любил иногда бывать.

Он даже было уже повернул назад, но тут его остановил голос “пингвина”:

– Так где вам накрыть ваш столик, господин Рихтер?

– Рядом с этими дамами, — решительно ответил побледневший Дилан, – оказывается, я их обеих знаю.

– Как замечательно! — на лице администратора отразилось облегчение. — Может, вам удастся как-то их расслабить.

И понизив голос, расслабил:

– Знаете, мне кажется, между ними что-то пошло не так.

Еще бы.

“Будь мужчиной, Дилан!” — прошептал молодой человек сам себе. Он понимал, что если оставить всё, как есть, прекрасная Елизавета будет потеряна уже навсегда.

– Вы разрешите? — граф кивнул на пустой золотистый поднос с эмблемой ресторана, лежавший на стойке.

Администратор удивленно кивнул.

Дилан взял поднос, и прикрываясь им как щитом, отправился навстречу судьбе, надеясь, что его не сразу заметят.

– Вы знакомы с моим сыном пять дней и уже вытащили его на свидание! — услышал он возмущенный голос маменьки.

– Дилан сам предложил отужинать после работы!

– И когда вы работать-то успеваете, милочка? То в кустах возлежите, то вымогаете ужины у хороших мальчиков!

– Ваш Дилан был мальчиком, когда я в детский сад ходила! Сейчас он молодой интересный мужчина!

– Вот именно. МОЙ Дилан! — торжествующе пророкотала мама на весь ресторан, так что на кухне у шеф-повара из рук выпало блюдо с устрицами. — А вы бессовестно вторгаетесь в нашу семью! Это незаконно, прежде всего!

– А вам не кажется, что ваша “законная” семья и сама не против такого вторжения?

– Моя семья сама не знает, чего хочет, в силу юности и отсутствия жизненной смекалки!— прорычала донна Роза.

– Это не правда! — не стерпел Дилан, высунувшись из-за подноса.

– Молчать! — рявкнули в унисон Елизавета и графиня, повернувшись в сторону графа.

От неожиданности Дилан выпустил защитный поднос из рук. Тот очень удачно встал на ребро и покатился, словно колесо, прямиком к донне Розе.

– Вот видишь, мальчик делится со мной всем самым важным! — похвасталась графиня.

– Он просто вас задабривает! — фыркнула Елизавета.

И тут произошло непредвиденное настолько, что казалось в принципе невозможным.

– А ну-ка тише, обе! — четко и уверенно сказал Дилан. — Вы уже перепугали всех посетителей ресторана и даже служащих. А они, между прочим, ко всему привыкли, потому что здесь каждый выходной свадьбы проходят.

– Ты…ты… — донна Роза ловила воздух ртом. — Уже заговорил о свадьбе? И… повысил на меня голос! Мой сын повысил на меня голос! Нет, ты слышала?

Графиня вперилась