Мне не хотелось обижать капитана. Он единственный, кто сейчас проявлял внимание и заботу по отношению ко мне.

Утолив первый голод, я решила разбавить ужин беседой:

– Я сегодня очень удивилась, увидев, что почти всю команду кто-то да встречал на берегу. Мне всегда казалось, что у таких, как… вы… не бывает семей.

– У таких, как мы? – переспросил Арс, а одна его бровь медленно поднялась вверх.

То, что я только что своими словами обидела мужчину, я поняла слишком поздно. Нанести ему оскорбление в мои планы не входило совершенно. Просто я неудачно подобрала слова, пытаясь понятно выразить свои мысли, чем и вызвала неприятное удивление.

Спрятаться под стол от его прямого, сверлящего взгляда захотелось моментально.

– И какие же мы? – поинтересовался он с нажимом на последнее слово.

– Я имела в виду, что вас ведь, наверное, подолгу не бывает дома. И вы… Как бы это помягче сказать? Не в ладах с законом, – произнесла я одними губами, максимально понизив тон, чтобы никто нас ненароком не подслушал. – Вас же могут казнить за ограбления.

– Могут, – легко согласился он, не имея возражений на этот счет. – Но я не вижу причин для того, чтобы не заводить семью. Моя команда – это простые люди, которым когда-то просто повезло в жизни меньше, чем другим. Взять хотя бы Эрни. Он не всегда был пиратом.

– А кем он был раньше? – полюбопытствовала я, мысленно выдохнув.

– Он?..

Промокнув губы салфеткой, Арс прикрыл веки, словно окунаясь в чужие воспоминания, и рассказ не заставил себя долго ждать.

До того, как Эрни совершенно случайно попал на «Морского Дьявола», он работал управляющим в богатом доме. Молод, красив, учтив, обаятелен. Его взяли по рекомендациям с прошлого места работы – три года он находился на должности прислужника у пожилой леди, но после того, как дама скончалась, а ее дети полноценно вступили в наследство, был вынужден искать нечто новое.

Собственно, дом маркиза и стал этим местом, а отличные характеристики не оставляли сомнений в том, что мужчину возьмут. И его действительно отобрали из числа других претендентов, предоставив ему и его семье кров.

Но счастье долго не продлилось.

Жена маркиза положила на Эрни глаз, о чем говорила прямо, шантажируя местом и дальнейшими рекомендациями. Однако он не испугался. Как человек чести, категорично отказав владелице поместья, он рассказал хозяину о поползновениях его супруги.

Скандал в тот день, хоть и проходил за закрытыми дверьми в отсутствие слуг, все равно был знатным. Не слышал его только уж совсем глухой. А на следующий день Эрни обвинили в воровстве. Ему и его семье дали час на то, чтобы убраться восвояси. И я, как ни странно, понимала причины такого поступка.

Для маркиза провинность его жены однозначно являлась бы позором, расскажи вдруг Эрни об этом кому-нибудь, будучи действующим управляющим поместья. А так маркиз всегда смог бы сказать, что слуга был выдворен за воровство и нагло лгал из мести.

– А у него семья, Ари. Трое детей, которым на тот момент было четыре, пять и шесть лет.

– Его никуда не брали на работу, да? – осознала я очевидное.

– Никуда. Пиратом он стал от безысходности. А на «Морского Дьявола» попал, продавая пирожки, испеченные женой. Понимаешь, они и тогда не сдавались, но достаточно зарабатывать все равно не получалось. И таких, как Эрни, на моем судне каждый первый. Честно жить им просто не дали.

Пытаясь переварить рассказ капитана, я замолчала и предпочла больше ничего не говорить. Понимала, что мои слова Арса задели, но он был словно выше обид. По крайней мере, не демонстрировал их, даже если и затаил.

А мне от самой себя было неприятно. Папа всегда говорил, что человека нужно оценивать по его поступкам, основываясь на своем личном впечатлении и достоверной информации, но…

В нашем окружении пиратов всегда было принято считать бессовестными ворами и безжалостными убийцами. Другого мнения просто не имелось, а теперь выходило, что они такие же люди, не хуже и не лучше меня.

Я ведь тоже попала на этот корабль, потому что мне больше некуда было идти. Этот фрегат стал моим спасением, а его капитан – единственным защитником. Защитником, которого я хоть и не хотела, но обидела.

– Все готово в лучшем виде, господин Айверс! – возник рядом с нашим столом хозяин таверны, демонстративно положив поверх столешницы перед нами два медных ключика.

Как только бородач отошел, один из ключей был пододвинут ближе ко мне.

Наверное, непонимание слишком явно отразилось на моем лице, раз Арс решил пояснить происходящее:

– Это ключ от твоего номера. После даже нескольких дней, проведенных в плаванье, необычайно приятно хоть одну ночь поспать без качки. Отдохни.

– А… – протянула я, еще не определившись, какой из возникших вопросов самый важный.

– Не стоит бояться, – по-своему понял мое смятение капитан. – Я буду за стенкой в соседнем номере.

На второй этаж по не слишком широкой деревянной лестнице мы поднялись в молчании. Отчасти господин Айверс был прав: оставаться один на один с собой и своими проблемами до тех пор, пока меня ищет герцог, я очень даже боялась, но главным был совсем не этот вопрос.

Чем мне придется расплачиваться за подобные подарки? Денег у меня не было от слова совсем.

– Твой, – коротко кивнул мужчина не серую дверь – одну из десятка одинаковых в этом коридоре.

Прямо поверх краски на каждом полотне ножом был вырезан номер. Нерешительно вставив ключ в замочную скважину, я еще и замешкалась на пороге.

Но все-таки вошла. Вошла и остановилась, осматривая предложенные мне апартаменты. Не анфилада комнат, конечно, как в королевском дворце, но и не подвесной гамак, как в кладовке камбуза. Как минимум здесь имелась большая двуспальная кровать, а как максимум – стол и кресло, полка для одежды и обуви и бочка, почти доверху заполненная горячей водой.

От нее даже пар исходил, как от кипятка, но быстро терялся на фоне выкрашенных в серый стен и потолка.

На полу у кровати лежал расписной ковер.

В несколько шагов добравшись до кровати, я упала прямо поверх желтого покрывала. Ощущала себя отвратительно. Вроде и не сказала ничего такого, но чувствовала себя гадко. И кто меня за язык тянул делиться своими умозаключениями?

Нет, все! Решено!

Торопливо освободив кровать, я уверенно добралась до двери, так же уверенно открыла ее и еще более уверенно постучалась в соседнюю комнату.

Только ждать ответа не стала, искренне полагая, что за несколько минут, прошедших с момента нашего расставания, с капитаном еще ничего не успело произойти.

Зря полагала.

Распахнув чужую дверь в намерении начать извиняться вот прямо с порога, я открыла рот, и на этом все. Все мои мысли вылетели из головы, а я сама замерла пораженно.

Потому что капитан пиратов уже принимал ванну. А точнее, бочку. А если еще точнее, то он из нее как раз зачем-то вылезал.

– Ты или входи, или вернись к себе, – произнес он абсолютно спокойно, ни на миг не теряя самообладание. – Вода стынет.

– А? – переспросила я, не поняв ни слова из услышанного.

Разучившись моргать, ходить и, кажется, даже говорить, я с приоткрытым ртом наблюдала за господином Айверсом. Последний солнечный луч, попадающий в комнату через не скрытое портьерой окно, словно подсвечивал образ мужчины.

Каждая мышца, каждый изгиб, каждая искрящаяся капелька воды, стекающая по обнаженному торсу, – он будто был нарисован талантливым художником.

Художником, который до невозможности реалистично изобразил четыре длинных глубоких шрама, пересекающих каменную грудь. Они явно были оставлены каким-то когтистым зверем, но нисколько не портили общего вида. Скорее наоборот, придавали картинке своего особенного шарма.

Взгляд мой опустился еще ниже, отметив кромку светло-серых нательных штанов, потемневших от воды и…

– Арибелла! – окликнул Арс меня гораздо громче, заставляя вздрогнуть, дернуться, отыскать взглядом его лицо со сведенными к переносице бровями. – Дверь!

Распахнутую настежь створку, за ручку которой до сих пор держалась, чтобы не упасть, я захлопнула в тот же миг. Да так и застыла пораженно спиной к господину Айверсу, растерянно глядя в пустоту. В тот момент, когда